— Мы пришли.
Сказал он, не оборачиваясь, и, взявшись за резную ручку, потянул дверь на себя. За ней оказался просторный кабинет, где нас уже ждали. Не успела я переступить порог, как услышала приятный бархатистый голос:
— Я был бы бесконечно счастлив пригласить столь очаровательную леди на танец, но, увы, от охватившей робости, меня просто ноги не держат.
Это произнёс молодой парень примерно моего возраста, сидящий в инвалидной коляске. Половину его лица скрывали солнцезащитные очки. Одет он был в чёрные просторные брюки и такую же чёрную рубашку с коротким рукавом. При этом, его руки ни на миг не переставали тасовать голоду игральных карт.
— Привет, Реми! Как ты, дружище?
Помахала ему рукой Домино.
— Ну, как видишь, ситуация хоть стой, хоть падай: вижу перед собой прекрасную даму, а подойти не могу.
Развёл он руками. Сведя их обратно, он произвёл еле заметное движение пальцами, и колода, словно живая, вдруг разделилась на пять маленьких вееров, зажатых между пальцами, которые перемешались между собой и вновь сложились в целую колоду, отправившуюся в карман брюк. Парень снял очки и, закрепив их в нагрудном кармане. Его глаза цвета небесной лазури смотрели прямо на меня.
— Я не представился. Меня зовут Реми Лебо. Прозвище Гамбит. При нашей первой встречи вы меня прямо-таки с ног сбили своей красотой и, безусловно, навыками. Надеюсь, в этот и в последующие разы наши встречи будут носить исключительно мирный характер, иначе, боюсь, вы поразите меня в самое сердце, вытеснив оттуда даже кровь. Могу я узнать ваше имя?
В отличие от Циклопа, Гамбит не лишён самоиронии и может с юмором относиться к ситуации в которой оказался. Только за это его уже можно уважать. Конечно, в будущем ходить он сможет — насколько могу судить, протезы весьма надёжны и функциональны. Вот только ответить я ему ничего не могу, так что остаётся только искать помощи у Домино.
— Её зовут Лаура Хоулетт. Она не может говорить, в силу некоторых обстоятельств.
— Вот как? Прискорбно. Прошу простить мою бестактность.
Так же в кабинете находилось ещё несколько человек: девушка со смуглой кожей и белоснежными волосами, заплетёнными в тугую косу, перекинутую через левое плечо. Одета она была в короткие облегающие чёрные шорты, которые резко контрастировали с волосами, ярко-зелёную футболку свободного кроя и ядовито-салатовые кроссовки, из которых выглядывали голубые носки. От неё пахло свежестью, какая обычно бывает после дождя или грозы. Заметив мой интерес, она приветливо улыбнулась и помахала мне рукой:
— Привет, я Шторм. Так и зови.
«А у неё-то что с именем не так?»
Подумала я, и неожиданно получила ответ:
«Не стоит тебе этого знать. Для неё это очень личное.»
Голос был мягкий, успокаивающий. Я тут же перевела взгляд на единственного из присутствующих, кто мог это сделать — Чарльза Ксавьера, сидящего за столом, заваленным целой горой бумаг.
— Прости-прости, просто твои мысли были слишком «громкими». Нехорошо получилось.
Он поспешил отвести взгляд. Кстати, Скотта среди собравшихся не оказалось. Неужели настолько сильно переживает об утрате конечности? Хотя, травма для человека действительно очень тяжёлая, да и вообще, возможно, летальная. Гложет ли меня совесть? Да нет, не гложет — они сами туда пришли, вступив в бой с охраной, стало быть, были готовы к возможным последствиям, будь то увечья или смерть.
— Какие мрачные мысли для девушки вашего возраста.
Серые глаза профессора вновь смотрели на меня.
— Ваша проблема имеет, скорее, психологическую, нежели физическую почву?
Дождавшись моего неуверенного кивка, он продолжил:
— Не возражаете, если я взгляну?
Он постучал пальцем по своему виску. Ну, мне, в принципе, скрывать нечего, так что я вновь кивнула.
— Хорошо. Советую, на всякий случай, присесть. Больно не будет, но мало ли.
Едва я успела последовать совету, усевшись на стул напротив стола, как в голове словно ураган прошёлся: абсолютный бардак, в котором хоть и на мгновение, но я, кажется, забыла саму себя. Да, он не обманул, боли действительно не было, но ощущения были просто отвратительные. Я бы предпочла больше никогда не испытывать подобного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Открыв глаза, увидела сидящего напротив Чарльза, обхватившего голову руками и смотрящего пустым взглядом в своё отражение на полированной поверхности лакированного дерева.
— Это ужасно.
Едва слышно прошептал он.
— В такие моменты я начинаю понимать мотивацию Эрика.
Шторм тут же оказалась рядом, положив руку ему на плечо.
— Что ты увидел?
Ответом её был лишь тяжёлый вздох.
— Девочка…
Подал голос Уэйд, привалившийся спиной к стене.
— Поверь мне на слово, ты не хочешь знать, что он увидел в этой прелестной черноволосой головке. Твоя психика этого, скорее всего, не переживёт. Да что уж там, будет настоящим чудом, если ты после этого только возможность говорить потеряешь, а не свихнёшься ещё хлеще, чем я.
— Как насчёт горячего какао?
Спросил Гамбит, прерывая паузу, которая уже порядком затянулась.
— Я отлично умею его готовить. Заодно расслабимся, а то обстановка какая-то слишком напряжённая. Мы же, вроде как, собирались обсудить сотрудничество?
— Да.
Чарльз тряхнул головой, словно прогоняя лишние мысли, и обвёл нас прояснившимся взглядом.
— Да, пожалуй, какао нам всем действительно не помешает.
— Отлично.
Улыбнулся Лебо.
— Одна нога здесь, другая — там.
Шутливо козырнув, он покатился на своей коляске к выходу, вращая колёса руками, но был вынужден остановиться у самой двери.
— Грёбаные порожки.
Проворчал парень, после чего встал и, взяв кресло в руки, просто перенёс его в коридор, где вновь уселся и с активно заработал руками.
— Юху!
Донёсся до нас радостный крик. Видя моё замешательство, Чарльз поспешил прояснить ситуацию:
— Пока протезы приживались, я одолжил ему свою коляску. Мне её воспитанники подарили, но, как видишь, я в ней не особо нуждаюсь, а он просто попросил оставить её ему на подольше. Видимо, понравилось кататься.
Пока я пыталась осознать увиденное и осмыслить услышанное, Домино решила выступить голосом разума:
— И всё же было бы неплохо приступить к разработке плана действий. Наши противники не мутанты и не люди, а некая иная форма жизни, о которой мы знаем просто неприлично мало.
С этим я была полностью согласна. Чем больше будем знать о противниках — тем проще будет выполнить задачу. Омрачил ситуацию Дэдпул:
— В том-то и дело, милая. Противников неопределённое число, и их способности разнятся. Мы и понятия не имеем, с чем столкнёмся. Тут нужна грамотная разведка. То есть, выслеживание и наблюдение. То есть, камеры и прочее.
— Тут, возможно, я смогу помочь — просто отыщу их с помощью «Церебро» и буду наблюдать глазами окружающих.
— Вариант.
Кивнул наёмник, ставший предельно серьёзным. Шторм тоже решила внести свою лепту:
— Ещё Хэнк работает над связью со спутниками.
«Кто такой Хэнк?»
«Наш техник.»
— Ещё не помешает прошерстить интернет.
Вклинилась Домино.
— Хорошо, с этим разобрались.
Подвёл итог профессор.
— Теперь надо определиться с группами захвата, которые пойдут ловить тварей.
— Гамбит, Колосс, Лаура, Шторм — первая группа. Неповторимый я, Домино, Хэнк и Циклоп — вторая. Чарльз — координатор.
Тут же выдал Уилсон. Вот только всех этих людей я вижу впервые. Мы совершенно не представляем, кто и как ведёт себя в бою.
Реми как раз зашёл в кабинет, неся в руке поднос с чашками, наполненными горячим какао. Кресло ему пришлось оставить в коридоре, поскольку занести его он не мог. Помещение сразу же наполнилось приятным ароматом.
— Прошу.
Произнёс он, поставив поднос на стол. Естественно, первым чашку взял Ксавьер, после чего его примеру последовали и остальные. Мне чашку протянул сам Лебо.
— Надеюсь, сработаемся. Только прошу, не надо меня подкалывать и рубить с плеча, я очень ранимый.
