— Да брось ты, Юра, — сказал Джон. — Это раньше такое было, да и то, на моей памяти только в Питере. Встречали в Пулково — 2 особо отличившегося капитана или старшего механика, отвозили его за Авиагородок и там судили. Приговор был один: облегчение банковского счета, разбитое рыло и сломанные руки.
— Но ведь было такое! — воодушевился Синий. — Насколько я знаю еще несколько лет назад капитан Денис, гремевший среди русскоязычных моряков, лишился всех своих дипломов у магазина «Цветы», что за мостом по дороге на Пилотную улицу. А также потерял деньги, квартиру, машину и жену.
— Ну, положим, жена этого сумасшедшего Дениса, не к ночи будет помянут, просто использовала удобный случай, чтобы сбежать, прихватив с собой квартиру и машину. А в остальном — да, наказали его моряки и их родственники. Уж больно воображал себя Богом этот тощий маленький ублюдок.
— Дедушка, так ты, выходит, знаком был с этим субъектом? — просиял Синий.
— Ой, господа, давайте сменим тему, — вступил в разговор заерзавший на своем месте старпом.
— Не боись, Виталя! — сказал второй механик. — Ты же нормальный человек, хоть и штурман. Конфликты на море неизбежны, как и везде. Но мы же люди, человеки, меру свою знаем. Уверен, тебе никогда не стать таким, как этот Денис. Даже этому убогому Ван Дер Плаасу такое не по плечу.
— Точно, Виталик, дело тут вообще не в должности, — добавил Джон. — Этот урод, капитан Денис, сдал в Никарагуа в полицию своего молодого штурмана, обвинив его в распространении наркотиков. Слова эти сами по себе — ботва. Но в банановых странах любят подуть щеки. Получил почти пожизненное заключение парень, только что начавший работать. Вся вина его была в том, что он капитану, Денису этому, предложил не орать, не махать руками, а идти нахрен: тот его достал так, что уже нельзя было терпеть. Кампания быстро заменить штурмана не могла, но капитан решил не откладывать дело на две недели, избавился таким вот способом. Причем на судне заявил, что так он поступит с каждым, ему неугодным. Самое страшное в том, что это — истина. Сдаст под придуманным предлогом мастер человека где-нибудь в Пакистане, Индии или, не дай бог, в Африке — все, пропала людина. Обратно не выбраться. Во всяком случае, живым.
— Но ведь это несправедливо! — сказал старпом, как-то все же излишне горячо. На самом деле он не верил нам ни на йоту. Мы же все-таки механики, коллеги, но отнюдь не друзья.
— Вот ты не веришь нам, — ответил Синий. — А это на самом деле так. У капитанов настолько много прав, что ими они напрочь закрывают обязанности. Имеет он право по собственному желанию взять на борт пассажира, имеет право ссадить любого в распоряжение властей порта захода. Он даже не член экипажа. Мастер — представитель администрации, собственника. Он — власть. То же самое на берегу. Менты — власть. «Нет повода не доверять представителю власти» — такая формулировка запихнула в места не столь отдаленные не одну сотню обычных людишек.
— Да ну вас, — махнул рукой Виталик. — Лучше бы что-нибудь интересное рассказали, смешное. А то страсти-мордасти.
— Во, дедушка, поделись информацией, как капитана Дениса от моря отлучали, — предложил Юра. — Я только чуть-чуть слышал, да и то через третьи уста.
— Да я не особо-то и сам в курсе, — пожал плечами дед. — К моему знакомому обратилась мать того бедного парня. Она сама собиралась лететь в ту страну, правдами-неправдами получила американскую визу, просила встретить в аэропорту мерзавца. Вычислили жену Дениса, билетершу Мариинского театра, узнали, что тот мучит ее здорово. В Пулково подошли, попросили подвести заодно, представившись моряками с контракта. Та согласилась. «Сейчас», — говорит. — «Только мужа встречу». Капитана Дениса узнали сразу: важный, тощий, похожий на пеликана. Пока он грузился в машину, стояли невдалеке. Билетерша видимо что-то говорила мужу про попутчиков, но тот только окрысился и приказал ехать, никого не дожидаясь. Когда машина уже выруливала со стоянки, бросились наперерез с блаженными улыбками на лицах. Тетенька, естественно затормозила. Не спрашивая разрешения, влезли внутрь, тем самым удивив Дениса. Он начал, было, говорить, что типа, вон из машины! Но удавка, оказавшаяся на шее, лишила возможности высказываться. Жена тоже разволновалась, но поспешила тронуться — не стоять же посреди дороги. Чуть проехав, один из парней попросил свернуть налево. Тогда еще не было кольцевой, поэтому петлять было не надо. Женщина выполнила поворот, правда, только после того, как один из парней добавил: «Это не просьба, это угроза». У пресловутых «Цветов», точнее, за ними остановились. Дениса, все еще очень недовольного перетащили на заднее сиденье, разбили рыло для убедительности, щелкнули куском арматуры по запястью, забрали карточку «Виза» из кармана, вытряхнули всю наличность и телефон и выпнули из машины. Сами же с его женой, которая на диво быстро успокоилась, поехали к ближайшему банкомату. Сняли максимум, потом поехали к другому и третьему. Оставили женщине немного на первое время, посоветовали бежать от такого мужа куда глаза глядят, хоть бы в Мариинский театр, и исчезли в метро.
Самое забавное было потом. Капитан Денис, пуская носом кровавые пузыри, ворвался в магазин и потребовал телефон. Манера поведения, как уже поминалось, была барская до омерзения. Продавщицы послали его так далеко, как этого им хотелось, а встрепенувшийся престарелый охранник выпятил грудь колесом и встал, как стена на пути. Капитан Денис, никак еще не отошедший от своего судового положения небожителя, не придумал ничего лучше, как броситься на стойку с цветами. Опрокинул вазы, разлил воду, но пытался достать телефон. Перед тем, как пасть, сраженный инфарктом, охранник сообщил по своей трубке в охрану, девицы-продавщицы же, повизжав для воодушевления, бросились на Дениса. Охрана оказалась насквозь ментовской, приехала быстро, за шиворот выволокла упирающегося капитана в специально приспособленную для таких пассажиров машину, а потом вернулась в магазин. Один из ментов собрал в охапку все рассыпанные цветы, не считаясь с сортом. «Бабе своей отвезу», — обрадовал он продавщиц и уехал пытать Дениса в свой отдел. Приехал азерибаджанский хозяин магазина, поорал на всех известных ему языках, наложил штраф на безутешных девиц, покрывающий размер ущерба плюс еще моральную компенсацию себе. Потом очнулся, правда ненадолго, охранник, через которого все перешагивали, вцепился зубами в черную лакированную туфлю азерибаджанца, испугав того несказанно. Хозяин после этого резво прыгнул в свой автомобиль марки «Мерседес» и умчался восстанавливать душевные силы. Продавщицы озлились неописуемо, вызвали «Скорую помощь», но до ее приезда вытащили у бесчувственного охранника все деньги и всячески его пинали, щипали и плевали на грудь.
