Лю развёл руками, указывая на покрытых страшными ожогами воинов.
— Что случается с теми, кто посмеет ослушаться... вы видите.
Теперь ворота перед Лю распахивали, стоило его волу подойти к ним.
Теперь перед ним выстраивались шеренгами чиновники с подобострастием на лицах.
Теперь он знал: тот, кого счёл седым мужчиной в богатых одеяниях — евнух.
О да! В Циньане эту практику запретила Небесная Императрица, но Сигуан жил без оглядки на её мнение, и здесь кого-то лишали естества в наказание, а кого-то в награду, для приобретения более высокой должности — как, например, Суодуанн Льяо2.Поди-ка найди более щедро оплачиваемую должность, чем верховный хранитель гарема!
Здесь свой гарем был у Императрицы, свой — у Императора, Просвещённого государя, взошедшего на небо после непристойной болезни. Императрица повелела захоронить с ним лишь ту, что заразила его и лишь каким-то чудом не передала заразу ей самой, а гарем оставила, и смотрителя тоже.
Теперь Суодуанн Льяо исполнял обязанности и Собирателя Сосудов: новый Повелитель Лю Чу повелел собирать в зимней резиденции Императорской четы — девственниц. Цель этого деяния никто не понимал, но число молодых девиц, уже познавших Лунные Дни, но не познавших мужчин, неумолимо росло.
А заведёт свои гарем — заведёт и своих евнухов. Что может быть слаще, чем принуждать к жизни среди красавиц тех, кто навсегда лишён возможности удовлетворить свою похоть!
1
Тигр: с 3:00 до 5:00
2
suōduǎn liǎo — Суодуанн Льяо, укороченный
Глава 39. Гром и Молния
Близились весенние экзамены.
Наставники не могли нарадоваться на Йи — какой прилежный, какой старательный, какой умный, сильный, ловкий, меткий... соученики разделились на два лагеря: друзья Лю Чу издевались вовсю и травили, а враги Лю Чу соболезновали и не трогали.
Но так получилось, что «враги Лю Чу» ещё не значило «друзья Йи».
— Учитель! — завела как-то раз беседу Алая Лента. — Учитель, скажи, почему у Йи нет друзей, ни одного друга, только враги и враги врагов?
Учитель искренне удивился:
— О Алая Лента! У него есть кот! Каждый раз, когда мы бываем в столице, он может сутки напролёт гулять и играть с боевым котом — если тот не на дежурстве.
О том, что в столице Йи общается ещё и с той девочкой, что лет семь назад была у них в гостях, Учитель промолчал, даже не потому, что сложно назвать дружбой отношения, назовём их так, охраняемого и охранника, но потому что не всех, о ком мы знаем, можно лишний раз тревожить.
— Кот, — вздохнула Алая Лента. — Всего лишь кот... а друзья?
— Я не думал, что мне придётся слышать от тебя этот вопрос! — деланно удивился Учитель. Он уже почти точно нашёл на него ответ. — Разве не твоя рука спеленала растущего Йи Дэя так, что в его сутках когда остаётся время на сон, а когда и нет?
Глава клана ненадолго задумалась. Опечалилась:
— Наше стремление взять под полный контроль предполагаемую угрозу миру лишило мальчика свободного времени, без которого сложно дружить...
Учитель кивнул:
— Я включу в его расписание два свободных часа, чтобы он совпал с ребятами постарше, ему с ними будет интереснее, чем с ровесниками...
Обретя неприкаянное время, Йи быстро нашёл ему применение. Два, целых два часа можно заучивать новые слова соседних диалектов и чужих языков! Или помогать в оружейной с ремонтом стоек и чисткой оружия. Или разучивать с малышами способы наложения повязок и связывания противника.
Нет. Лучше он два, целых два часа будет подгонять одну к другой детали шкатулки, которые приходят в движение при нажатии на камень! Йи старательно зарисовал по памяти схему Оружейных Палат и продумал, как её лучше оформить, сколько всего сделать ярусов, какие секции в каком из них и как могли бы раздвигаться и уже начал вытачивать первые детали... Похоже, мальчик просто не знал, что у времени — свободного времени! — может быть какое-то ещё применение. Хотя в Циньдаре-то утекал в неизвестном направлении при первой же возможности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Учитель решил спросить напрямую:
— Скажи, почему ты с удовольствием гуляешь и отдыхаешь в столице, но стараешься забиться в комнату и занять себя делом каждую минуту дома?
Йи ответил не сразу:
— Но тут я уже всё знаю... я живу здесь каждый день. А там... — он заулыбался, — там всё такое разное!
«И Маомао», — добавил про себя. Вдруг боевому коту всё же нельзя столько времени с ним проводить.
«И Гэнгти Тшу...» — эту мысль он старательно скрутил в клубочек, чтобы даже хвостика наружу не показала.
«И Отшельник с Жи Шиту Ри Ли». Но ведь Йи важнее другие столичные жители. Жительницы! И гостьи…
«Чинь Хуа…»
Да что ж это такое! Йи жалобно взглянул на Учителя.
— А ты попробуй посмотреть вокруг дома.
Хватило суток, чтобы понять, что все попытки смотреть вокруг заканчиваются пересадкой цветов на клумбе и походами к реке с пучками бамбуковых трубочек. Заметив, что Йи не стал чаще появляться на улице там, где гуляют другие ученики, Учитель приказал ему проводить хотя бы час на тренировочной площадке, где как раз в свободное время Дэя собирались юноши пятнадцати-семнадцати лет. И чтобы никаких книг в руках!
Йи поблагодарил за приказ и смиренно подчинился ему. У него прекрасно получалось неприметно сливаться со скамеечкой неподалёку от площадки и подгонять одну к другой выточенные из бамбука трубочки.
Лэй1и Ксиабо2, друзья — не разлей вода, с упоением предавались тренировкам в свободное время. Они обучались владению мечом. Высокого стройного Лэя слышал металл, и он надеялся, что, возможно, дорастёт и до Мастера Оружейника, а коренастый плотный Ксиабо был накоротке с огнём и с упоением тренировался с разными видами мечей. В паре Маленкий Борец и Гром скорей напоминали Гром и Молнию, так стремительны и красивы были их движения, и для Йи Дэя именно они стали любимой парой тренирующихся. Он даже сменил скамеечку на ту, что поближе к бойцам. Йи никогда раньше не пересекался с ними на уроках. Имена узнал лишь потому, что они обращались друг к другу по имени.
Особый интерес к себе юноши тоже заметили, причём довольно-таки быстро, уже на второй день.
— Идём с нами? — просто-запросто потащил за руку молчаливого наблюдателя Ксиабо. — Идём-идём, толку от того, что ты нами любуешься, никакого, ни нам, ни тебе...
— А... а можно? — растерялся Йи.
Лэй фыркнул, примечая ломкие движения смирного зрителя, оценивая рост, силу:
— Можно подумать, если на тебя внезапно нападут враги, они будут спрашивать, можно, или нет!
— Сбегаешь за своим, или мой второй возьмёшь? — кивнул Ксиабо на дагъен.
Йи пожал плечами, опуская глаза и не скрывая улыбку:
— Можно подумать, те, кто нападут, сначала поинтересуются, а не забыл ли я дома свой меч…
Наверное, можно и в родном клане встретить то, что будет интересным и разным.
Лэй заразительно рассмеялся, а Ксиабо бесшумно отступил за спину Йи... и был крайне удивлён, что худенький паренёк уверенно скользнул одним слитным движением назад и вбок, перехватывая его руку с мечом. Ему не мешало закатное солнце, брызжущее в глаза через по-весеннему нагие ветви деревьев, хотя Лэю вот мешало, и Ксиабо намеревался использовать это преимущество с новичком. Куда только подевался неловкий неуклюжий пацан...
Сил отнять оружие ему не хватило, но от дружеской тренировочной оплеухи он ловко увернулся, отпрыгивая туда, где не вдруг дотянется противник.
— И что, надеешься добыть себе мой меч?.. — скривился Маленький Борец.
Йи молча улыбнулся, вновь подставляя ему свою спину.
Лэй не вмешивался, хоть соблазн был велик.
Ксиабо, уверенный, что находится в выигрышной позиции, двинулся в атаку другим путём, не повторяясь — лишь для того, чтобы совершенно внезапно кувыркнуться через Йи, оставляя всё же свой меч в его руке.
