В изголовье валялись окровавленные перчатки Имоджен.
На этот раз Норгрейв зашел слишком далеко.
— Теперь ты покойник! — тихо промолвил герцог.
Бешенство нарастало в душе с такой быстротой, что грозило пожрать его целиком.
Имоджен прижалась лицом к его плечу, пытаясь спрятаться от него и чтобы не видеть произведенного Норгрейвом разгрома.
Не спрашивая у девушки позволения, Тристан на руках вынес ее из комнаты. Ему не нужна была лампа, он и так мог добраться до спальни, где они с Имоджен в последнее время часто уединялись, хотя сейчас герцог меньше всего думал о том, чтобы заняться с ней любовью. Он понял наконец, что она пыталась сказать ему: Норгрейв сделал с ней нечто такое, от чего она никогда не оправится.
Жестокий, бессердечный ублюдок!
Герцог осторожно уложил ее на кровать, но стоило ему отойти, с тем чтобы зажечь свечу, как Имоджен повисла у него на руке.
— Не бросай меня! — попросила она.
Тристан с трудом проглотил комок в горле.
— Любовь моя, я и не думал уходить. Просто хочу найти плащ, чтобы ты могла прикрыться, и потом мы уедем. Тебя следует показать доктору. И я должен знать…. — Он кашлянул, давая себе время собраться с силами. — С тобой обошлись жестоко, и мне нужно знать, не угрожает ли это твоей жизни.
От волнения у Тристана перехватило дыхание, и он присел на край кровати. Имоджен забралась к нему на колени, что принесло ему облегчение — возможность обнимать ее снова, пока он пытался справиться с буквально душившими его тревогой и возмущением.
— Не знаю, стоит ли… — Она говорила очень тихо, поэтому Тристану пришлось наклониться, чтобы расслышать ее слова. — Все ведь узнáют, что произошло? Мой отец… Будет скандал. И Верити… Разве справедливо, что это падет и на ее голову?
Тристан слушал, стараясь осознать смысл ее слов. Скорее всего, Норгрейв уверен, что Имоджен никому не расскажет о случившемся. Но как может он рассчитывать на это? Неужели считает, будто Тристан промолчит, узнав правду?
«Он не думал, что я узнáю…»
Если верить Имоджен, Норгрейву неизвестно, что перед отъездом она отправила любовнику записку. Если бы Тристан не приехал, она до сих пор пребывала бы в уверенности, что все, сказанное Норгрейвом, — правда. Она не стала бы даже разговаривать с Тристаном и ради спокойствия семьи никому и словом не обмолвилась бы о том, что случилось в этом доме.
— Это я во всем виноват! — проговорил он, испытывая острое желание отомстить за нее. — Норгрейв не тронул бы тебя, если бы не знал точно, что я увлечен тобой. Если бы я не оставил тебя одну…
— После первой же нашей встречи я мечтала увидеться снова, — прошептала в ответ Имоджен. — И у меня хватило бы бесстыдства самой искать свидания, коль ты не сделал бы первый шаг.
Тристан закрыл глаза. О, если бы только он приехал раньше и помешал Норгрейву осуществить его мерзкий план!
— Имоджен, мы не можем сделать вид, будто ничего не произошло. Норгрейв должен заплатить за свое злодеяние. Нужно сходить за караульными!
— Нет! — едва слышно попросила девушка и пошевелилась, но отталкивать его не стала. — Ты думаешь найти справедливость в суде? Даже если ты притащишь Норгрейва к прокурору, он скажет, что я была на все согласна. Скажет, что у меня был ключ от твоего дома, и тогда все легко поверят, что вы оба являлись моими любовниками. Потом Норгрейв начнет играть в благородство и предложит взять меня замуж и таким образом замять скандал. Даже если отец будет против, судья решит, что это приемлемое решение для обеих сторон.
Тристан тихо выругался. Он не подумал о том, что Норгрейва заставят жениться на Имоджен, если правда станет достоянием общественности. В присутствии друга Норгрейв ни разу не обмолвился о планах жениться в ближайшее время, но положение зятя герцога Треветта имеет свои преимущества…
— Так вот чего он добивается!..
— Я не могу выйти за него, Тристан, — тихо промолвила Имоджен, дрожа в объятиях герцога. — Я этого не переживу.
— Ни ты, ни я, — угрюмо отозвался он. — Но и молчать я не смогу, как и поддерживать дружеские отношения с мужчиной, который сделал тебе больно. Можешь не просить меня об этом.
Она прикусила кулачок, чтобы заглушить всхлипывания.
— Значит, ты обрекаешь меня на страдания, которые хуже смерти.
— Нет, Имоджен. Я сделаю все для того, чтобы ничего подобного не произошло! — Сказав это, он осторожно переложил ее на матрас. — Ты мне веришь?
Имоджен не спешила с ответом, что было невыносимо. Конечно она не верит! Слишком много плохого случилось с ней по его вине!
Девушка уцепилась за его плечи, когда он попытался встать.
— Мне хочется доверять тебе. Этого достаточно?
Тристан постарался скрыть разочарование за натянутой улыбкой. Жаловаться не на что. Имоджен и так готова была дать ему больше, чем он заслуживал.
— Я докажу, что достоин доверия. И для начала увезу тебя отсюда.
— Я не поеду домой! — вскричала девушка.
Она не спускала с Тристана глаз, пока тот зажигал свечу и отыскивал в платяном шкафу подходящую накидку.
— Я совсем не умею врать, к тому же мое платье в таком состоянии…
— Я знаю, что делать! — Тристан все еще оценивал все преимущества и недостатки своего плана.
«Да где же эта чертова накидка?»
Он выдвигал и задвигал ящики, и в каждом его движении чувствовались злость и нетерпение.
«Нужно что-то, чтобы прикрыть Имоджен с ног до головы… И дрожит она так, что теплая накидка придется кстати. Нельзя, чтобы ее кто-нибудь узнал. И, если повезет, мы покинем этот дом неузнанными…»
— Куда же мы поедем, если не к нам домой? В твой лондонский дом? — спросила девушка неуверенным голосом.
Это было первое, о чем подумал Тристан. У него дома она оказалась бы в безопасности, но с большим риском быть узнанной.
— Я не против отвезти тебя к себе домой, однако наша цель — избежать скандала, я правильно понимаю?
— Куда же мы поедем?
— К моей тетушке! — решительно заявил Тристан и улыбнулся, обнаружив наконец в одном из ящиков искомый предмет. Он перебросил накидку через руку, взял подсвечник и вернулся к кровати.
Имоджен сидела, прижав к груди подушку.
— Благоразумно ли мы поступаем, вовлекая в это дело еще и ее?
— Она нас не выдаст, — пообещал он. — Лучшего союзника, чем Рут, не придумаешь.
Тристан поставил свечу на кровать, развернул накидку и набросил ее на плечи девушки. Он не сказал вслух, что тетушка Рут наверняка настоит на врачебном осмотре. Ему не хотелось пугать Имоджен еще больше.
