Перевернувшись и оказавшись лицом к лицу с голубоглазым, посмотрела на него, утерев ребром ладони глаза. Он выглядел виноватым, таким себя и чувствовал, полагаю, но молчания это не оправдывает. Парень сидел на полу у края дивана, перебирая пальцами мои волосы, каждая клеточка его тела была напряжена, словно Гилад ожидал нападения.
– В Российской Федерации смертная казнь не отменена, но и не применяется, как они смогли это провернуть по закону? – я не знаю, зачем спросила это, но казалось, что нужно хоть что-то сказать. Обсуждать его секреты не хотелось, как и мое нынешнее состояние. Какое-то время лидер молчал, просто смотря на меня его глаза блестели в темноте и без света выглядели фиолетовыми. Наконец убрав руку, он отвернулся и прислонившись спиной к дивану, согнул ноги в коленях, положив на них локти. В этот момент я впервые подумала о том, насколько тяжело может быть ему и через что прошел он.
– Комитет международная секретная организация, им не нужно официально все это оформлять. Смерть обставят, как естественную или несчастный случай, с работой и школой твоих родных все решат так, что никто и не подумает заявлять о их пропаже. Прости, что не сказал сразу, я бы на твоем месте предпочел просто не знать, тем более, ты все равно не сможешь вернуться к ним и той жизни. Кристина, с Москвой все кончено, если ты еще не поняла, как раньше ничего не будет, – проговорил он таким голосом, словно камень давил на горло парня, прямо, как и у меня. Вот в чем еще одно наше различие, Гилад хотел бы не знать о трагедии своей семьи, не смотря на правду, он предпочел бы жить верой в то, что они где-то там живы и здоровы. Мне же важно обладать достоверной информацией о их судьбе и не надеяться понапрасну.
Смерть бабушки я переживала месяц, сколько уйдет времени, прежде чем буря в груди успокоится и удастся смириться с тем, что и дедушки больше нет? У меня нет столько времени. Не знаю, что именно натолкнуло на пришедшую в голову мысль, может она была вовсе и не моя, но показалась вполне логичной и справедливой.
– Они сделали это, потому что не бояться меня, – эта фраза вырвалась сама собой. Спустив ноги с дивана, осторожно сползла и приняла такую же позу, как и собеседник. Его плечо упиралось в мое, и это наоборот придавало сил и уверенности в себе. Положительно кивнув, Гилад закинул голову и впился пальцами в волосы, рыхля их.
– Не надо было забирать таблетки с собой. Вероятно они думают, что ты все еще их принимаешь, а значит голос, умеющий использовать способности без атрибута под замком. Комитет не в курсе про разделенный атрибут и наличие у тебя его части, – устало проговорил он, а я бросила взгляд на часы у него на запястье, и так догадываясь, какой сейчас час.
– Прости, что уничтожила твой телефон, – пробубнил это себе под нос, уронив голову ему на плечо, мне хотелось уснуть, но нельзя позволить сделать это раньше него. Слезы все еще текли по щекам, но уже меньше, чем раньше. В данный момент помогала держаться и спокойно себя вести лишь одна единственная мысль.
– Он мне все равно не нравился, – то, как неожиданно Гилад приобнял меня и прижал к себе сделало ситуацию еще более неловкой. Но его глаза оказались закрытыми, и я не стала что-то менять. Может так парень скорее уснет, мне нужно всего пару минут, чтобы ускользнуть отсюда незамеченной. Чувствуя, как поднимается и опускается грудная клетка лидера Ланкастов, мысленно просила у него прощения за то, что собираюсь сделать, и благодарила голос, что не пытается меня остановить, что удивительно. Если Комитет забыл, кто такой десятый Ланкаст и на что он способен, то пора им напомнить об этом.
Когда снова посмотрела на часы у Гилада на запястье, было семь утра. Голова агента покоилась на краю дивана, а он сам непроизвольно чуть сполз на пол, продолжая меня обнимать. Выпутавшись из этой хватки, как можно незаметней, удалось встать и осторожно переступив через его ноги, добраться до своих вещей. Глаза честно слипались, но на сон не было времени. Высплюсь потом, когда все закончится, и несправедливость будет устранена. Подхватив дамскую сумочку на сгиб локтя, свернула к выходу и замерла на пороге. Ощущая сверток с третьей частью атрибута в кармане, вытащила его и осмотрела. Если они решат обыскать меня, и он попадет в руки Комитета, те вероятно поймут неладное. Лучше оставить его здесь. Положив сверток на кухонный стол, возвращаюсь к выходу. Дверь оказалась заперта на ключ, но разве такая мелочь остановит меня? Выйдя на улицу и вернув все, как было, я вдохнула свежесть утреннего воздуха. Вокруг никого, ни людей, ни животных, лишь где-то вдали раздавались звуки двигателей и шорох шин. Я уже бывала в Праге два раза, и приблизительно представляла, куда следует направиться, главное найти остановку трамвая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Жизнь обернулась странным образом. Все свое детство, да и юность тоже, мне хотелось разнообразить обыденное существование. Когда ты просто день за днем ходишь в школу, на работу, делаешь одни и те же вещи, жутко хочется приключений, или хоть какого-то движения, как бывает в фильмах или сериалах. Но когда твое желание исполняется и все встает с ног на голову, начинаешь скучать по тому спокойствию, которое ушло навсегда. Я стала Ланкастом, чтобы на самом деле это не означало, и Комитет, преследующий таких, как я, лишил меня всего. Перестать быть Ланкастом нельзя, а значит, придется вымещать всю свою злость на Комитете.
Глава 13. Наследница Ланкаста
Я сидела в ресторане под зонтиком в центре Праги, рядом с Пороховыми воротами, и рассматривала здание оперы. Здесь мы в прошлую поездку собирались на экскурсии от туристического агентства. По сути, ничего не изменилось, все на том же месте, примерно в это же время толпился народ и судя по голосам, как раз из России. Заказав себе несколько чашек латте и попросив приносить их по очереди, мне сейчас ничего не оставалось, кроме, как сидеть и ждать. Если у тебя нет телефона, а нужно каким-то образом вызвать к себе агентов Комитета, как лучше это сделать? Правильно, снять наличные с карты, что выдали они. Благо ее не заблокировали, надеясь на мою глупость, чем я и воспользовалась. Если там сидят не дураки, то через какое-то время, вся эта площадь будет наполнена агентами, и не узнать меня они точно не смогут.
Зачем мне это? А как еще попасть в Москву и привести свой план в исполнение, если паспорт остался у Гилада? Рыться в его вещах и карманах посреди ночи грозило снова разбудить парня и вызвать подозрения. Уж лучше привлечь к себе внимание Комитета, пусть сами приедут за мной и доставят куда надо. Не будут играть по моим правилам, отыграюсь на них здесь. Щеки прям горели от пылающей внутри ярости, но следовало держать себя в руках до последнего. Ведь по сути во всем виноваты не рядовые сотрудники, а их руководство, вот на него следовало нацелить удар, что я и собиралась сделать.
Прошла пара часов, вкус кофе приелся и начинало от него тошнить, зато голова более менее работала, если столь безумные мысли можно отнести к нормальной работе. Рассматривая меню с размышлениями заказать что-то еще, помимо напитка, совершенно случайно заметила человека в костюме, смотрящего в эту сторону. Быть параноиком плохо. Особенно когда по площади раз в пять минут проходит кто-то в форме Комитета, но пытаясь присмотреться именно к этому, поверх меню, создавалось впечатление, будто сейчас я права.
Мужчина, на вид не старше тридцати, черные волосы, смуглая кожа, губы полные, яркие и выделяющиеся на фоне остального лица, на ушах гарнитура не обнаружилась, но судя по тому, что он явно разговаривал, Комитет нашел меня. Осторожно положив меню на стол и поднеся чашу с остатками кофе, пришлось напрячься и сосредоточиться. Убрав одну руку под стол и положив ее на колено, почувствовала, как вылезли кристаллики из кончиков пальцев. Если агенты предпримут что-то, не входящее в мои планы, они об этом пожалеют. Сейчас следовало быть внимательнее, чем на протяжении всей предыдущей жизни. Неожиданно в голове пронеслась мысль о том, как бы хотелось видеть Гилада здесь, рядом со мной.
