просто нужно встать перед людьми Циня. Сказать им на выборах, что они могут получить…”
Затем Макдональд сделал паузу, слегка наклонился вперед и, уперев руки в колени, уставился прямо на Океси. "А теперь расскажи мне. Заслуживаешь ли ты наших дальнейших инвестиций?”
Океси сглотнул.
После внутренней борьбы его кулаки сжались и медленно разжались, прежде чем он, наконец, кивнул.
“Я понимаю.”
Макдональд улыбнулся и встал.
"Похоже, ты сделал правильный выбор. Тогда я больше не буду вас беспокоить.”
Затем он жестом подозвал помощника и направился к двери.
У двери Макдональд остановился, оглянулся на Океси, который сидел на диване в глубокой задумчивости, и радостно сказал:
"Я буду избегать контактов с вами в ближайшие два месяца. Я надеюсь, что когда вернусь в столицу, то увижу ваши хорошие новости. Итак, мистер Океси, я желаю вам всего наилучшего на выборах.”
Он улыбнулся и поправил воротник своего костюма, прежде чем толкнуть дверь.
Однако в тот момент, когда он толкнул дверь, выражение его лица застыло вместе с его шагами.
Перед ним стояли двое мужчин в черных костюмах, и их глаза были прикованы к нему. За двумя мужчинами стояли около дюжины полицейских и семь репортеров с камерами. Весь особняк был окружен полицейскими машинами и фургонами прессы.
"Извините, мистер Макдональд, боюсь, вы не сможете вернуться в Капитолий.” Человек в костюме достал ордер на арест, который был скреплен печатью Верховного суда Циня. “Мы получили информацию о том, что вы обвиняетесь по 21 обвинению, включая взяточничество, манипулирование выборами и шпионаж.”
Холодный пот стекал с бакенбард Макдональдса.
Глядя на человека, стоящего перед его глазами, последовало долгое молчание, прежде чем он, наконец, выдавил слово изо рта.
“Это клевета…”
"Это клевета? Мы скоро узнаем.” Мужчина пожал плечами и жестом указал на полицейских позади себя.
***
Океси все еще был в своей гостиной, уставившись на портфель, полный счетов на столе.
От пачки денег у него слегка закружилась голова.
Он никогда в жизни не видел столько денег, и эти деньги были всего лишь депозитом в размере 10% от общей суммы компенсации…
Его дрожащие пальцы коснулись коробки с деньгами.
Однако, как только он сглотнул и попытался пересчитать кучу наличных, от входа донесся рев.
"Ты не можешь этого сделать! Я предупреждаю тебя, что твои действия нарушают международные конвенции! Остановись, черт возьми! Ты знаешь, кто я? Я—”
Плотные и тяжелые шаги прервали его грезы о яхте, частном пляже и блондинках. Когда он увидел ордер на арест с печатью Верховного суда Цинь, полицейскую эмблему Национальной полиции Цинь и камеры средств массовой информации, он почувствовал, как вся его жизненная сила покинула его тело.
В этот момент его сердце почти перестало биться.
Без всякого сопротивления Океси, бледный, как привидение, послушно протянул руки и позволил полицейским надеть на него наручники.
Сопротивление больше не имело смысла.
В этот момент он понял, что его политическая карьера закончена…
Глава 1239: Разорвать их маскировку.
“Обнадеживающий кандидат Океси, как утверждается, получил иностранное финансирование от чернокожего активиста-правозащитника и известного афроамериканского филантропа Макдональда. Макдональду предъявлено 21 обвинение…”
“Это правозащитная организация? Или это лоббист, который продвигает "западные ценности"?”
“Верховный суд Циня объявил о своих последних выводах и снял кандидатуру Океси в соответствии с законами Циня.”
“…”
Менее чем за неделю событие приняло радикальный оборот.
Океси, которого первоначально считали “другом иммигрантов”, был заключен в тюрьму. Он не только потерял свою кандидатуру, но и столкнулся с обвинениями со стороны прокурорства и даже затащил Макдональда в яму вместе с ним.
Простое проведение арестов не принесло бы никакой пользы, кроме как подлить бензина в огонь, или, скорее, это дало бы больше материалов для нападения на Небесную Торговлю.
Однако, к сожалению, полиция, получившая наводку, не только арестовала подозреваемых, но и обнаружила на месте преступления пять миллионов новых долларов Циня наличными и незаконный контракт.
Все это было запечатлено журналистами за спиной сотрудников правоохранительных органов.
Имея конкретные доказательства, даже самые радикальные левые потеряли дар речи, не зная, как переломить ситуацию.
В конце концов, за исключением небольшого числа людей, которые действительно были проинструктированы иностранными организациями, большинство людей только использовались. И теперь, когда это событие произошло, большинство людей с мозгом осознали этот момент.
Океси не был исключением, но прокуратура Циня использовала его, чтобы подать пример.
В то же время, после того, как Океси был арестован, Небесная торговля, которая игнорировала обвинения СМИ, начала наступательный раунд атак. Она использовала свое влияние в Интернете и изменила фокус с Джеймса на политику, стоящую за всем этим событием.
Острие копья было направлено прямо в Капитолий.
***
В конференц-зале здания Future тускло освещенная комната была заполнена людьми.
Каждый раз, когда Future Group проводила пресс-конференцию, независимо от ее размера, продолжительности или места проведения, она всегда была наполнена волнением.
Этот раз, конечно, не стал исключением.
Цзян Чэнь стоял на трибуне в качестве президента Future Group и говорил торжественным и спокойным тоном перед представителями средств массовой информации.
“...В связи со смертью Джеймса мы хотели бы выразить наши глубочайшие соболезнования.”
“Он был выдающимся сотрудником. Его смерть стала потерей для Future Mining и всей Future Group. В соответствии с правилами нашей компании и соответствующими законами об охране труда, его семья не только получит крупную выплату от страховой компании, но мы также предоставим значительную компенсацию для семьи в рамках наших правил защиты работников.”
"Эти деньги жена Джеймса может получить в любом суде Циня. Нет необходимости подавать в суд, чтобы получить компенсацию. Мы не откажемся выплатить компенсацию из-за цвета его кожи и не будем дискриминировать его, как многие обвиняют. Точно так же мы не позволим ему получить ту часть, которая ему не принадлежит, из-за цвета его кожи или общественного мнения.”
“Любые иммигранты, независимо от этнической принадлежности или религии, имеют равные права в Цине. Это цитата из конституции Циня и основа нашей страны. Однако для любого, кто пытается использовать имя меньшинства, чтобы получить привилегию для себя…”
Уставившись в объектив, Цзян Чэнь произносил одно слово за другим.
"Я могу с уверенностью сказать, что ты бредишь.”
“Кроме того, я еще раз предупреждаю тех, у кого есть скрытые мотивы. Если ты думаешь, что сможешь так нас отвлечь, то я скажу тебе, кто будет настоящим неудачником.”
В конце выступления все огни в зале зажглись, а затем последовали вопросы.
Подготовленные репортеры все столпились и поставили свои микрофоны и камеры поближе к трибуне. Они плотно образовали полукруг
