class="p1">- А ты зачем уходишь? Мама бегает, ищет тебя, плачет, устает... Хорошо делаешь?
Отрицательно качает головой.
- Эх...
Даю ему немного отдохнуть.
- Ну что, пошли дальше искать?
Мы уже почти дошли до нашей больницы.
Беру его на руки.
- Будем маму ругать, когда найдем?
- Будем... - бурчит.
Кладёт голову мне на плечо.
- Будем ругать... Нельзя уходить и ничего не сказать. Надо сказать - я буду там. Или там... - недовольно рассуждает он.
- Ты, наверное, так и делаешь, да?
- Нет... - вздыхает.
- Так вот от кого мама-то плохому научилась? Как же нам ее теперь убегать отучить? А то научилась, понимаешь...
- Будем ругать! - свирепо.
- Ругать - мало. Тебя вот ругают, ругают, а ты все равно бегаешь. Надо маме пример показывать. Собрался куда-то, подойди скажи - куда.
- Ааа! Меня тогда не отпустят!
- Почему?
- А вдруг я под машину попаду?
- Ну тогда тебя понесут на носилках, как того дядьку...
- Укол будут делать? - с опаской.
- Укол, я думаю, это будет самое лёгкое, из всего, что ему предстоит.
И мы долго с ним беседуем о разных медицинских страшилках. Откровенно и без особых сглаживаний.
- Ну ты ж взрослый уже. Должен понимать всё...
- А если маму похитили? - вдруг выпрямляется он с ужасом глядя на меня. - Разные дядьки могут похитить!
- Ой-ёй-ёй...
Всхлипывает.
Пора финалить, пока он совсем не перепугался. Додавливать тоже не вариант.
- О! Звонит... - взмахиваю телефоном.
Ставлю его на скамейку.
- Слушаю.
- Мама?! Там мама?? - распахивает глаза Степаха.
Киваю ему.
- Ты не мог бы меня забрать?.. - смущённо просит Юля.
- Мог бы...
- Ругай ее! - громко и рассерженно требует Стёпа. - Она наказана! Наказана!!
- В угол поставим или сладкого лишим?
- И никаких мультиков! - категорично.
- Что происходит? - растерянно спрашивает Юля.
Профилактика побегов происходит.
- Ой, и влипли Вы, барышня... Ни сладкого, ни мультиков!...
- А?!..
- И это мы еще добрые. В этот раз без ремня обойдемся. Да, Степаха?
- Да!
Глава 36 - Вселенская справедливость
Глава 36 - Вселенская справедливость
Мы сидим с Дашей в у меня в кабинете.
- Я понимаю... - опускает она взгляд. - Свидетельствовать против мужа - не буду. Мы поговорили, и я простила его. Против Крынского - да. Именно он убедил моего мужа, что это лучший вариант.
- Даш, так не выйдет. Если ты хочешь, чтобы эта история...
- Я сказала - не буду! Муж мой под суд не пойдет. Точка.
- Хорошо. Я тебя поняла. Давай, попробуем понять, что бы ты хотела от меня в этой ситуации тогда?
- А Вы не можете уволить Крынского?
- Нет. Я могу всего лишь сообщить главврачу о происшествии. Но если это повлечет за собой судебное разбирательство, то ни твой муж, ни ты не уклонитесь от участия в нем.
- Мы же можем дать показания, что Крынский обманул моего мужа тоже?
- Извини, Даш. Врать я не стану. Я могу лишь дать честные показания. И Степан Дмитриевич тоже не будет перевирать.
- Не хотите мужа топить?
От этой мысли болит внутри так, что хоть вой. Я ощущаю себя Иудой. Головой понимаю, что это правильно, а внутри мерзко от себя.
- Нужно определиться, Даш. Чтобы я понимала, как нам дальше действовать.
- Я подумаю.
- Подумай... На счёт твоей беременности. Смотри...
Показываю ей карту.
- Я договорилась о консилиуме с лучшими врачами нашей клиники. Которые достоверно смогут тебе сказать, есть ли хоть какие-то шансы и варианты. Пойдешь?
- Пойду... - опять опускает взгляд.
- А если их не будет. Или риск будет очень велик, то вот... Это контакты хорошей фирмы с сур мамами. И я хочу тебе сказать, чтобы ты не торопилась и не отчаивалась. То, что медицина не может тебе позволить сейчас, возможно, сможет лет через семь-десять. Ты совсем молоденькая... Подлечишь почку, успеешь ещё родить. С одной почкой рожают женщины.
- Я боюсь, что Миша уйдет от меня.
- Иногда, это благо, Даша, если мужчина проявляет себя как подлец в начале отношений. А ни когда вы прожили много лет.
- Это Вы о муже своем?
Поджимаю губы, не отвечая на вопрос.
- Консилиум в пятницу в десять. МРТ у тебя в четверг. Вот эти анализы сдай в независимой лаборатории. Всё принести с собой.
Мы прощаемся.
Я даже чувствую облегчение от того, что она не пошла на открытый конфликт с клиникой. Здесь работает много хороших врачей и их репутация будет под ударом.
Но это не значит, что я не хочу, чтобы Роберт остался в должности!
Я не права?
Я должна вытащить его из этой криминальной ситуации, как когда-то он меня из моей?
Я не знаю, черт возьми!
Вытаскиваю из нижнего ящичка пачку сигарет. Открываю окно.
Прикурив, смотрю на аллею. Когда-то мы гуляли там с Чадовым...
И всё у нас могло бы быть хорошо, если бы не...
- Можно? - стукнув кратко в дверь, заходит Роберт.
Дергаюсь, в порыве спрятать от него сигарету. А потом успокаиваюсь, вспоминая, что я больше не принадлежу ему. Все!
Разглядываю сигарету в пальцах. И понимаю ещё одну вещь - она мне больше не нужна. Чувство внутреннего протеста и нежелания быть хорошей хотя бы наедине с самой собой больше не актуально. Я могу быть любой... Идеализация рухнула. Мне больше не надо никому соответствовать.
- Здравствуй, Юленька.
- Не называй меня так больше, пожалуйста. Мне не нравится. И никогда не нравилось. Зачем ты пришел?
- Ну, во-первых, ты всё ещё моя жена и моя семья. Я очень беспокоюсь за тебя. Во-вторых... мне интересно знать - предашь ли ты меня там, где я тебя спасал. Где в твоей светлой головке добро, а где зло?
- Я в процессе решения. Ищу не человеческую, но ищу вселенскую справедливость, Роб.
- Ну, поищи... поищи... то, чего нет.
- Я прошу тебя, увольняйся.
- И облегчить тебе жизнь? Нет, моя дорогая. Тебе придется решать. И нести ответственность за решение. Как наш сын?
- Со Стёпой все хорошо.
- Вздумаешь подать на развод, или сделать публичной свой роман с этим гопником, я буду претендовать на опеку, Юленька.
- Ну это же...
