так хоть ненадолго становилось легче.
Вечером Алексей напился.
Тяжёлое утро и приезд на работу не развеяли его тоску. Куда бы он ни шёл, чтобы ни делал, перед глазами стояла Ольга! Он не мог думать больше ни о чём. Он жаждал её взгляда, звука её голоса.
После обеда позвонила зеленоглазая Лена. Было слышно, как телефонную трубку распирает её хорошее настроение.
– Чем сегодня занят? – весело прощебетала она.
– Работаю… – неопределённо ответил Алексей. Ни с кем, даже с Леной, встречаться не хотелось.
– Ты не рад? – насторожилась трубка.
– Почему? Рад, – соврал Алексей.
– Тогда пригласи меня куда-нибудь!
Решив, что можно и пообедать, а заодно и немного развеять тоску, Алексей предложил:
– Лена, ты приезжай сейчас ко мне на работу. В нашем здании не плохой ресторан. И я приглашаю тебя.
– А я уже внизу! – сообщила Лена. – Понимаешь, проезжала мимо, решила позвонить…
– Поднимайся на второй этаж и подожди меня в ресторане. Я скоро буду… – оградив себя от ненужных женских подробностей, Алексей отключил трубку.
«Чёрт! – мысленно поносил Лену Алексей, спешно выключая компьютер и надевая пиджак. – Принесла нелёгкая так быстро!». На столе осталась лежать толстая пачка не просмотренных документов…
Когда он через десять минут вошёл под мягкий свет многочисленных электрических свеч в знакомые двери ресторана, то увидел белокурую Лену, одиноко сидящую за столиком в глубине зала. Алексей, поздоровавшись с барменом у стойки, как со старым знакомым, проследовал к поджидающей его красивой женщине.
– Однако вы заставляете себя ждать! – Лена одарила его очаровательной улыбкой, подёрнутой флёром лёгкого раздражения.
– Извини, срочные бумаги… – Он не хотел утруждать себя объяснениями.
– Заказывай, что пожелаешь. Я пью сок. Уже пообедала у себя, – сообщила Лена нейтральным тоном. По её глазам Алексей не мог определить: сердится она или уже нет?
– Извини! – ещё раз произнёс он.
Сделав заказ, Алексей осмотрелся:
– А ты нашла не плохое место. Отсюда просматривается вход и почти весь зал.
– Что случилось, Лёша? – участливо поинтересовалась Лена, внимательно вглядываясь Алексею в лицо. Её вопрос прозвучал по-женски мягко и тепло.
– Ничего, – пожал плечами Алексей, не глядя на Лену.
– Я же чувствую. Что тебя тревожит?
Он решился и посмотрел ей в глаза:
– Зачем тебе это нужно?
– Что?
– Сострадание.
– Расскажи. Я же не совсем посторонний для тебя человек.
– А если это связано с женщиной?
– С Ольгой? Тем более. Может, советом помогу. Выкладывай.
– Да глупо всё как-то…
– Слушаю.
Алексей рассказал почти всё. Но о ночном разговоре со Светланой умолчал.
– Вот как бывает… Она уехала и будто увезла с собой половину меня, – закончил свою исповедь Алексей. – Хочется спрятаться, закрыться дома на все замки от всего мира с мыслями о ней … И больше ничего не нужно! Понимаешь?
– Влюбился! – сделала вывод Елена. Потом добавила задумчиво и грустно – Не знаю, что мне делать: обидеться или нет?
– На что? Мы ведь с тобой друзья!
– Друзья? – испытывающее посмотрела на него Лена и уточнила:
– Это та самая – длинноногая? Из ресторана?
– Ну да. Ольга, – кивнул головой Алексей.
– Всё-таки достала она тебя! А чем она занимается?
– Дизайнер…
– Ну что я могу тебе посоветовать? Ситуация безнадёжная. Переболей…
Расплатившись за обед, Алексей проводил Лену до машины.
– Не раскисай! – криво усмехнулась она перед тем, как открыть дверь «BMW». Её глаза не скрывали грусти и разочарования. – Я позвоню… Но если соскучишься – звони первым!
Его устраивало, что о следующей встрече они договариваться не стали. К чему теперь и зачем?
Дома ему на глаза попалась толстая чистая тетрадь, купленная уже давно не известно для каких целей. Он взял её, сел за стол, раскрыл и синей шариковой ручкой вывел вверху заглавного листа большими буквами три раза подряд «ОЛЯ… ОЛЯ… ОЛЯ…». Сейчас он жалел, как никогда сильно, что не умеет рисовать.
Посидев недолго в полной тишине, он отпустил мысли, и рука сама стала выводить буквы. Получилось следующее: «Женщины обещают больше, чем могут дать… Кто это сказал? Не помню. Она мне ничего не обещала, а просто подарила несколько дней блаженства. Хотя мы и не были по-настоящему вместе, я не испытывал ничего подобного рядом ни с одной женщиной! В чём она не похожа на других? Она – такая же, как многие. Но она другая. Она всегда разная. Всё то, о чём она говорит, к чему прикасается, наполнено необычным светом. Мне хотелось увезти её куда-нибудь далеко, только для себя одного… Когда-нибудь я так и поступлю. Она может быть одновременно невинной как ребёнок и чувственной, как женщина из самой затаённой мечты трепетной юности… Но что-то из глубины подсознания мне подсказывает, что она не такая, какой хочет казаться. Она другая. Для меня она – таинственная Валькирия, принявшая облик земной женщины! В детстве мне нравился этот персонаж из скандинавской мифологии: воинственная дева-полубог по воле бога Одина, выбирающая убитых на поле битвы и решающая исход сражений. Мне кажется, что Ольга очень похожа на Валькирию. Если бы я был художником, я бы изобразил её в этом образе. Для меня она – богиня… и девушка, с которой хочу быть рядом…По которой очень скучаю…».
Пробежав глазами текст, Алексей стал писать дальше, припоминая школьную пору, когда увлекался стихами:
«Телевизор смотрю – на экране лишь ты.
В руки книгу беру – на страницах лишь ты.
Я с работы иду – ты идёшь позади,
Я назад посмотрю – ты уже впереди.
Ты со мною везде, ты со мною всегда,
Было б в жизни всё так, как в снах и в мечтах,
Но в другом измеренье другая судьба…
Мы с тобою живём в очень разных мирах…».
Прочитав написанное, он со вздохом закрыл тетрадь. Теперь Алексей знал, что хочет писать стихи.
Глава 11
Она появилась, как и обещала – через пять дней.
После обеда зазвонил телефон, и на дисплее высветилось имя «ОЛЯ».
– Привет! – её голос не скрывал радости.
– Привет! Наконец-то, – вздохнул он и почувствовал, будто с плеч свалился тяжёлый груз.
– Где увидимся? – спросила она.
Он пригласил её в ресторан на ужин. Ольга обещала подъехать сама.
Сгорая в одиночестве от нетерпения, он подгонял время в ожидании встречи. И, увидев Ольгу, входящую в зал ресторана в обтягивающих стройную фигуру блузке и брюках, кроме радости он испытал страшную робость – чего не замечал за собой раньше. Алексей вдруг испугался силы притяжения этой девушки.
– Оля, будь моей! – первое, что сказал он ей, усадив её за столик.
