Хелена зажгла ещё одну сигарету.
— Скажите ему!
— Достаточно, Райли!
Обе женщины удивленно моргнули, услышав крик Сэма, и хотя Райли была уверена, что его гнев будет направлен на мать, он смотрел именно на неё. Именно Райли он тащил к входной двери, как будто она была безответственным ребенком.
— Я позвоню тебе позже, мам, — сказал он хрипло.
Он не стал дожидаться ответа, прежде чем захлопнуть за ними дверь. Сэм отпустил её, отдернув руку, как будто ему было невыносимо прикасаться к ней, и направился к своей машине, не оглядываясь.
— Мы уезжаем? — спросила Райли, медленно следуя за ним. — Но...
— Но что, Райли?
— Мы только что приехали...
Он повернулся, и если раньше его глаза были безумными, то теперь они были яростными. Она сделала шаг назад.
— Что, чёрт возьми, ты думала произойдет, когда кричала на мою мать, Райли? Ты думала, что она обнимет нас обоих и поставит чайник? Ты думала, она покажет тебе мои детские фотографии? Может быть, достанет коробку с наградами из моего детства? Ты действительно думаешь, что у неё есть хоть что-то из этого!
— Сэм, я просто хотела...
— Точно, ты просто хотела. Это было исключительно для тебя.
— Я сказала, что люблю тебя! — выпалила она в ответ. — Ты пропустил эту часть? Потому что это было о нас.
Его челюсть сжалась, но он ничего не сказал. Живот Райли скрутило.
Он посмотрел на землю, прежде чем снова встретиться с ней взглядом.
— Ты перегнула палку, Райли.
Её глаза наполнились слезами.
— Мне просто неприятно, что она так с тобой разговаривает. Она твоя мать, и...
— Именно! Она моя мать, Райли. Моя единственная родственница. Ей не нужны были причины, чтобы ещё больше меня ненавидеть, но ты дала ей их, так что спасибо за это.
— Тогда, может, она тебе не нужна...
— Она — всё, что у меня есть! — взорвался он. — У меня нет двух любящих родителей, кучи любящих братьев и сестер, шикарной работы и целой кучи друзей, Райли. У меня есть моя мама. Вот и всё.
— У тебя есть я! — крикнула она в ответ.
— О чём я не просил, Рай! Ты сказала, что это все только на одну ночь, но вот мы уже ссоримся возле дома моей матери, как чёртова старая супружеская пара! Я не хочу этого. Я никогда этого не хотел.
— Ты говоришь так, потому что боишься, — сказала она, её голос был немного отчаянным.
Он просто сложил руки на груди.
— Послушай, я не пытаюсь быть мудаком.
Райли проглотила комок в горле.
— У тебя есть моя семья.
— Это твоя семья. Они заботятся обо мне, конечно, но когда их поставят перед выбором...
— Тогда давай не будем заставлять их выбирать. Это может стать чем-то, Сэм. Это уже что-то.
Его глаза снова метнулись в сторону.
Твою мать, Сэм. Не делай этого.
Она попыталась снова.
— Лиам — твой лучший друг. Неужели ты думаешь, что он отвернётся от тебя из-за того, что мы поссорились?
— Он точно не оценит то, что я совратил его младшую сестру. Я обещал ему, что не трону тебя...
— О, забудь об этом, — огрызнулась она. — Ты сейчас защищаешься, и ты это знаешь.
Он закрыл глаза и покачал головой.
— Чего ты хочешь от меня, Райли?
Я хочу, чтобы ты полюбил меня в ответ.
Она не сказала этого, но когда он открыл глаза и посмотрел на неё, она поняла по легкому смягчению его выражения, что он понял это.
И что ещё хуже, он жалеет её за это.
— Райли.
Она подняла руку.
— Не надо. Просто не надо.
Он открыл рот, чтобы возразить, но вместо этого зашагал по кругу.
— И что теперь, мы просто поедем обратно в город в неловком молчании?
— Да, — сказала она, проталкиваясь мимо него и открывая дверь со стороны пассажира. — Именно это мы и сделаем.
И они так и сделали. Пять часов, и между ними не было ни слова, ни взгляда. Райли крепко держалась за свой гнев. Это был единственный способ отгородиться от боли, пока она не сможет убраться от него далеко-далеко.
Он не любил её.
Поездка на машине была бесконечной и слишком быстрой одновременно, и к тому времени, когда он подъехал к обочине её дома, напряжение было достаточно сильным, чтобы задушить её.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И поскольку она всё ещё не могла придумать, что сказать, она безжизненно подняла руку к ручке двери, когда его голос остановил её.
— Рай.
Она сделала остановилась.
— Ты важна для меня. Правда. Я просто не создан для счастливой жизни. Я пытался и не смог. Ты заслуживаешь большего.
— Серьёзно? Ты собираешься попытаться превратить это в клише «я делаю это для твоего же блага»?
— Что ты хочешь от меня? — взорвался Сэм, он окончательно потерял контроль. — Ты уже повесила на меня собаку. Что дальше? Женитьба? Ребенок?
— Это даже отдаленно не справедливо! Я же не оставляла журнал Современная невеста на твоем журнальном столике. Я просто предложила, чтобы мы попытались иметь зрелые, взрослые отношения до тех пор, пока мы оба чувствуем это.
— Ну, я больше этого не чувствую, — огрызнулся он.
— Просто скажи мне, что изменилось, — сказала она, схватив его за руку. — Несколько дней назад я думала, что у нас всё хорошо. Ты злишься на меня, потому что я накричала на твою маму? Я перегнула палку. Я поняла это, и я позвоню и извинюсь.
— Ты не была неправа в том, что сказала ей, и друг во мне ценит это, но всё это дерьмовое шоу было лишь верхушкой айсберга, и я не позволю тебе оставаться рядом и быть затянутой в это всё ещё сильнее. Ты важна.
— Ты расстаешься со мной, потому что я важна? Ты же знаешь, что за это не дают наград, верно?
Её слова были саркастичны, а тон яростным, но потом глупая слеза вырвалась наружу и испортила весь эффект. Сэм увидел это, и его губы сжались, прежде чем он протянул палец и аккуратно собрал слезу, показывая её ей.
— Вот почему, Райли. Сейчас это одна слеза, но чем дольше это будет продолжаться, тем больше их будет, когда мы расстанемся, а я этого не вынесу. Пришло время посмотреть правде в глаза.
За первой слезой грозило последовать ещё много слёз, но не перед ним.
Для этого будет время позже, с вином, мороженым и плохими фильмами.
Но сейчас...
Райли взялась за дверную ручку и толкнула дверь.
— Миссия выполнена, Сэм. Я ухожу. Не потому, что ты этого хочешь, а потому, что ты не стоишь того, чтобы за тебя бороться. Ты трус.
— Подожди...
Но Райли не закончила. Она ткнула пальцем ему в грудь.
— Хочешь поговорить начистоту? Давай поговорим о тех этикетках для виски ROON, которые, я знаю, сейчас лежат у тебя на рабочем столе. О тех, которые я видела, как ты кропотливо вырезал, чтобы сделать их идеальными, чтобы они были достойны бутылок, которые ты тщательно отобрал, и виски, которое чертовски близко к совершенству? Кто вообще это увидит, Сэм?
Он покачал головой.
— Какое, чёрт возьми, это имеет отношение к чему-либо?
Райли схватила свою сумочку и выскользнула из машины, прежде чем повернуться к нему лицом.
— Эй, как продвигается твой фантастический новый купаж? Тот, который, по твоим словам, был лучшим из всех, что ты когда-либо делал? Всё ещё скрыт за семя замками?
Его выражение лица стало грозным.
— Мы не будем об этом говорить.
— Конечно, нет. Заколоти эту хрень в ящик гвозьдями, как своё сердце, чтобы никогда ничего не болело.
Его глаза оставались затуманенными, когда он наблюдал за ней.
— Не всё всегда должно так плохо заканчиваться, когда ты открываешься другим, — сказала она, её тон немного смягчился.
— Говорит женщина, у которой восемь лет не было секса, потому что она слишком боялась осуждения.
— Не это была причина! – взорвалась Райли. — У меня не было секса восемь лет из-за тебя, ты, придурок! Я никому не позволяла прикасаться к себе, потому что это был не ты. Да чёрт, единственная причина, по которой я позволила Дэну прикасаться ко мне, была в том, что моё сердце было разбито после твоей женитьбы.
