Форма входа
Читем онлайн Кто умирает? - Стивен Левин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Контроль – это наша попытка согласовать мир с нашими личными желаниями. Отказаться от контроля означает выйти за пределы личного и слиться со вселенским.
Контроль загоняет нас в рабство. Контроль – это защита привязывающегося ума, который противопоставляет себя открытости сердца. Если наша лодка пуста, хотя она и движется по воле течения и ветра, в ней нет «личности», которая может быть неправильно понята. В ней нет того, кто сопротивляется. Есть только пустое пространство, лодка, ветер и вода. Все пребывает в совершенной гармонии. Ничто не препятствует естественному течению. Никого в лодке – никто не страдает.
Чжуан-цзы говорит о легкости, которая приходит к нам, когда мы отпускаем контроль и настраиваемся на то, что древние китайцы называли Дао, потоком, ненасильственным путем развития вещей. Дао – это и есть то самое «вот столечко», о котором говорил мастер медитации [2].
КОГДА ЛЮДИ ЖИЛИ ПОЛНОЙ ЖИЗНЬЮ, НЕ БЫЛО ИСТОРИИ
Когда люди жили полной жизнью, не было истории. Во времена, когда люди жили полной жизнью, никто не уделял особого внимания достойным людям, равно как никто не прославлял людей способных. Правители были просто верхними ветвями дерева, тогда как народ был подобен оленям, гуляющим по лесу. Все были честны и праведны, не помышляя о том, чтобы «выполнять свой долг». Они любили друг друга, но не знали, что это есть «любовь к ближнему». Они не обманывали никого, но не знали, что тем самым уподобляются «тем, на кого можно положиться». Они были последовательны, но не знали, что это называется «порядочностью». 0ни свободно жили вместе, отдавая все друг другу, но не знали, что щедры.
По этой причине их деяния никто не пересказывал. Они не оставили после себя истории.
Как часто вы чувствуете себя частью целого настолько, что у вас не остается чувства собственной уникальности, которая требует признания?
В даосской традиции говорится о том, что нужно стать невидимым. О том, что не нужно быть кем-то особенным, а только пространством, в котором происходит развитие. В то же время обусловленность требует от нас, чтобы мы были как можно более заметными. Один друг, который стал монахом в Таиланде, рассказывает о том, как его учили отказываться от своей уникальности, начиная с внешнего вида: ему побрили голову, он одел простую мантию и каждый день ел из миски то же, что и другие монахи. Он стоял, смиренно опустив глаза, как все. Он проводил много часов, медитируя в уединенном лесном домике вместе с другими монахами. Он говорил о том, что начал уже приспосабливаться к новому образу жизни, убедил разум отпустить свою уникальность и начал ощущать, что старая обусловленность начинает подниматься и противодействовать этой анонимности. Он рассказывал, что были периоды, когда он сидел в зале для медитации и беспокойно размышлял: «Они не смогут подавить меня. Думаю, мне нужно выйти и перекрасить свою мантию. Или может быть, мне стоит нарисовать цветок на своей чаше для милостыни». Нам, очевидно, трудно отказаться от своей уникальности. И в то же время ясно, что именно наша уникальность отделяет нас от истины.
Наши попытки быть особенными – это попытки отстраниться от естественного потока вещей. Фактически мы отличаемся друг от друга, не прилагая для этого никаких усилий. Делать это различие «чем-то особенным» означает усиливать разделение, потакать рассуждениям сравнивающего ума. Ведь когда мы считаем, что мы в чем-то лучше или хуже других, мы теряем сердечный контакт с ними.
В страдании и сопротивлении мы видим, как попытка контролировать, «личность» в лодке заставляет нас страдать. В некотором смысле наше тело-разум подобны лодке. Кто стоит у руля? Есть ли у нас желание двигаться против течения? Чувствуете ли вы, что течение движется помимо вашей воли? Что если вы держите руль слишком легко или вашу лодку часто уносит по течению? Если на лодке начнется пожар и на ней все еще будет «личность», она сгорит в ней (смерть – всегда трагедия). Если же лодка пуста, она просто превратится в пепел и пойдет ко дну, но на ней никто не пострадает.
Если вы пытаетесь быть тем, кто что-то делает, контролирует поток, тогда, в случае приближения неконтролируемых обстоятельств, ваше сопротивление усиливается, а страдание становится более заметным. Когда вы отказываетесь от контроля, вы, как Пол, умирающий от болезни Ходжкина, постигаете, что «принятие – это волшебство». Он видел, что в нашей обусловленности и личной истории очень мало напоминаний о том, что отпускание – это свобода, открытие себя потоку, позволяющему переживать полноту бытия. Если вы просто присутствуете, открываетесь Дао, потоку, процессу естественного развития, вы от мгновения к мгновению видите, что все хорошо. Каждое мгновение рождает следующее. В этом потоке все есть, в нем нет ничего липшего. Это совершенство. Если же вы отождествляетесь с каким-то одним пузырьком в этом потоке как с «собой», в это самое мгновение вы оказываетесь отрезанными от целого. И вы видите, как этот ваш пузырек «вас самих» растворяется у вас на ладони.
Из-за нашего постоянного поощрения своей уникальности мы теряем доверие к всеобщему. То, что есть у всех, кажется нам лишенным всех достоинств. Вместо того чтобы стать свободным, мы предпочитаем полировать решетку своей клетки.
Когда мы углубляем свое исследование вопроса «Кто умирает?», мы замечаем, как в нас закрадывается желание стать уникальными благодаря своей духовной практике. Но когда мы встречаем умиротворенных людей, чьи сердца открыты и которые могут жить, не нуждаясь в признании своих достоинств, не вставляя постоянно что-то от себя, – мы видим, что такими их делает не уникальность, а чувство того, что они неотделимы от других и вполне обычны. Многие из тех, кто встречал Судзуки роси, мастера дзэн, который сделал очень много, чтобы распространить практику дзэн в этой стране, часто удивлялись тому, насколько обычно он выглядит. Большинство из тех, кто восхищался им и любил его, замечали, что в нем не осталось того, что препятствует любви и пониманию. Он был чистым зеркалом нашей подлинной природы.
Незадолго перед тем, как он умер от рака, он сказал: «Если в момент смерти я буду страдать, в этом не будет ничего страшного. Это будет просто страдающий Будда. Никакого беспокойства. Возможно, кто-то будет страдать от физической агонии и духовной агонии тоже. Но в этом нет ничего страшного. Никаких проблем. Мы должны быть очень благодарны за то, что наделены таким ограниченным телом, как мое, как ваше. Если бы вы были бессмертны, это стало бы для вас серьезной проблемой».
Примечательно, что женщина, которая готовила к изданию его беседы, вошедшие в книгу «Дзэнский ум, неискушенный ум» («Zen Mind, Beginner's Mind»), также умерла от рака. Вот что она сказала о встрече с Судзуки роси (роси по-японски означает учитель): «Роси – это человек, который реализовал в себе совершенную свободу, которая потенциально доступна всем людям. Он свободно существует в полноте своего бытия. Поток его сознания не содержит фиксированных, повторяющихся структур, столь характерных для нашего эгоцентрированного сознания. Поток его сознания спонтанно и естественно рождается из естественных условий настоящего. Последствия этого, в смысле качества жизни, необычайны: человек наполняется энергией, становится жизнерадостным, открытым и в то же время смиренным, простым и радостным; он демонстрирует невероятную проницательность и глубочайшее сострадание. Все его существо свидетельствует о том, что значит жить в реальности настоящего. Даже если такой человек ничего не делает и не говорит, одной встречи с ним может быть достаточно для того, чтобы изменить весь образ нашей жизни. Но в конце концов нас озадачивает, интригует и влечет не необычность учителя, а его потрясающая обыкновенность. Поскольку он является собой, он становится зеркалом для своих учеников. Когда мы находимся с ним, мы чувствуем нашу силу и ограничения, но при этом не замечаем ни похвалы, ни порицания с его стороны. Рядом с ним мы видим свое подлинное лицо. Это странное переживание и есть ощущение нашей глубинной природы. Когда мы учимся предоставлять свободу своей глубинной природе, границы между мастером и учеником исчезают в потоке радости, проистекающей из единого ума Будды».
Большинство людей принимаются за чтение таких книг, как эта, для того, чтобы приобрести что-то особенное. Интересно, многие ли берут в руки эту книгу с тем, чтобы отпустить свою уникальность?
Но отпускать, быть свободным, быть полностью пустым очень страшно.
Те, кто смотрят телевизионные передачи о животных, такие, как «Дикое царство», возможно, видели фильмы о том, как животных перевозят из обычного места обитания туда, где у них было больше шансов для выживания. Например, тигра, для которого в горах мало пищи и воды, на которого там охотятся люди, могут усыпить с помощью транквилизатора, посадить в клетку и перевезти в такое живописное место, как равнина Серенгети. Здесь пышная зеленая растительность, много травоядных животных, – одним словом, идеальное место для тигра. Но когда тигр в клетке выходил из ступора, он видел яркую зелень вокруг и отказывался покинуть клетку. Люди открывали дверь, но он не выходил. Они даже пытались вытолкнуть его руками, рискуя потерять руку, но все было напрасно. Он сражался насмерть, чтобы защитить свою территорию, даже если этой территорией быта небольшая площадка, огражденная холодной сталью, – тогда как вокруг него красовалась местность, идеально подходящая для жизни. Его естественная среда звала его со всех сторон, но его страх держал его в изоляции. Он боялся свободы, неизвестного за пределами клетки.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Кто умирает? - Стивен Левин бесплатно.
Похожие на Кто умирает? - Стивен Левин книги
- КНИГА ДУХОВ - Аллан Кардек - Религии: разное