Нет, это было по-настоящему.
Он нашел объявление несколько месяцев назад, там внизу, где обычно бывал, в самой темной части интернета, и ему понравилось именно то, что это эксклюзивно.
Five highest bidders only[21].
Только пять человек. Хьюго Ланг не любил ни с кем делиться, и с удовольствием забрал бы все себе, но пять – это не так много, четверых он еще мог стерпеть, пока не знал, кто они, а этого он, конечно, не знал, так же точно, как и другие понятия не имели, кто он такой.
Теперь ее не было, и он скучал по ней, но сегодня выберут новую, и пальцы шестидесятидвухлетнего богача дрожали так, что он едва попадал по клавишам. Он откинулся на спинку кожаного кресла с улыбкой на губах и почувствовал, как сердце забилось еще сильнее, когда страничка появилась на большом экране на стене перед ним.
Почти черная страница, с небольшой надписью по-английски.
Who do you want?
Who will be the chosen one?[22]
И две фотографии внизу. Две норвежские девушки.
Внутри все так зашевелилось, что он едва усидел на кресле. На лбу выступил пот, и ему пришлось вытереть очки о рубашку, чтобы разобрать имена под фотографиями.
Две норвежские девушки. Одна светлая. Вторая темная.
Изабелла Юнг.
Мириам Мунк.
Он так сильно скучал по той, но скоро будет новая. Одна из этих двух, и Хьюго Ланг уже почувствовал, что они обе ему нравятся.
Шестидесятидвухлетний коллекционер на мгновение задумался, а затем кликнул на одну из фотографий, закрыл страницу, встал с кресла и пошел в гардеробную переодеться к ужину.
6
52
Миа Крюгер свернула к белому дому и вышла из машины с чувством, что что-то тут не сходится. Неожиданная встреча прошлым вечером. Этот хакер, Сканк, по словам Габриэля, ненавидит полицию – и вдруг возникает из ниоткуда. В каком-то смысле очаровал ее. Заставил ослабить чувство подозрительности. На мгновение ослепил ее, но по дороге домой и на диване дома перед своими записями она снова испытала тревожное чувство. Что-то в этом во всем странное. Почему он вообще объявился? Как он ее нашел? Что она вообще знает об этом парне? Сканк? Они даже не знают его настоящего имени. Они знали о нем лишь то, что он нашел это видео. Случайно? На каком-то таинственном сервере? Который теперь по какой-то причине исчез? Она недоуменно покачала головой и вытащила телефон из кармана.
– Людвиг Грёнли, слушаю.
– Привет, это Миа.
– Привет, Миа, ты где?
Миа осмотрелась кругом, бросила взгляд на белый дом перед собой: далеко, у черта на куличках – самое подходящее описание; она кучу времени потратила, чтобы найти его, и уже начало смеркаться. Она была готова сдаться, когда наконец отыскала маленькую боковую дорожку, так хорошо спрятанную, словно нарочно.
– Далеко, за городом, – сказала Миа.
– Где? – спросил Грёнли.
– Я кое-что проверяю тут. Сможешь помочь мне с одной вещью?
– Конечно, – отозвался Людвиг. – Что нужно сделать?
– Мне нужно проверить адрес.
– Ага. Какой?
– Уллеволсвейен, 61.
– Ладно, что тебе нужно узнать?
– Все, что найдешь.
– Вот как? – сказал Грёнли. – Будет чуть проще, если я буду знать, что искать, а?
– Сорри, – ответила Миа. – Адрес появился только вчера, больше всего меня интересует некий книжный магазин на первом этаже, ну знаешь, старые книги и все такое?
– Антиквариат?
– Точно.
– Ладно, посмотрим, что получится найти.
– Спасибо, – сказала Миа и, убрав телефон в карман, стала осматриваться по сторонам.
Маленький белый домик перед ней. Небольшое красное укрытие с другой стороны двора. И только лес вокруг. Покрытые инеем деревья. Нигде ни звука. Кто может жить в таком месте? Здесь же ничего нет. Миа на секунду подумала, позвонить ли в дверь, хотя она знала, что дома никого нет.
Джим Фюглесанг.
Человек в белом велосипедном шлеме.
Вот где он живет. В маленьком белом домике, окруженном тяжелыми деревьями, далеко отовсюду, в пустынном месте, тут могло бы быть мило, если бы бегали дети с рогатками и кричали «Эмииииль!», как в фильме по Астрид Линдгрен, но в таком виде, как сейчас, это походило на декорации к фильму ужасов.
Клаустрофобия.
Миа – настоящая городская девушка. Сейчас она отчетливо это ощутила. Две поездки за город за короткое время. В Хурумланне. В садоводство, место обитаемое. В центр верховой езды, от которого у нее остались хорошие впечатления. Но здесь?
Здесь никого нет.
Ни звука.
Душевнобольной. Его снова положили в больницу Дикемарк. Нельзя разговаривать. Во время допроса у нее не сложилось ощущение, что это тот, кого они ищут. Внезапное признание, психически нестабильный человек, решивший, что совершил убийство. Его никто не воспринял всерьез, конечно же, нет, поэтому его сразу отпустили, но вдруг ей в голову пришла другая мысль. А что, если он и есть убийца? Если бы она хотела избежать поимки, как бы она поступила, если не так же точно? Кто будет подозревать идиота в белом велосипедном шлеме, притворяющегося, что он не знает, о чем говорит? И так же было с этим Сканком. Кто станет подозревать молодого парня, который никогда бы не пошел на сотрудничество с полицией, но все-таки объявился, потому что «совесть» сказала, что он должен?
Сумасшедший психопат.
Миа поискала звонок около двери, но не нашла и просто постучала. Дома никого нет. Как и ожидалось. Джим Фюглесанг. Напичканный лекарствами, лежит в Дикемарке, скорее всего, все еще в велосипедном шлеме, но из вежливости она подняла кулак и постучала в белую дверь еще раз, снова ощущая крадущуюся по телу тревогу.
Кто вообще здесь может жить?
Какой человек способен на это?
Вдали от всех?
Посреди леса?
Ни звука вокруг?
Миа засунула руки в карманы кожаной куртки, подождала пару минут, пока окончательно не убедилась, что никто не откроет, затем спокойно вышла во двор, прошла по заиндевевшей траве и поднялась на веранду с задней стороны дома.
Открыть дверь много времени не заняло. Она осторожно пробралась в дом, крикнула эй, есть кто-нибудь, но по-прежнему никто не ответил. Значит, по крайней мере, это правда. Джим Фюглесанг заперт в Дикемарке, чем-то накачанный. Весь дом был предоставлен ей одной. Законно? Нет, конечно, нет, Мию Крюгер давным-давно перестали заботить такие вещи. Мунку, конечно, приходится думать об этом, запросы на ордер на обыск, в этой безнадежной бюрократии это всегда занимало несколько дней, во всяком случае, если на то не было какой-нибудь особенной причины, может быть, сейчас она и была, но ждать Миа все равно не была готова. Миа медленно двигалась по гостиной и наконец нащупала на одной из стен выключатель.
Комната оказалась почти такой, как она и ожидала. Аккуратной. Чистой. Здесь явно жил одинокий человек. Миа почти сразу поняла, что ей здесь нужно. Джиму Фюглесангу нужен был контроль над всем, чтобы прожить день. За каким еще хреном взрослому мужчине носить велосипедный шлем дома? Тут не нужно быть психологом, чтобы понять. Мии не потребовалось много времени, чтобы найти необходимое. Фотоальбомы. Красиво и нарядно расставлены на книжной полке прямо перед ней, и как она и надеялась, тщательно и аккуратно подписаны.
– Вы любите фотографировать?
– Да.
И не нужно быть мегамозгом, чтобы заметить это. Фотографии, которые он им показал, мертвая кошка и собака, – на них были остатки клея сзади. Старый, засохший клей. Эти фото были в альбоме. Дешевые коричневые переплеты подряд стояли на нижней полке. Первая подписана 1989 годом. Последняя – 2012-м. Миа почувствовала жалость, взяв первые альбомы, села на бежевый диван и начала листать. Ни на одной из них не было людей. Ни на одной фотографии. Деревья. Белки. Лестница. Птичья кормушка. Все с датами. Милый волнистый попугайчик, 21 февраля 1994 года. На березе появились зеленые листья, 5 мая 1998 года. Она стала листать быстрей, ведь то, что она ищет, очень просто. Пустое место. Место, откуда взяли фотографии. Очень скоро она нашли их. Мертвая кошка, 4 апреля 2006 года. Бедная собачка, 8 августа 2007 года. Шесть лет назад. Пять лет назад. Так давно? С перерывом в год? Почему же?..
Ход ее мыслей был прерван внезапным светом, озарившим нависшую над двором темноту. Короткая вспышка, и снова тьма. Она не слышала, как подъехала машина, но сомнений не было.
Снаружи кто-то есть.
Миа отреагировала молниеносно, поставила альбомы обратно на полку, выскочила в дверь веранды и встала за углом дома, сжав губы, чтобы никто не услышал ее дыхание.
Здесь такая тишина.
Она слышала, как стучит сердце.
Слышала свое дыхание.
Какого черта кто-то может жить так далеко от людей?
И внезапная мысль: какого черта она не взяла с собой пистолет?
Безоружная, одна, в этой глуши?
Она, конечно же, получила предписание. Не носить оружия. Полиция Осло. Не носить оружие, если ты не принадлежишь к отряду быстрого реагирования или нет веской причины. Изначально Миа Крюгер не любила оружие, но да, как уже говорилось, в последнее время случилось нечто, что изменило ее поведение. У Мии всегда при себе был «Глок», она пробовала разные модели, стандартный «Глок 17», а еще «Глок 26», он легче и его проще спрятать на теле. Как бы то ни было, сейчас от этого было мало толку, с собой не было ни того, ни другого, и она почувствовала себя по-идиотски.
