Что, так быстро? — удивленно спросил охранник.
— Да, — ответил я. — Немного подрегулировал состав. Князь крепко спит. Не тревожьте его, сон идет ему на пользу.
— Конечно-конечно, доктор Эдвардс, пока сам не позовет — не побеспокоим, — заверил меня охранник.
Я кивнул и пошел к лифту. Евгений Иванович быстро перебирая своими упитанными ножками весело семенил впереди… Бля… Вот как здесь не заржать, я понять не могу?
Глава 19
Великое Московское княжество.
Москва.
Имение Морозова.
Кирилл Романович Болотов впервые сидел в личном кабинете Арсентия Борисовича Морозова, в то время как самого хозяина в нем не было. Странное чувство. Еще более непривычным было наблюдать в кресле, которое обычно занимал тучный герцог, его непутевого сына Матвея.
Да и вообще, очень много всего того, что случилось за последние несколько дней, произошло с ним впервые.
Никогда еще он так сильно не боялся возвращаться в Российскую империю из долгой заграничной поездки. Да что там возвращаться, просто приехать не несколько дней, чтобы встретиться с сыном Морозова, и потом укатить обратно в Баден-Баден и то было страшно. Причем — очень страшно.
Настолько, что он к стыду своему надрался в самолете как свинья и совершенно не помнил, каким образом вообще оказался в собственном имении. Слава Богу, он взял с собой старшего сына, Василия, который присматривал за нерадивым отцом.
В самолете он все боялся, что в Шереметьево его сразу же арестуют и отвезут на Лубянку в тайную канцелярию для беседы. Но, как оказалось, зря боялся. Никто его арестовывать в аэропорту не стал.
Посланцы от Бестужева к нему приехали ранним утром, на следующий день. Как раз с первыми лучами солнца, по свежей росе.
Болотов заранее был готов к такому развитию событий, а потому отвечал на все вопросы честно и открыто, не юлил, не петлял и даже не дал следователям повода отвесить ему парочку тумаков.
Разве что, некто по фамилии Демидов, для завязки разговора сразу же влепил ему крепкий подзатыльник в самом начале, но это так, мелочи. На фоне тех методов, которые могут использоваться в подобных диалогах, на это даже не стоит обращать внимания. Чего не сделаешь в серьезном мужском разговоре? В общем, герцог на парня был не в обиде, если что.
Отпустили Кирилла Романовича около трех. За это время он исписал гору бумаги и даже натер мозоль на пальце. Со времен Университета он столько не писал, но слова ложились на бумагу легко и свободно, так как вины за ним никакой не было.
Во всяком случае, если говорить о том, о чем его спрашивали. К заговору он никакого отношения не имел, а кроме как деловых интересов с князем Юрьевским их ничего не связывало — будь он проклят.
Ну и с Морозовым он в этих долбаных витаминах тоже никак не связан, по бумагам ведь все видно… А ведь хотел… Бог уберег… Да он слишком уж сильно и не настаивал, если бы захотел — нашел бы способ.
Но интуиция его редко подводила, чувствовал, что не стоит лезть в это дерьмо, можно так выпачкаться, что потом вовек не отмоешься. Так оно и вышло. Лежит теперь Арсентий Борисович и червей брюхом своим кормит.
Оказавшись за тяжелой деревянной дверью, Болотов вернулся к себе в имение и вновь напился до беспамятства.
Вот еще одна штука, которая за последние пару десятков лет с ним не приключалась. Напиваться-то он напивался, но чтобы до полной отключки, да еще и два дня подряд — этого он просто не мог себе позволить хотя бы по состоянию здоровья. Ну и возраст, само собой.
Кстати и то, и другое дало знать о себе на следующий день. Если бы не его сын, может быть даже и помер бы вот так у себя в постели. Но нет, повезло… Очнулся с капельницей в руке и кучей незнакомого народа в спальне.
— Васька, ты бы еще батюшку сюда пригласил… — прохрипел Болотов и вытер холодный пот со лба.
Его голова разрывалась на мелкие куски, но это было хорошей новостью — по крайней мере она болела, а значит он смог выжить.
Пахло в комнате просто отвратительно. Крепкий коньячный перегар, смешанный со свежим спиртовым ароматом, просто бил по мозгам.
— Сынок, почему у меня в комнате воняет, как на ликеро-водочном заводе? И кто все эти люди?
— Отец, ты еле дышал… — объяснил присутствие врачей Болотов младший. — Тебе не следовало столько пить. Они сказали, что в следующий раз это может закончиться очень плохо.
— Следующего раза не будет, не переживай, — заверил его Кирилл Романович, открыл глаза и подмигнул своему сыну. — Ну а вчера у меня был повод — поверь мне.
Вскоре врачи убедились, что с ним и в самом деле все в норме, вкололи ему на прощание несколько чудодейственных препаратов, от которых ему сразу же стало легче, и уехали из их имения.
Около трех часов вечера герцог нашел в себе силы съесть небольшую тарелку куриного бульона, который окончательно поставил его на ноги. Еще через пару часов сын перестал ходить за ним хвостом, опасаясь как бы папаша не свалился где-нибудь в кустах.
Пришло время ехать к младшему Морозову, собственно ради этого визита и нужна была вот эта рискованная поездка из спокойного Баден-Бадена в тревожную Москву.
Перед тем как ехать в Великое Московское княжество, герцог встречался Фридрихом фон Аренстофом, с которым у них осталось в совместном владении та самая «Транснефть-Эрго». Инициатором встречи был Болотов.
Ему совсем не хотелось расставаться с таким лакомым кусочком, а значит пока есть хоть один шанс — нужно попытаться за него бороться.
Сам он с Соколовым связываться не хотел — ищите дурачка где-нибудь в другом месте, сыновей тоже подставлять у него никакого желания не было.
На старшего Василия, как и на младшего Глеба, у герцога были другие планы — не для того он свою финансовую империю строил, чтобы этот сучонок малолетний их по могилкам определил.
Ну а на Матвея Арсентьевича Морозова почему бы и не сыграть? Он уже все равно ломоть отрезанный, кому от этого будет хуже? Да никому, понятное дело. Ну а если дело выгорит, может быть даже пользу своему роду принесет. Не все же матери от него слезы лить, нужно и порадоваться на старости лет.
Самое сложное в этом деле было убедить упертого немца. Как оказалось,
