Не то что в наших совковых гостиницах, каждое говно норовит выяснить, чего ты там сшиваешься.
Кондишн зверский. Дым от сигареты исчезает мгновенно. А вокруг пахнет дорогими духами и кофе.
Достаю белый носовой платочек, кладу на мраморный столик перед собой. Интересно, долго мне так сидеть?
Выясняется, долго… В Москве бы давно заинтересовались, чего я тут сижу. Признаться, начинаю нервничать. Когда подходит ко мне парень в джинсах и майке, подсаживается и обращается на ломаном русском, я не врубаюсь, что он со мной разговаривает.
— Мадемуазель сегодня визитирована на отель «Хилтон»?
— А ты кто такой? — от напряжения напускаюсь на него.
— О, я — друзья! Мадемуазель есть коллежанка Иры?
Тут до меня наконец доходит. Хотя ничего себе колледж!
— Да, да. Это я!
Парень встает, подает мне руку и ведет к выходу.
Долго поднимаемся по узкой улочке с чахлыми деревцами.
— Ближе припарковаться не удалось, — объясняет он мне и при этом поедает глазами.
Находим его длинную машину. Первый раз такую вижу. Сажусь назад. Боже! Передо мной — открытый бар! Клево! Парень через динамик предлагает чего-нибудь выпить. Отлично! Этого мне как раз и не хватало. Наливаю «Метаксу». Пью с удовольствием и не ощущаю, что мы уже едем. Вот это машинка. В такой и трахаться — одно удовольствие. Да, видать, Ходжа — мужик крутой. Недаром Лимон его собирается сковырнуть. Мне — без разницы. Все лучше, чем сидеть дома или развлекать привязанного к доске любовника.
— Приехали, — объявляет парень.
Жалко. Я бы еще покаталась. Остановились перед высоченным белым современным зданием. Он меня ведет в холл. Совсем не впечатляет. Огромный, прозрачный ангар. Словно аэропорт. Даже эскалаторы работают. Поднимаемся на террасу и проходим в маленький ресторанчик. Он — весь в зеркалах. За столиками народу немного. Идем дальше, вглубь, за перегородку из ломаных полосок зеркала. Сначала не понимаю, что между ними есть проход. Просто глаза разбегаются — везде вижу свое отражение. В полумраке с непривычки едва различаю стол и сидящих за ним мужчин. Никто на меня не обращает внимания, а может, я просто не вижу.
Понемногу глаза привыкают к серебристому свету.
Все шестеро мужчин — в светлых дорогих костюмах. Поди разбери, кто из них Ходжа. Говорят на непонятном языке. Мне Инга сказала, что Ходжа знает русский. Стою и не знаю, куда себя деть. Садиться за стол мне никто не предлагает. Парень, сопровождавший меня, исчез. Наконец поднимается один, подходит, берет меня за руку и уводит! Как?!
Без всяческих ухаживаний? Ничего себе, мужик называется. Следую молча за ним. Садимся в лифт и поднимаемся на двенадцатый этаж. В лифте он улыбается мне. Морда — противная. Настоящий турок, с пышными усами. Не выдерживаю и спрашиваю:
— Вы Ходжа?
Утвердительно машет головой. Однако что-то не верится. Выходим в небольшой коридор. На диванах, стоящих у стен, сидят четверо молодых парней. Все громилы. Рыла квадратные. Читают газеты. Они провожают нас взглядами. Заходим в номер. Просторный. Почти такой, как был у нас в «Титании», только мебели побольше и вся она — массивнее.
Без разговоров Ходжа ведет меня в спальню и начинает раздеваться. Такое обращение шокирует.
Забываю, что он меня принимает за проститутку.
Ничего не поделаешь. Почему же он молчит? А… все становится ясно! Это не Ходжа! Ну, погоди!
Подскакиваю к нему, дергаю за его недоразвитый член и кричу:
— Нет! Ты не Ходжа! Я не буду с тобой! Понял?
Катись к черту!
Мужик ничего не понимает. Стоит пнем, выпучив глаза. Я нахально выхожу из спальни, открываю дверь и выскакиваю в коридор. Все четверо парней как по команде встают. Один хватает меня за руку и усаживает на диван. Этого еще не хватало!
Пусть только попробуют изнасиловать. Инга конкретно договаривалась. Я — девушка для Ходжи, а не для его дружков. Лицо горит от негодования.
Злость такая, что готова кинуться на любого из этих мордоворотов.
Дверь номера открывается, и из него выходит улыбающийся дружок Ходжи. Подходит ко мне, треплет по щеке.
— О'кей!
Потом помогает мне встать и вежливо сопровождает в лифт. За ним отправляются трое сидевших парней, один остается читать газету.
Кажется, становится понятно. Меня проверяли.
Раз я подруга Иры, то должна быть наслышана о мужском достоинстве Ходжи. Черт! Как нехило получилось. Теперь-то он сомневаться не будет. Надо же, какие предосторожности! Настоящая мафия.
Возвращаемся в ресторан. Там все, сидящие за столом, встречают нас возбужденными возгласами.
Наверное, расспрашивают обо мне. Потом все начинают хохотать и хлопать в ладоши. Самый невзрачный из всех обращается ко мне по-русски:
— Садись, дорогая, покушай.
Только сейчас замечаю, что забыла в номере сумочку.
— Я сумочку в спальне забыла, — говорю в ответ.
Он смеется еще громче и снова что-то объясняет друзьям. Потом успокаивает меня:
— Садись. Мы еще туда вернемся. Хочешь шампанское? «Дом Периньон»? Или «Метаксу»?
— Лучше водку с томатным соком. «Кровавая Мэри» называется, — гну ему по привычке свое.
Возникает официант и собирается за мной поухаживать. Забираю у него из рук бутылку и графин с соком. Под внимательные взгляды албанцев показываю, как надо наливать. Сначала сок, а затем осторожно, по лезвию ножа, водку. Мужики — в восторге. Мой пример заразителен. Каждый пытается налить себе, как я. Под одобрительные возгласы выпиваем. С удовольствием набрасываюсь на жратву, а сама мучаюсь мыслью: «Как же у такого невзрачного мужичка такой член?»
* * *
Лимон в сопровождении Инги вошел в отель как раз в тот момент, когда советник Ходжи Ольгу повел в номер. Они едва не столкнулись лбами на террасе. В сумке у Инги стал попискивать приемник. Пришлось остановиться.
— Надо же, какая удача! — обрадовалась Инга.
Лимон никак не отреагировал. Он был мрачен и напряжен.
Выждав несколько минут, они вошли в лифт.
Приемник перестал работать. Долго катались по этажам. Инга выходила на каждом и прислушивалась. Но никакого писка из сумки не доносилось.
Лимон стал терять терпение.
— Какого черта! Может, они поднялись в ресторан. Тут их до черта. Плюнь на эту хренотень.
Будем искать глазами!
Инга упорно нажимала на кнопки этажей. Не успела она выйти на двенадцатом, как писк возобновился. В небольшом коридоре на диване сидел один парень и читал газету. Инга полезла в сумку, отключила приемник. Лимон остался в лифте.
Двери закрылись, и он поехал вниз.
— Сигареткой не угостишь? — развязно спросила Инга.
Парень нехотя вытащил пачку «Мальборо». Инга подсела к нему. Кивнула головой в сторону номера.
— Моя подружка уже уложила Ходжу в постель?
— Тебе какое дело? — спросил он на плохом греческом языке.
— Да вот, маюсь. Она обещала одолжить денег.
Говорят, Ходжа — мужик щедрый. А я сейчас очень нуждаюсь.
— Здесь чего крутишься? — окинул ее подозрительным взглядом охранник.
— А где еще? Она — мадемуазель легкомысленная, чуть деньги в руках почувствует — и попробуй сыщи ее в Афинах. Так я уж сразу, как освободится, половину у нее выдурю.
— Не дождешься, — проворчал парень. — Она — в ресторане. Так что лучше иди отсюда.
— Уже потрахались? — оживилась Инга.
— У них времени достаточно, — прозвучал уклончивый ответ.
Инга окинула парня откровенным взглядом.
— Слушай, а может, ты меня порекомендуешь Ходже, а? Чем я хуже?
Парень надулся от важности и произнес:
— Не мое это дело.
— А ты скажи, что трахал одну роскошную мадемуазель…
— Так ежели б трахал…
Инга встала и на глазах у парня подняла юбку до самых трусиков.
— Даю бесплатно, в виде аванса.
У парня от возбуждения зашевелились усы. Он воровато оглянулся по сторонам и промямлил:
— Да ты чего.., не здесь ведь.
— У меня номера нет, — возразила Инга и спокойно сняла трусы. — Ну же?
Парень вскочил, подбежал к лифту, потом вернулся, посмотрел на часы, схватил Ингу за руку и потащил ее в оставшийся "Незакрытым номер Ходжи.
Первым делом Инга приказала ему помыться.
Он бросился в ванную, что дало ей возможность осторожно приоткрыть входную дверь для Лимона.
Тот уже находился в холле. Убивать охранника Лимон не собирался. Поэтому Инге пришлось с отвращением исполнить роль проститутки. Она постаралась сделать все как можно быстрее. Охранник и сам спешил, поэтому, не укладывая Ингу в постель, развернул ее задом, задрал юбку, чтобы не мешала, и с бешеным темпераментом овладел ею.
Инга вскрикнула от боли. Лимон воспринял это как сигнал. Он неслышно вошел в номер и остановился в комнате, прикидывая, где спрятаться. Случайно облокотился о телевизор, стоявший в нише роскошного резного шкафа светлого дерева, и рука сама поехала вглубь. Оказалось, что шкафы работают по принципу вертушки. Вместо уехавшего телевизора появился холодильник. Тогда Лимон в нише другого шкафа толкнул бар — и к нему выехал пустой шкафчик для вещей. Лимон, не обращая внимания на боль в позвоночнике, залез в него, упираясь подбородком в колени, и крутанул вертушку баром на комнату.
