– По делу, – я решила не тянуть время. – Любезный, мне нужно поговорить с вашей дочерью. Сана ее зовут, верно?
– Верно, – насторожился мельник. – А откуда…
– Нейр Ильзор погиб, – негромко сказала я, и парнишка, быстро метавший на стол разномастную посуду, вздрогнул и уронил тарелку. Не разбил, правда.
Мельник осел на лавку.
– Как так?.. – спросил он потерянно. – Как погиб? А мы и знать не знаем… Давно?!
– Меньше недели, – ответила я. – Слухи, видно, еще не дошли.
– Ох… – мельник выглядел совершенно потерянным. – Дочка-то… Дочка-то… Сейчас скажу ей…
Он утопал куда-то вверх по лестнице, а парнишка продолжал собирать на стол. Руки у него заметно дрожали. С чего бы вдруг?
– Тебя Райном звать? – обратилась я к нему. – Ты кто таков будешь? Работник?
– Вроде того, госпожа, – ответил он, не глядя на меня.
– Он мужа сестры моей жены-покойницы племянник, – сообщил успевший вернуться мельник. – Седьмая вода на киселе, а все ж таки родственник, вот, взял в обучение, сыновей-то нет. Он сам из деревни, иногда только ночевать остается…
– Ясно… – я вздохнула. – Так что Сана?
– Плачет, – угрюмо ответил мельник. – Ревет в три ручья. Хотел ее сюда привести, не идет.
– Я поднимусь?
– Конечно, госпожа… – мельник проводил меня унылым взглядом.
Я быстро поднялась по скрипучим ступеням, тут, на втором этаже, было тихо, только всхлипывал кто-то за дверью.
– Сана? – я толкнула дверь и оказалась в маленькой комнате, ярко освещенной несколькими свечами.
Девушка, должно быть, вязала, когда пришел отец с дурной вестью: на полу валялась корзинка, раскатились во все стороны клубки разноцветной пряжи… Сана тихо плакала, сидя на кровати – широкой, совсем не девичьей.
– Сана, – повторила я, и девушка подняла на меня глаза.
«Хороша, – отметила я. – Такой бы не на мельнице жить, а быть как минимум нейрой!» Синие глазищи, светлые, с золотистым отливом волосы, нежная кожа, очаровательное личико, родинка над левой бровью… Фигурка, насколько я могла судить, тоже была неплоха.
– Отец тебе сказал, что нейр…
Сана кивнула. В глазах ее стояло самое настоящее горе, неподдельное, так не плачут по случайному любовнику. Гончих вызывала не она, тут и проверять не нужно было.
– Расскажи мне всё, – попросила я, присаживаясь рядом с ней. – С самого начала.
– А что говорить… – она опустила ресницы. – Кавис… нейр… Он часто приезжал в деревню, еще когда я маленькая была… Мне тут одной скучно было, отец отпускал в деревню к родным. Засматривалась на него: конь такой, как из сказки, сам никогда не кричал ни на кого, хлыстом не бил, если на дороге кто окажется… Только старый, отцу ровесник… – Девушка говорила все быстрее и быстрее, только слезы капали на подол. – А потом… год назад это было… стал заезжать к нам на мельницу. Гостинцы привозил, мелочи всякие, то сережки, то еще что… Шутил, смеялся, я и… – голос ее прервался. – Я и поняла, что совсем он не старый… А потом Бакко пришел. Сказал прямо, мол, понравилась ты нейру, но он тебя заставлять не хочет, а самому ему о таком говорить зазорно, вдруг откажешь… Только я не отказала…
Сана умолкла. Пальцы ее судорожно комкали и расправляли вязание: что-то пестрое, со сложным узором, для такого нужно много света, вот откуда столько свечей, а они ведь недешевы…
– Он добрый был, – тихо сказала она. – И несчастливый. Я думала – жена его не любит, так хоть я… Куда мне до его нейры, она красивая, она знатная, но хоть такая малость… Мне ничего не надо было, подарков никаких не надо, только чтобы приезжал… А он… он всегда со мной добрый был…
Сана снова заплакала, тихо, почти беззвучно.
– Он неделю назад приезжал, – произнесла она. – Подарков навез целую гору, а зачем они мне? Остался недолго… а я ему так сказать и не осмелилась… Думала, вернется от друга своего, тогда скажу…
– О чем скажешь? – нахмурилась я.
– Что ребеночек у меня будет… – Слезы катились по ее лицу, большие, прозрачные. – Он был такой добрый, вдруг бы не велел избавиться…
«Кто его разберет, может, и правда бы позволил оставить ребенка, – подумала я невольно. – Если уж целый год не бросал дочку мельника, то, как знать, не рискнул бы своей безупречной репутацией? Она его, в конце концов, любила…»
– А отец твой? – спросила я. – Отец как к этому относился?
– Он сказал, лучше уж нейр, чем голодранец деревенский, – тихо ответила Сана. – А что замуж не возьмет, то неважно. Жениха несложно найти, нейр же сам приданое и даст, чтобы отблагодарить… Только я за другого не пойду… Ни за кого… даже теперь…
– Про ребенка он знает? – поинтересовалась я. Жалко было девчонку, влюбившуюся в мужчину вдвое себя старше, если не больше, но сколько таких я повидала на своем веку!
– Нет… не говорила пока… – покачала головой Сана.
– А кому другому?
Женщин в этом доме я вроде не приметила, но мало ли, должна быть хотя бы служанка какая-то! Не нейровой же любовнице грязь возить и за скотиной ходить!
– Только Райну, – созналась Сана. – Он мне как брат, росли вместе…
– Райну? – повторила я. Вспомнила дрожащие руки мальчишки, упавшую тарелку… – Ах ты!
Я скатилась по ступенькам вниз, огляделась.
– Где он?!
– Кто?.. – опешил мельник.
– Мальчишка! – рявкнула я. – Райн!
– Только что тут был, – огляделся мельник. – Вроде на двор вышел…
– Лауринь!..
Звать не было нужды – капитан сорвался с места вслед за мной, только дверь взвизгнула на петлях.
Во дворе – никого. Мы выбежали наружу, огляделись. Я заставила огонек-спутник взлететь повыше, осветить окрестности. Так и есть! По берегу реки, проваливаясь в снег, удирал Райн.
– Это он? – Лауринь не отставал. За лошадьми возвращаться смысла не было, пока выведем, мальчишка успеет спрятаться так, что не разыщем!
– Он! – выдохнула я, вспомнила о «дорожке», и бежать стало легче. – Помните, я сказала, что вызвавший Гончих, скорее всего, в деревне или поблизости? Ну так он из деревни, а здесь… Всех встречных проверять – никаких сил не хватит, да и кто б мог подумать на этого сопляка!
– Стой! – крикнул Лауринь. Мы были уже в нескольких шагах от Райна. – Стой, кому говорят!
– Осторожно, Лауринь! – я схватила его за плечо, но было поздно.
Райн вдруг остановился, повернулся к нам, медленно, очень медленно. Откуда-то накатывало странное ощущение, не страх, но близко к тому…
– Вы меня не поймаете, – сказал он дрожащим голосом. – Я не дамся…
– Зачем ты это сделал? – спросила я. – Зачем вызвал Гончих? Что тебе сделал нейр Ильзор?
– Я хотел жениться на Сане, – просто ответил мальчишка. – Нам бы мельница осталась, жили бы… Она согласна была, пока… пока этот не появился… на коне, с золотыми цацками!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
