Фиона не знала, что ответить. Многие люди в Шотландии знали о проклятии, но мало кто на самом деле в это верил.
– Возможно, есть способ повернуть столик в сторону вашего мужа. – Кемпбелл поймал ее затянутую в перчатку руку и поднес к губам, его теплое дыхание она ощутила сквозь материю.
Это был допустимый жест, но то, как он удержал ее руку, то, как он скользнул пальцами по руке, когда она попыталась ее освободить, и как он заглянул ей в глаза – все это смахивало на попытку обольщения.
Фиона посмотрела на Лусинду, которая наклонилась к Джеку; оба были глубоко погружены в беседу. Полные груди Лусинды прижимались к его руке и вздымались при дыхании.
Фиона глубоко вздохнула и, вместо того чтобы поставить Кемпбелла на место, подалась к нему и сказала:
– Спасибо.
Глаза у него широко раскрылись, на щеках появился необычный румянец. Он пожал ей руку явно со значением.
Уголком глаза она заметила, как лежащая на столе ладонь Джека сложилась в кулак, и Фиона поняла, что выиграла очко. Не убирая руку из руки Кемпбелла, она сделала новую ставку.
Джек помрачнел. Затем, прищурившись, он поднял руку Лусинды и поцеловал ее в точности так, как до этого Кемпбелл целовал руку Фионы. Ветер прошумел за окном, и первые капли дождя застучали по стеклу.
Джек ухмыльнулся. Фиона посмотрела вокруг. Проклятие! Она должна придумать, досадить ему.
Она увидела, как он рассеянно сделал глоток шампанского и рассеянно улыбнулся Лусинде.
Шампанское! Все лакеи находились в противоположном конце зала, поэтому она схватила Кемпбелла за руку.
– Я хочу выпить.
Он поднял брови.
– Конечно. Кто-нибудь подойдет и…
– Я хочу немедленно, – сказала она с придыханием. – Может, нам позвать одного из лакеев и попросить?
– Они принесут его сюда. Подождите минутку. – Кемпбелл поднял палец, чтобы привлечь внимание лакея, и тот бросился к их столику.
Кемпбелл взял два бокала искрящегося шампанского с подноса и передал один из них Фионе.
– Прошу вас, миледи. За что мы выпьем?
Пузырьки поднимались со дня бокала и собирались на поверхности. Свет от канделябра проникал через стекло.
– Приятно просто выпить.
Взор Кемпбелла потух.
– Тем больше оснований сделать это быстро.
Фиона посмотрела мимо него в сторону Джека. Тот замер, не донеся свой стакан до рта, и нахмурился, увидев шампанское в руке Фионы.
Глядя ему в глаза, она подняла бокал и выпила до дна. Медленное тепло поднялось от ее груди к шее. Джек нахмурился. Лусинда, поняв, что Джек утратил к ней интерес, гневно посмотрела в сторону Фионы. Кемпбелл засмеялся:
– Я вижу, вы получаете удовольствие от шампанского.
– Я люблю его. – Фиона вскинула голову. – И я хотела бы еще бокал шампанского.
Джек помрачнел еще больше, когда Кемпбелл заказал еще шампанского.
Фиона взяла второй бокал и посмотрела в упор на помрачневшего Джека. Он поднял свой бокал и опрокинул его в себя, и в каждом его движении чувствовался вызов.
Фиона выдержала паузу, затем подняла бокал в сторону Кемпбелла:
– За достижение цели.
– Какой именно?
– Любой. – Подняв бокал, Фиона стала пить, как это делала раньше, но на сей раз шампанское не пошло так, как она задумала. Она фыркнула, затем чихнула настолько энергично, что две булавки выпали из ее волос и локон упал ей на плечо.
Кемпбелл засмеялся:
– Дорогая, я надеюсь, вы не воспримете мои слова превратно, но, судя по всему, шампанское – это не ваш напиток.
– Я не собираюсь пить миндальный ликер. – Два бокала шампанского, выпитые один за другим, сделали свое дело. Фиона почувствовала себя легкой и свободной.
Каковой она и была благодаря Джеку Кинкейду. Она была раскрепощенной и дьявольски счастливой. Фиона подняла пустой бокал:
– Еще тост!
Кемпбелл засмеялся, жестом подозвал лакея и, понизив голос, что-то сказал ему.
– Ну вот, – обратился он к Фионе, когда лакей удалился, – кажется, я решил вашу проблему.
– У меня нет никаких проблем, – заявила Фиона, бросая фишки на кон и не заботясь о том, куда они лягут.
Кемпбелл взял ее руку и поднес к своим губам.
– Я никогда не спорю с красивыми женщинами.
Фиона снова посмотрела мимо него на Джека. Лицо у него было мрачнее грозовой тучи. Хорошо! Кажется он начинает злиться. Что ж, пусть туча прольется небольшим дождем. Она повернулась к Кемпбеллу и улыбнулась ему медоточивой улыбкой:
– Я ценю вашу помощь, но, пожалуйста, не думайте, что я позволю вам какие-нибудь вольности.
Он перевернул ее руку, приспустил перчатку с запястья и запечатлел поцелуй на месте пульсирующей жилки.
– Я не смею и подумать об этом, дорогая. Если вы хотите, чтобы я остановился, вы только скажите об этом.
Вернулся лакей, неся поднос с единственным бокалом на нем. Кемпбелл передал его Фионе, и та с подозрением понюхала его.
Бокал был теплым, поднимавшийся кверху парок нес ароматы клевера, корицы и дюжины других трав.
Фиона сделала глоток и радостно улыбнулась:
– Изумительный вкус!
Кемпбелл улыбнулся:
– Выпейте до дна, а затем мы пойдем танцевать.
Она сделала, как он сказал, и с шумом поставила бокал на стол.
– Я готова.
– Хорошо. Обещаю держать вас крепко и делать вид, что я нашептываю вам на ухо сладкие банальности.
– Только не нашептывайте настоящие, иначе я буду смеяться, и это все испортит. – Фиона почти хихикала в этот момент, хотя для того не было ровным счетом никакой причины. – А что это был за напиток?
– Немного того, немного другого. – Глаза Кемпбелла потемнели. – Вам понравился?
– О да! Оч-чень даже! – Фиона оттолкнула свои фишки в сторону лорда Пеналтмида. – Думаю, я уже наигралась. – Она повернулась к Кемпбеллу и попыталась встать, но тут же упала в кресло.
Кемпбелл подхватил ее под локоть и прижал к груди.
– Спокойно, дорогая! Вы не собираетесь падать.
Фиона поняла, что прижимается грудью к его груди, а его руки интимно обнимают ее. Она оттолкнула его и поправила платье, зная, что многие наблюдают за ней, хотя никто не выглядел шокированным. Здесь трудно было кого-либо удивить.
Разумеется, это никого не удержит от того, чтобы посплетничать о том, что он увидел.
Фиона оперлась ладонью о спинку ближайшего кресла и выдавила из себя улыбку.
– Потанцуем?
– Конечно.
– Хорошо. Только постарайтесь не наступать на мои новые туфли.
После этого не слишком романтического замечания Фиона позволила Кемпбеллу проводить ее в танцевальный зал.
Но им не пришлось потанцевать.
В тот момент, когда они покидали игорный зал, перед ними возник Джек, лицо которого пылало от ярости.
