к подмене подлинной личности псевдоличностью. Подлинное "я" является создателем своих психических проявлений. Псевдо-"я" лишь исполняет роль, предписанную ему со стороны, но делает это от своего имени. Человек может играть множество ролей и быть субъективно уверенным, что каждая из них — это он. На самом же деле человек разыгрывает каждую роль в соответствии со своими представлениями о том, чего от него ждут окружающие; и у многих людей, если не у большинства, подлинная личность полностью задушена псевдоличностью. Иногда во сне, в фантазиях или в состоянии опьянения может проявиться какая-то часть подлинного "я": чувства и мысли[51], не возникавшие уже много лет. Иногда это дурные мысли, которые человек подавляет потому, что боится или стыдится их. Иногда же это лучшее, что в нем есть, но оно тоже подавлено из-за боязни подвергнуться насмешкам или нападкам за эти чувства и мысли.
Утрата собственной личности и ее замещение псевдоличностью ставят индивида в крайне неустойчивое положение. Превратившись в отражение чужих ожиданий, он в значительной степени теряет самого себя, а вместе с тем и уверенность в себе. Чтобы преодолеть панику, к которой приводит эта потеря собственного "я", он вынужден приспосабливаться дальше, добывать себе "я" из непрерывного признания и одобрения других людей. Пусть он сам не знает, кто он, но хотя бы другие будут знать, если он будет вести себя так, как им нужно; а если будут знать они, узнает и он, стоит только поверить им.
Роботизация индивида в современном обществе усугубила беспомощность и неуверенность среднего человека. Поэтому он готов подчиниться новой власти, предлагающей ему уверенность и избавление от сомнений. В следующей главе мы рассмотрим особые условия, которые были необходимы для того, чтобы эти предложение было принято в Германии.
Мы покажем, что для низов среднего класса, ставших ядром нацистского движения, наиболее характерен именно авторитарный механизм. В последней главе нашей книги мы вернемся к вопросу о человеке-роботе в связи с общественными явлениями в обстановке нашей демократии.
Глава 6. ПСИХОЛОГИЯ НАЦИЗМА
В предыдущей главе мы сосредоточили внимание на двух психологических типах: на авторитарной личности и на человеке-роботе. Я надеюсь, что детальный анализ этих типов поможет нам понять проблемы, рассматриваемые в этой и следующей главах: с одной стороны, психологию нацизма, с другой психологию современной демократии.
Приступая к психологии нацизма, мы прежде всего должны уяснить, каково значение психологических факторов для понимания нацизма. В научной и популярной литературе о нацизме высказывались две противоположные точки зрения. Первая состоит в том, что фашизм — это сугубо экономическое и политическое явление и психология никак его не объясняет; вторая — в том, что фашизм — чисто психологическая проблема.
Первая точка зрения рассматривает нацизм либо как результат сугубо экономического развития, то есть как результат экспансионистских тенденций германского империализма, либо как сугубо политическое явление, то есть захват государственной власти политической партией, опирающейся на промышленников и юнкеров. Иначе говоря, победа нацизма объясняется как результат обмана и подавления большинства народа вероломным меньшинством.
Согласно второй точке зрения, нацизм может объяснить только психология, точнее, психопатология. Гитлер считается маньяком или "невротиком", а его последователи — безумцами или психически неуравновешенными людьми. В свете этого объяснения, как его излагает Л. Мамфорд, подлинные корни фашизма надо искать "не в экономике, а в человеческой душе". Он продолжает: "Объяснение фашизма заключается не в Версальском договоре и не в слабости Веймарской республики, а в безмерной гордыне, в наслаждении жестокостью и в невротическом распаде".
По нашему мнению, ни одно из этих взаимоисключающих объяснений неверно. Нацизм — это психологическая проблема, но сами психологические факторы; могут быть поняты лишь при учете их формирования под воздействием факторов социально-политических и экономических. Нацизм — это экономическая и политическая проблема, но без учета психологических факторов невозможно понять, каким образом он приобрел власть над целым народом. В этой главе мы займемся именно психологическим аспектом нацизма, его человеческой базой. Нам предстоит рассмотреть два вопроса: особенности характера тех людей, к которым обращена нацистская идеология, и психологический характер самой идеологии, превративший ее в столь эффективное орудие воздействия на этих людей.
Изучая психологические предпосылки победы нацизма, нужно с самого начала провести различие между двумя группами населения. Часть народа склонилась перед нацистским режимом без сколь-нибудь значительного сопротивления, но и без восторга от идеологии или политической практики нацизма. Другая часть народа была чрезвычайно увлечена новой идеологией и фанатически предана тем, кто ее провозглашал. Первая группа состояла в основном из рабочего класса, а также из либеральной и католической буржуазии. Но хотя эти слои относились к нацизму враждебно с самого момента его зарождения и до 1933 года, хотя они имели прекрасную организацию — особенно рабочий класс, — они не проявили того внутреннего сопротивления, какого можно было бы ожидать, судя по их политическим убеждениям. Их воля к сопротивлению сломалась очень скоро, и с тех пор, они не доставляли особых трудностей новому режиму; (конечно, за исключением того малого меньшинства, которое героически борется с нацизмом все эти годы). По-видимому, эта готовность подчиниться нацистскому Я режиму была психологически обусловлена состоянием; внутренней усталости и пассивности, которые (как будет показано в следующей главе) характерны для индивида нашей эпохи даже в демократических странах. Поскольку речь идет о рабочем классе, то в Германии была еще одна причина для этого: поражение, которое он потерпел после первых побед в революции 1918 года. Рабочий класс вступил в послевоенный период с большими надеждами на осуществление социализма или по меньшей мере на существенное улучшение своего экономического, политического и социального положения. Но ему пришлось испытать непрерывный ряд поражений — каковы бы ни были их причины, — которые принесли полное крушение этих надежд. К началу 1930 года результаты первых его побед были почти полностью уничтожены, что привело к глубокому разочарованию, неверию своим лидерам, сомнению относительно целесообразности любых политических организаций, любой политической деятельности. Рабочие оставались членами своих партий и продолжали — на уровне сознания — верить в свои политические доктрины; но в глубине души многие из них потеряли всякую веру в эффективность политической борьбы.
После прихода Гитлера к власти лояльность большинства населения нацистскому правительству была усилена добавочным стимулом: миллионы людей стали отождествлять правительство Гитлера с "Германией". В его руках была теперь государственная власть, и потому борьба
