Но не драконы.
Сердце дракона приворожить невозможно. Свободно он в своей стихии и выборе.
Любушку он привел в замок накануне, тайно. Принес ее в драконьем обличье, приземлился в темный предрассветный час на площадке, что на самой высокой башне расположена, да в этой же башне и укрыл возлюбленную от посторонних глаз. Не было места надежней. Даже слуги обходили стороной ритуальную башню, а порядок здесь поддерживала магия, что еще далекий пращур вплавил в черные стены замка, когда поднимал их из недр земных раскаленной магмой.
Весь Черный замок был ничем иным, как родовым магическим камнем драконов, и сильны они были в стенах его непомерно, от самих этих стен черпая древнюю магию. Как оказалось, не столь уж сильны...
В заветную ночь замок был полон гостей, в большом тронном зале от яств ломились столы, а король с королевой привечали подданных. Вино лилось рекой, смех красавиц звенел в ушах, факелы разгоняли тьму, а ему все никак не удавалось улизнуть от настойчивых девушек.
Наконец все внимание гостей обратилось к торжественной речи правителя. Отец долго рассказывал подданным историю сотворения сих земель и первых могучих драконах, впечатлял их иллюзорной магией. А он же тихонько отступил в тень трона, скрылся от жадных взглядов, там уже и до потаенной двери рукой подать. И ноги сами несут его вверх по лестнице, которая кажется бесконечной.
На самой высокой башне, под светом Багровой луны его ждало таинство.
Как женятся драконы? Боюсь, об этом и сами драконы толком не знали, только догадывались. А сейчас он достал белое костяное солнышко, прикоснулся губами.
- Пращур, благослови. - прошептал еле слышно.
И повесил кулончик на шею возлюбленной, принимая ее в род.
Первая ночь соединяла возлюбленных на всю жизнь. На ложе драконье всходила смертная дева, но с первым лучом солнца, обретала она вторую ипостась, драконью магию и долголетие. Капли крови принимала в дар Драконья луна, клятву верности и истинной любви, способной на самопожертвование, и лишь тогда возникали брачные узы.
А ведь история помнит случаи, когда девица лишь притворялась влюбленной. Да, верность хранила, и невинность. Но в сердце было пусто. Тогда на восходе не происходило перевоплощение, и девушке приходилось с позором удалиться.
Это у людей все просто - семьи сговорилась, а там «стерпится-слюбится». Драконы же по расчету не женятся, нужна магия любви.
- Любушка... - шептал он нежно, лаская обнаженную кожу.
Сегодня в целом мире были лишь они вдвоем. Легкий вскрик, перекрытый жадным поцелуем, сменившийся стоном, нежный взгляд синих глаз.
Лишь утром узнает он о том, что князь Харольд, вопреки всем традициям и клятвам, принес на пир зачарованное оружие. Что по злому умыслу спровоцировал он приближенных, обидевшись на то, что наследник исчез, а должен был бы в эту ночь принести клятвы верности его сестре по завету предков. Чьих предков? Видимо и Харольду было известно далеко не все.
Зато он знал, как убить дракона. И медлить не стал - вонзил копье в сердце короля, как только тот поднялся с трона, дабы поставить на место зарвавшегося гостя.
Дракон и в человеческом обличье был неуязвим. Вот только не в эту ночь, и не для этого странного черного копья, испещренного древними рунами. На пол он свалился уже мертвым, тело менялось, увеличивалось в размерах, покрывалось зеленой чешуей.
Королева вскрикнула, и, осознав, что случилось неизбежное, начала трансформацию.
Сколько ей требовалось времени, чтобы стать драконом и покарать изменника и убийцу? Пара секунд. Но их, как оказалось, уже не было. Копье, направленное рукой Харольда, летело прямо в сердце.
Два поверженных дракона, десятки дворян, задавленных телами древних зверей.
- Почему я не чувствую магию? - Харольд недоуменно смотрел в зеленые омуты глаз. -Ты обещала, что, убив дракона, я сам стану драконом! Но я все еще человек!
И он вогнал кинжал в свою ладонь. Острая боль подтвердила, что тело его все так же по -человечески уязвимо к оружию и времени.
- Почему. Я. Еще. Человек? - сильная пятерня железной хваткой стиснулась на нежной шее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Потому что нужно убить всех драконов. - прохрипела девушка, а когда хватка ослабла, добавила. - Ты еще не убил наследника.
Харольд выругался и отправился на поиски. Отряд нормандов прочесывал каждую комнату, каждый закуток замка, нещадно убивая тех, кто пытался им помешать - слуг, стражу, дворян. Кого-то убивали просто так. А нечего под руку попадать.
На вершину башни Харольд поднялся перед самым рассветом, молча занес копье для удара, и ничто уже не могло остановить эту заклятую смерть. Только нагая синеглазая женщина вскинулась, закрывая собой смуглое тело в порыве непонятном Харольду.
- Рэн. - простонала любимая, и ее синие глаза навсегда погасли.
Как так получилось, что сердце ее перестало биться аккурат за пару мгновений до того, как из-за горизонта показался первый луч? Наконечник черного копья пробил грудь девушки насквозь и оставил глубокую борозду на груди Имрэнбальда, словно огнем опалил.
Ярость взметнулась диким первобытным пламенем, закипела в крови. Разорвать, сжечь, уничтожить - стало единственным желанием дракона. Зеленые крылья раскинулись за гребнистой спиной, когти устремились к Харольду, который снова держал в руках злосчастное копье, готовый отразить удар противника, многократно по силе его превосходившего.
Но дракона словно отшвырнуло в сторону, будто невидимая стена выросла между ним и убийцей, не давая даже прикоснуться к нему. Ярость все еще застилала глаза, и Бальд снова бросился на врага. На сей раз ему и близко к башне подлететь не удалось -невидимая преграда словно расширилась, защищая предателя. Уже потом он увидит, как копье странным образом словно пьет энергию из Черного замка... и суть его заметит, мертвую, холодную.
Последней отчаянной попыткой было сжечь все в драконьем пламени, и решись Имрэнбальд на это раньше, Харольд был бы уничтожен, а теперь пламя пожрало всех, кто находился на вершине башни. Словно живые факелы пылали норманды из приближенных князя, обезумев от боли, сами бросались они вниз, пеплом обернулось тело любимой, только костяное солнышко по-прежнему белело. Только Харольд все так же уверенно стоял, хранимый чертовым копьем, да зеленоглазая красавица Уна криво улыбалась за его спиной.
Последний рывок. Но пробиться к замку не получилось. Все силы ушли на то, чтобы подхватить лапой цепочку из светлого металла. Уж это сокровище он врагу не оставит! Не получат они один из древнейших драконьих артефактов.
Родной замок отторгал его, подвластный воле мертвого оружия. Теперь даже кружить рядом было больно.
- Он улетает. - хрипло вымолвил Харольд и сплюнул себе под ноги, но ветер донес его слова до тонкого слуха дракона. - И что теперь, Уна? Я по-прежнему смертен! Аха-ха! Как мне прожить еще триста лет до следующей Багровой луны, чтобы добить эту тварь?
- Но теперь ты - король! А я - твоя королева.
- У меня есть законная жена, если ты помнишь. И законный наследник.
- Ты обещал мне!
- Ты тоже мне много чего обещала!
Дальше Имрэнбальд не слышал. Да и неинтересны были ему человеческие склоки.
Боль снова выдернула его в реальность, снова холодные камни и, словно стальные, путы.
Сколько лет он искал ответ, пытался понять причину. Выход был один - в ночь Драконьей луны забрать копье из замка. Пусть он уязвим для него в эту ночь, но и копье будет бессильно, не сможет помешать ему. А потом унести его на край Мира и бросить в жерло самого большого вулкана, чтобы больше ни один смертный не смог его получить.
Но что теперь? Неужели его просто заколют, словно скот?
В коридоре послышались шаги, всполох света метнулся по стене. Вот и палачи идут.
- Сынок... Где ты? - послышался тихий женский голос, усталый и неуверенный, принадлежащий уже пожилому человеку. Шаркающие шаги приближались к его камере. -Ты здесь? Отзовись!
