Всё, что касается моей части сделки – касается лишь меня. И право отменить тоже остаётся за мной. Видимо на той стороне посчитали, что это не так. Что ж, я напомню об этом…
Я отследил владельца номера. Это было слишком просто, что наталкивало на мысль – этого он и ждал. Но я ведь сын своего отца и внук своего деда. Более безбашенного мудака в этом мире не существует. Поэтому мне похуй на риски, особенно, когда речь теперь о том, что мне дорого…
– Поссать пришел? Так продолжай, – ухмыляюсь. – Чего замялся?
Секундой тому моя пушка была направлена на член мужика, что вывалил его рядом со мной. В туалете, конечно. Человек, который мне нужен, обедал в этом ресторане. И стоило ему отправиться в туалет, я последовал за ним. Чтобы, блять, разобраться в возникшей ситуации. Мои нервы на пределе, потому что меня динамили слишком долго – целых ёбаных семьдесят два часа. А динамить будущего капо ди капи очень опасно.
– Майкл Кано, полагаю? – почти седой мужик высокого роста в костюме даже не вздрагивает. Начинает беззаботно ссать, не глядя на меня. – Знал, что скоро мы встретимся.
– Надеюсь, ты хорошенько натрахался, перед тем как я прострелю твои яйца, – оскалился я.
– Не волнуйся об этом, – ухмыляется тот. – У меня была долгая жизнь.
Заметно. С виду он возраста моего отца, но жизнь видимо помотала ещё хлеще.
– Замечательно, – поднимаю брови. – Тогда я говорю еще раз, что часть моей сделки отменяется. Уяснил? Или мне спустить курок?
Мужик всё так же спокойно застёгивает брюки, но пушка по-прежнему направлена ему в пах.
– Неужели ты такой же, как он? – разворачивается ко мне. – Как твой отец, да? Со слабостями?
Я сжимаю губы. И одновременно крепче сжимаю пушку.
– Это не должно тебя волновать, – оскаливаюсь. Его слова дают мне отрезвляющую пощечину, но стоит образу Джессики Ди Белл вспыхнуть в голове, как я возвращаюсь в её сладкий плен. – Я помог тебе перебраться через границу – этого ты хотел. Америка твоя, делай что хочешь, – сплёвываю. – Мне от тебя и твоих людей ничего не нужно. Я передумал.
Голос дрогнул на последнем предложении, потому что я знаю, что это звучит ничтожно. Человек, что стоит передо мной, не дурак. Он всё понимает. Он всё читает.
– А что если я… хочу этого? – ухмыляется, оголяя пожелтевшие зубы. – Позабавиться с мелкими сосунками и в особенности… напомни-ка, прелестной Джессикой Ди Белл?
Чеку срывает.
Я бью его в живот, и кретин сгибается. Я толкаю его к зеркалам и разогнув старого мудака, вжимаю пушку в его сердце.
– Ещё раз… Ещё, сука, хоть раз ты посмеешь…
– По-оздно, – ехидно перебивает меня. – Твоя малышка постоянно на мушке, тупица, – он откровенно смеётся. – Но не переживай, я не планирую так быстро покончить с ними. Меня интересует игра, которая «понравится» твоему отцу гораздо больше, – облизывается. – И я удивлён, что ты больше не заинтересован в этом… Знаешь, твой дед был бы разочарован.
Слова бьют меня невидимым ударом. Как будто бы я сам этого не знаю. Всё я знаю, но…
– Мне похуй какие у тебя счета с моим отцом, ясно?! Ты пальцем не тронешь ни Джессику, ни её друзей!
– Вот как теперь заговорил… – насмехается. – Ты до сих пор не понял, что уже ничего не решаешь, Кано?
Мужчина сплёвывает мою фамилию и снимает предохранитель с пистолета, который он вжимает мне в сердце. Гнев и безысходность так сильно одолели меня, что… я только сейчас заметил это. Твою мать!
Сделал шаг назад, продолжая целиться в него.
– Чего ты хочешь?! – рычу, пытаясь скрыть отчаяние.
– Того же, чего и ты, сынок, – мужчина поправляет костюм, продолжая целиться в меня. – Уговор есть уговор. Мы берём в плен этих сопляков, ставим твоего папашу перед выбором. И когда он принимает очевидное решение, ты занимаешь место капо ди капи на Кубе, – он растягивается в победной улыбке. – Куба твоя, Америка моя. Выгодный союз для всех. Мы с тобой такие дела вершить будем, ты даже не представляешь…
Моя грудь тяжело вздымается. Это то, на что я подписался. Да, таким был наш уговор. Мне было плевать, что будет с Джессикой и её друзьями. Я запланировал для них не лучшую игру. Но… они лишь пешки. Чёртовы мирные жители. Ёбаный расходный материал… на пути к цели всей моей жизни.
Да только…
Сука! Нахуй! На-ахуй, блять! Твою же ёбаную сука мать! Бляяяяяять!
– Ты прав, – опускаю оружие.
– Конечно, – он тоже опускает оружие.
Сверлим друг друга убийственными взглядами.
– Майк, – он прячет оружие под пиджак. – В жизни каждого даже самого чёрствого мафиози случаются слабости. Но сила не в том, чтобы избежать их… – вздёргивает густые брови. – …а в том, чтобы уничтожить их.
Я сжимаю кулаки, ощущая как искриться между ресницами.
– Твой отец так и не смог этого сделать, – сладко продолжает он. – Сможешь ли ты, сынок? Что скажешь?
Меня выворачивает наизнанку. В глазах темнеет, а сердечный ритм оглушает.
– Смогу.
Хриплый ответ срывается в пропасть. И я следом за ним.
И лишь насмешливая угроза останавливает меня возле двери:
– Надеюсь ты понимаешь, что лгать Дориану Хоггарту не в твоих интересах, малец.
Я бросаю на него взгляд, сотканный сотнями лезвий, и киваю, прежде чем покинуть эти стены.
Джессика
Последние несколько дней были просто замечательными. Ари отошла от стресса и Майк учил её плавать. Они очень сдружились, да и Эшли с Кэлли простили наследнику мафии наш с ним конфликт. Парни тоже хорошо к нему относились. Всё, кажется, сложилось самым гармоничным образом. И от этого я сияю, купаясь в самом счастливом состоянии. Влюблённость меня окрылила и… раскрыла. Другую меня. Внутри множество мельчайших изменений, которые так приятно замечать. И всё благодаря ему – Майклу Кано. Так глупо было думать, что отношения с ним – это слишком сложно. Да, возможно, рано делать выводы. Но… сейчас всё очень хорошо. Майк тоже меняется и наблюдать за этим очень трепетно. Я сильно влюбилась. Боже, я так сильно влюбилась!
Улыбаюсь, заканчивая свою последнюю картину с парой. Вернулась я к ней не через год, как порой у меня бывало ранее… Нет, с этой работой, как и со всей серией у меня появилась совсем иная связь. Она меня притягивает постоянно. Увлекает на уровне, который ранее похоже был для меня закрыт. Со мной такое впервые… смотреть такими глазами на свою работу. Не прикасаться к ней, а словно проживать. И я так часто вспоминаю слова мамы о том, что с каждым
