От запаха крови вербер совсем озверел и перестал себя контролировать.
Начал двигаться быстрее человека в разы, бить наотмашь, не думая, что сломает. Бордовая пелена стояла перед глазами, а в носу свербело от запаха металла и соли... Феликс слетел с катушек.
Происходящее воспринималось словно в тумане.
.Публика неистовствует. Улюлюкает. Поддерживает.
Восторженные возгласы летят со всех сторон.
Чужая кровь на лице, на руках, на всех открытых участках кожи. Впитывается в одежду, остается на волосах.
И осатаневший зверь внутри радуется, рычит и снова толкает в бой.
Инстинкты перебивают слабый, едва слышный голос разума.
Поррви. Поррви. Поррви.
И человеческая половина, избавившись от гнета цивилизации, законов и рамок радостно поддакивает.
Бей. бей. у..бей.
Губы растягиваются в оскал. Кулаки сами собой молотят уже обмякшую плоть.
Еще и еще, пока противник еще качается, а, значит, еще не обезврежен.
Еще и еще, даже когда он скрючился на полу. Потому, что еще двигается.
Еще и еще, потому, что нужны контрольные удары.
Смять, повредить, покалечить так, чтобы больше не встал.
Бей. бей. У.БЕЙ.
***
Алена
Я сидела и пила чай, когда ощутила нечто необычное... Казалось, Феликс в шаге от чего-то ужасного. Вот-вот с ним случится неотвратимое. Или не с ним. Не-ет!
Он совершит нечто ужасное. То, что изменит всю его жизнь. А, значит, и мою тоже.
Я не раздумывала - почему мне так важно, чтобы Феликс не сделал ничего противозаконного. Чтобы его не посадили в застенки ОПО, откуда уже никогда не выпустят.
При одной мысли об этом мне хотелось самой бежать в ОПО и убеждать, просить, умолять.
Я и сама раньше не подозревала, насколько Феликс влез мне под кожу и стал столь необходимым в моей жизни.
Наверное, я поняла это только за время, что мы с ним не общались.
Я попыталась достучаться до Феликса. Мысленно. Понятия не имея как.
Вот только я изо всех сил посылала верберу мысли.
Феликс! Пожалуйста! Ты должен вернуться ко мне!
Прошу тебя. Чтобы ни случилось. Я жду тебя. Обещаю, что не стану больше прогонять тебя.
Я не знаю, чем все закончится и как будут развиваться наши отношения. Но я тебя очень жду и очень хочу видеть!
Прошу тебя, ради меня, ради своей истинной пары не делай ничего, что разлучит нас.
В какую-то минуту, в мгновение особенного пика эмоций, когда те лились через край, я почти ощутила Феликса. Или мне только почудилось.
В меня влилась ярость зверя. Дикая, необузданная, первобытная. И. узнаваемая.
Я ощущала себя также, когда думала, что больше не увижу сына. Не потреплю по косматой макушке и не прижму к груди.
В тот момент мне только и хотелось: рвать, кусать, уничтожать.
Я еще помнила, как одним ударом фантомной когтистой лапы раздолбала стол вдребезги.
И ощущение: «Надо продолжать! Нельзя останавливаться, пока враги рядом!» - тоже появилось.
Я зарычала и обратилась инстинктивно.
Ярость и злость переполняли. Я взмахнула крыльями и смела со стола тарелку, которая осталась от треугольников.
Она проехалась по полу, врезалась в шкафчик и треснула.
Звякнули приборы, которые я машинально положила для нас с Владом.
Я вдруг поняла: еще немного и я все здесь к чертям разнесу. И это не мое желание, не мои эмоции! Это все приходит от Феликса! А это значит... Это значит, что связь есть!
Может он меня и не слышит! Но чувствует! Мы с ним связаны!
И если я перехватываю его эмоции, может вербер воспримет мои?
Я остановилась и постаралась успокоиться. Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Сердце усмиряет свой стук.
Тишина звенит в ушах натянутой струной и обрушивается ватным беззвучием.
Все спокойно, все хорошо. Я больше не в застенках ОПО. Я дома. У себя. В своей крепости. Мой Клим скоро придет от няни. Влад ушел, позволив мне, наконец-то, выдохнуть с облегчением.
Все в моей жизни налаживается.
Все нормально. все хорошо.
Стало полегче. Я обратилась в человека полностью. И снова сделала несколько протяжных спокойных вдохов и выдохов.
Смела с пола осколки и выбросила их в ведро. Собрала приборы и кинула их в раковину. Спокойные, повседневные дела помогали прийти в себя окончательно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я не спеша вытерла чай, который разлила, когда перекинулась.
Промыла тряпку и повесила на кран.
А затем обратилась к верберу.
«Феликс!» - взмолилась я. - «Я знаю, что ты меня чувствуешь. Знаю, что ты сейчас вне себя от ярости. В том самом состоянии, в котором оборотни часто делают глупости. То, что потом не сотрешь из биографии. То, что приводит нас в застенки ОПО. Феликс. ты мне нужен! Пожалуйста, остановись, пока еще не поздно! Я тебя очень жду!»
Феликс
Феликс сам не понял, как он очнулся.
Просто резко и внезапно голова прояснилась.
Стало совершенно очевидным, что Киллер - просто отморозок, которому нравится чужая боль. Но Феликс ведь совсем не такой! Он - из тех, кто спасает людей от подобных Киллеру отморозков. Он из тех, кто защищает, а не атакует. Из тех, кто оберегает, а не калечит.
Когда перед глазами появился амфитеатр с перекошенными от удовольствия, смешанного со страхом, лицами зрителей, Феликс выдохнул.
Почему-то сделал несколько медленных вдохов и выдохов. Остановился.
И посмотрел на противника.
Киллер валялся на арене окровавленным телом. Одна рука его была неестественно выгнута. Одно колено вывернуто винтом. Все тело противника покрывали синяки и кровавые разводы.
Когда вербер остановился, медики ловко запрыгнули на арену и несколько минут проверяли пострадавшего.
Феликс выровнял дыхание и напряженно ждал вердикта врачей.
Выживет? Не выживет?
Если травмы поверхностные, то все неплохо. Нога и рука заживут. Остальное восстановится. Но если вербер сломал Киллеру позвоночник, повредил мозг... И того не откачают...
Бум бум бум.
Сердце ошалело забилось в ушах.
Феликс не боялся ни тюрьмы, ни наказания. Он не понимал, как сможет дальше жить, не видя Алену.
- Травм, угрожающих жизни, нет, - внезапно произнес врач. И Феликс выдохнул с облегчением.
Но в эту минуту по арене разнесся звук гонга. И послышались слова уже не ведущего и не Солоха, который пару раз комментировал схватку.
Говорил один из агентов ПОН.
«Вы окружены. Все выходы перекрыты. Сдавайтесь. Выходить по одному. Оружие сразу выбрасываем. При малейшем подозрении, стреляем на поражение».
Хорошо, что пришли. Но как же они невовремя!
Феликс огляделся в поисках пути к спасению. Будь он в раздевалке, в коридоре, можно было попробовать бежать. Спрятаться или еще что. Но сейчас он находился на арене и со всех сторон хлынули мордовороты Солоха.
Волки и верберы.
Зрители потекли к выходам одной пестрой быстрой рекой.
Феликса окружили. Оскаленные лица, свирепые взгляды и приказ... «Убейте его! Смерть стукачу!» говорили о том, что отпускать вербера не намерены.
Во всяком случае, куда-то еще, кроме как на тот свет.
Кольцо смыкалось.
Феликс насчитал уже около двадцати охранников. И они все прибывали. Целая толпа оборотней. Тут пробиваться можно лишь через трупы. По телам. Но получится ли?
Каждый по-отдельности слабее Феликса. В бою за пост альфы он ломал таких легко, почти без напряжения.
Но вместе. Вместе - они серьезная сила. И даже такому матерому верберу, даже такому опытному бойцу ПОН вряд ли удастся выбраться из подобной заварушки живым.
Феликс зарычал. Мысленно попрощался с Аленой. Послал ей признание в любви и бросился на врагов.
Началось месиво.
Кровь, боль, клинки и кастеты.
Боль. снова боль.
Удары со всех сторон, пинки, блоки. Прыжки и лезущие на агента тела.
Кровь. Своя и чужая. Феликс словно купался в ней, ощущая привкус соли и железа на языке, чувствуя, как горит и тянет каждый участок тела.
Как скрипят кости, трещат суставы, как лопаются от ударов мышцы.
