– Ты сейчас как Кейт Миддлтон, такая же красивая и нежная. Честно, деточка, ты сказочно хороша.
– Ага. Хороша я буду, когда споткнусь об этот бесконечный подол и упаду в снег.
– Уверена, у Кейт были точно такие же мысли, – тихонько пробормотала визажистка. – Я смотрела трансляцию королевской свадьбы, и у Кейт тоже было платье с очень длинным подолом. Ее сестра помогала ей, держала подол, когда их фотографировали.
– Если я попрошу брата подержать мне подол, он дернет за него, чтобы на всех фотографиях в замедленной съемке было видно, как я лечу вниз. Миллиметр за миллиметром. Это же так весело!
– Во-первых, Саша никогда бы не стал, – пробормотала мама неуверенно. – А во-вторых, именно поэтому он будет постоянно под присмотром тети Кати, которую я уже проинструктировала. Ты лучше поговори еще раз со Степочкой своим, чтобы он хотя бы побрился. А то явится на твою свадьбу в своем застиранном свитере и с планшетом в руках, и будет целую свадьбу смотреть свои глупые ролики.
– Нам пора, – крикнул папа, постучав аккуратно в дверь собственной спальни, на этот день переделанную в будуар для невесты. От этих слов сердце Машино глухо стукнуло, а затем забилось с сумасшедшей скоростью. «Сейчас я покраснею и умру», – подумала она, и, словно в ответ на ее страхи, визажистка подошла к ней и принялась снова пудрить ее щеки.
– Просто прекрасно! – ахнула мама, когда работа была закончена.
– Деточка, ты… такая… – папа прослезился, когда увидел свою дочку в роскошном белом платье, протягивающую ему дрожащую ручку. – Ты – самая красивая невеста на свете.
– Главное, папа, чтобы я не упала. Там метель. Если я упаду, я буду – самая дурацкая запутавшаяся в собственном платье невеста.
– Все будет хорошо, – заверил ее отец и подал ей руку, взял ее под локоть так крепко, чтобы удержать на любом повороте, защитить от любого падения, поддержать при любой трудности на ее пути. Ведь разве не в этом и состоит долг отца? По крайней мере, до тех пор, пока под торжественные звуки свадебного марша он не проведет свою красавицу дочь по длинному проходу в церкви, заполненному их друзьями, родственниками, настоящими и будущими, детьми и старушками, взрослыми мужчинами в строгих костюмах, женщинами в роскошных платьях. Мимо цветов, стоящих в высоких вазах, мимо подсвечников, уставленных множеством горящих свечей. Потом, в конце этого пути он, отец, вложит руку своей девочки в большие, сильные ладони этого мужчины, которого она выбрала в спутники свои, и работа его как отца будет закончена. Можно будет отойти в сторону и полюбоваться на нее. Какой чудесной выросла его маленькая дочь, которую он водил в художественную школу. Андрей Владимирович встал рядом со своей женой и смотрел на Машу, не отрываясь. Вот она, чьи мысли, сомнения и теории он выслушивал, кому помогал делать уроки, чьи мечты он помогал воплощать в жизнь.
– Согласны ли вы, Николай Николаевич, взять в жены Марию Андреевну? – спросил священник. Пауза длилась не больше доли секунды.
– Да, – ответил Николай с серьезным и очень торжественным выражением лица. И посмотрел на Машу полным восхищения и восторга взглядом.
– Согласны ли вы, Мария Андреевна, взять в мужья Николая Николаевича?
– Да, согласна, – тут же ответила Маша, сияя от счастья.
– В знак верности и любви обменяйтесь кольцами, – пробасил священник, и Машей снова овладел странный ужас, и какой-то голос внутри ее головы принялся нашептывать, что, конечно же, она сейчас уронит кольцо. Маша стояла, не шевелясь, пока Николай неторопливо и спокойно надевал кольцо на ее палец. Затем настал ее черед. О, как это было трудно, успокоиться, взять себя в руки, просто дышать глубоко, размеренно, пытаясь унять дрожь. Маша бросила короткий, полный паники взгляд на Николая, и он ободряюще улыбнулся. Тогда Маша решилась. Двумя пальцами, очень осторожно, она взяла кольцо в руки и – это было подобно хирургической операции, она даже не дышала в этот момент – поднесла его к руке Николая. В какой-то момент она действительно чуть не уронила кольцо. Просто потому, что слишком боялась этого. Но руки не подвели. Кольцо мягко проскользнуло по пальцу, остановившись на долю секунды на костяшке пальца, но затем продвинулось дальше и – да, заняло свое положенное место. Маша выдохнула с облегчением, а Николай даже подхватил ее за локоть, так как испугался, что у нее может закружиться голова.
– Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту, – сказал священник, улыбаясь. Все было позади, и Маша отдалась поцелую, наплевав на то, что все смотрят, все аплодируют, фотографируют, снимают на видео, оценивают, обмениваются мнениями о молодых. Единственное, о чем могла думать Маша в тот момент, это то, что вот, теперь она уже не Маша Кошкина, а Мария Андреевна Гончарова, замужняя женщина в объятиях самого лучшего мужа на свете. И впереди у них – светлое будущее. Ну, и немного весенней слякоти, чуточку утренних недомоганий, страх перед родами, бессонные ночи с их маленькой дочкой в руках – словом, всего понемногу. Впереди у них была вся жизнь!
Примечания
1
Начало истории о Маше можно прочесть в романе «Такая странная любовь».
2
Т-в и р у с – вызывающий мутацию вирус, с помощью которого создавались суперсолдаты в фильмах серии «Обитель зла», где главную роль сыграла Милла Йовович.
3
Call of duty – серия компьютерных игр-стрелялок от первого лица.
