не очень-то мне и нужно с тобой бодаться, глупый человек! Но видимо нить подчинения уже образовалась между ними, и Петя осторожно потянул за нее. Котофей покачнулся, но устоял. А потом все-таки встал и нехотя направился к Южинскому. Запрыгнул на скамью и сел рядом с ним. Низко опустил голову, признавая тем самым свое поражение перед одаренным. За что и получил от него поощрение в виде доброго куска окорока.
Вот только и Петру победа далась ой, как нелегко! На лбу у друга даже испарина выступила, да и руки его слегка подрагивали. Но Южинский все равно был очень доволен — родар, хоть и не в полной мере, но начал понемногу восстанавливаться.
— Силен оказался наш «воевода»? — уважительно поинтересовался я у друга
— Не то слово! — Петр погладил кота по голове — Он же почти дикий.
Котяра дернулся, но оставил без последствий такую вольность. Всячески изображая, что он мол, так увлечен окороком, что просто не заметил посягательства на свою тушку. И спать, кстати, Котофей отправился тоже к Петру, хоть и делал при этом вид, что им просто по пути. Вот так… А Южинский-то у нас оказался настоящим укротителем тигров…!
* * *
…Утро началось с громкого Петькиного вопля
— Котофей, ты сдурел, что ли, скотина?!!!
Я выглянул за дверь и чуть не покатился со смеха: друг стоял посередине коридора босиком, в одном исподнем, и брезгливо держал за хвост мокрую рыжую крысу. Которая при ближайшем рассмотрении оказалась обычной речной ондатрой.
— Петь, это он тебе на завтрак принес! — поддел я друга
— Ну, не на подушку же ее класть!
— Приручил бандита, теперь привыкай — он будет о тебе заботиться.
— Лучше бы рябчика или глухаря поймал! Все польза была бы.
— Может, тебе гуся еще из деревни притащить⁈ Ты уж совсем-то не наглей. Парень так старался, в засаде сидел, а ты все им не доволен. Лучше бы похвалил!
Кот согласно мявкнул на мои слова и удалился, гордо задрав хвост.
— Слушай, а может, тебе из него боевого кота воспитать? — прищурился я, оценивая на глаз размеры Котофея Ивановича — Будете вместе с ним на охоту ходить.
— Поль! Хватит издеваться! Представь, что это ты утром проснулся, а перед твоим носом на подушке лежит дохлая крыса.
— Да, не обижайся, Петь, я же не со зла…
Вот уж… началось в колхозе утро. Но раз такое дело, то пора мне заняться важным делом — начать восстанавливать физическую форму. Пойду разомнусь и пробегусь перед завтраком. Заодно осмотрю окрестности озера и поищу удобные спуски к воде. Рыбак я или нет⁈ Так что привожу себя в порядок, одеваюсь и выхожу во двор, по дороге здороваясь с Василисой, которая уже колготится у печки. Судя по запаху, у нас на завтрак будет гречневая каша — уж этот знакомый аромат я ни с чем не перепутаю.
Солнце встало, и туман над озером практически растаял — осталась лишь легкая дымка. Я полной грудью вдыхаю бодрящий свежий воздух, делаю несколько упражнений, разогревая мышцы. И перехожу на неспешный бег. Вскоре замечаю в пожухлой прошлогодней траве едва приметную тропку, идущую вдоль береговой линии, и дальше бегу уже по ней. Интересно, куда она меня приведет? И не придется ли мне возвращаться, чтобы искать потом другой путь.
— Павел, подождите! — меня догоняет Алексей — Вы не против, если я составлю вам компанию?
— Отчего нет, ваше величество? Составьте, если мой темп бега вас устроит.
Алексей морщится на «величество», но проглатывает. Пристраивается рядом, и дальше мы уже бежим вместе. Я понимаю, что он не просто так увязался за мной — ему очень хочется поговорить без свидетелей. Но он проявляет терпение и первые несколько минут молчит, выравнивая дыхание. А этот Романов молодец…! Умеет он соизмерять силы и расходует их экономно. Надо привлечь его к своим тренировкам, пока есть такая возможность. Алексею тоже так легче будет восстановиться после тюрьмы.
Наконец, мы переходим на шаг, Маска начинает разговор с самого безобидного вопроса:
— Ваш родной мир очень похож на наш?
— Видимо да. Только с поправкой на двести лет. Более точно я могу сказать, когда увижу ваши карты, но пока все примерно сходится.
— Вы жили в столице, в Петрополе?
— Столица у нас Москва. Две мировых войны показали страшную уязвимость столичного города, расположенного рядом с западной границей империи. К тому же климат в городе Петра нехороший — благоприятствует распространению простудных болезней и чахотки. Ну, и наводнения, подобные нынешнему, долго еще будут преследовать Петрополь.
— То есть, вы считаете, что столицу стоит перенести назад, в Москву⁈ — Алексей аж остановился, от такой неожиданной мысли. Я встал рядом, перевел дух. Да… быстро ноги забились, да и дыхалка пока ни к черту…
— Это было бы самым разумным решением. Столица должна располагаться в центре земель, а не на их окраине. Хотя… через двести лет все равно неизбежно встанет вопрос о переносе российской столицы еще восточнее — куда-нибудь за Урал.
— Но зачем?!!
— Потому что, как и предрекал наш гениальный Михайло Ломоносов: «Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном». Просто сейчас это еще не так важно, но ведь на то Ломоносов и гений, чтобы смотреть на триста лет вперед.
— Вы говорите просто удивительные вещи…!
Алексей хотел добавить еще что-то, но тут кусты перед нами зашевелились и оттуда показалась бандитская кошачья морда, держащая в зубах за шею тушку крупной птицы.
— Ух, ты…! Это он что — глухаря поймал?!! — обалдело уставился я на большие птичьи крылья, которые волочились по земле. Ну, каков красавец!
— Нет, всего лишь тетерку — безошибочно определил Романов — видимо, где-то рядом токовище, вот он туда и наведался. Хорошо бы с ружьишком, да по зорьке побродить по этим местам.
Надо же… Еще один охотник выискался.
— Котофей, да ты настоящий герой! — искренне восхитился я победой кота — Сам донесешь свою добычу, или тебе помочь?
Вместо ответа «воевода» с гордым видом выбрался на тропинку и прошествовал мимо нас в направлении скита. Нам оставалось только переглянуться и покачать головами. Вот и не верь потом, что коты одни из умнейших животных.
— Смотри не надорвись! — шутливо крикнул ему вдогонку Алексей.
В ответ мы услышали кошачий рык сквозь зубы — кажется, нас сейчас не культурно послали по известному адресу. Посмеявшись, мы побежали с Романовым дальше, но еще минут через десять уперлись в глубокий бочаг, наполненный талой водой — дальше дороги не было. Пришлось возвращаться. Для первого раза было вполне достаточно, а вот завтра нужно будет проверить правую сторону озера.
Но стоило нам добежать до скита, как на крыльцо вышла рыдающая Василиса:
— Матушка Феофания прислала сокола с дурными вестями — жандармы вечером убили Володара!
Глава 24
— Ваше величество, есть срочные новости из Шлисса!
Бенкендорф вошел в кабинет императора без предварительного доклада флигель-адъютанта, поскольку знал, что Николай Павлович с нетерпением ожидает этих вестей. Раздражать вспыльчивого царя излишним соблюдением протокола в данном конкретном случае не стоило.
— Надеюсь, Александр Христофорович — император демонстративно отбросил в сторону перо и нетерпеливо уставился на шефа жандармов — вам, наконец-то, есть чем меня порадовать. Беглецы схвачены?
— Нет, Ваше Величество — смутился Бенкендорф — этим пока порадовать не могу. Но мои люди напали на их след. Новости из Шлисса интересные, хотя и несколько… озадачивающие.
— Докладывайте.
Надежда, вспыхнувшая было в глазах императора, угасла. Но чтобы не показать своего разочарования, он снова потянулся за отброшенным в сторону пером, делая вид, что ему необходимо что-то дописать.
— Во-первых, майор Турубанов застрелился, не дожидаясь прибытия жандармов и начала следствия. Дела Секретного дома он оставил в идеальном порядке, несмотря на то, что принимал деятельное участие в поиске беглецов. Все личные бумаги покойного майора моими людьми просмотрены, ничего подозрительного или указывающего на его связь с устроителями побега, в них не найдено. Как и в прощальном письме, оставленном сыну. Свою вину он в нем полностью признает, называет себя верным слугой престолу и потому мол, сам выносит себе строгий приговор. Далее речь в письме идет об управлении их имением и обычные для такого случая отеческие напутствия сыну.
Бенкендорф положил изъятое письмо на край стола, но Николай даже не взглянул на него. Царь с трудом сдерживал раздражение, злясь на то, что Турубанову удалось ускользнуть от наказания, которое он так тщательно для него придумывал последние два дня.
— Продолжайте про найденный след.
