С началом войны с гитлеровской Германией и после ведения боев под Киевом – по приказу Иосифа Виссарионовича Сталина – сорокалетний генерал-майор РККА осенью 1941-го возглавил Киевский Особый Укрепрайон и стал командующим 37-й армией.
В окрестностях города шли ожесточенные бои, хотя сама столица Украины практически не страдала от налетов люфтваффе. Власов еще не помышляет оставить позиции, но вот будущий «великий полководец» Г. К. Жуков настаивает на немедленной сдаче Киева. И, странное дело: приказ «Киев оставить» штаб Власова получил последним. Злые языки поговаривают здесь об умысле, происходившем из-за противостояния талантливого русского генерала Власова и военачальника Г. К. Жукова. Впоследствии историки констатируют, что «в «киевский котел» усилиями Жукова попали 600 000 военнослужащих, а единственный, кто с минимальными потерями вывел из окружения свою армию, был не получивший вовремя приказ об отходе Андрей Власов. Только в районе Киева, заверяют историки, немцам сдалось 640 000 бойцов и командиров!
Советские люди охотно сдавались недавним друзьям – немцам, которые вели интенсивную пропаганду, утверждая, что пришли воевать не против народа, а против большевистско-еврейского режима, против комиссаров и коммунистов. Это вселяло надежду в людей, превращенных советскими властями и идеологами в рабочее быдло, в безмозглых и бесправных рабов, годных лишь на роль пушечного мяса для мировой революции.
Почти месяц довелось генералу выходить из киевского окружения; но советский вождь не забыл о его доблести и срочно вызвал в Москву.
В столице советского государства стоит паника: в спешном порядке вывозятся заводы и учреждения, женщины и старики сгоняются на рытье окопов и противотанковых рвов, пакуются для отправки не ценности и шедевры, а партийные архивы, тогда как само многочисленное партийное руководство вместе с женами и прислугой драпает в глубокий тыл… А вот как об этом же рассказывает шеститомная «История Великой Отечественной войны. 1941–1945», изданная Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС и Военным издательством Министерства обороны в 1961 году. «Теперь, когда враг стоял у ворот столицы… Государственный Комитет Обороны принял решение эвакуировать из Москвы в Куйбышев часть партийных и правительственных учреждений, а также весь дипломатический корпус, аккредитованный при Советском правительстве. В Москве оставались Политбюро ЦК ВКП(б), Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования и минимально необходимый для оперативного руководства страной и Вооруженными Силами правительственный и военный аппарат». (Т. 2, с. 247). Москва была объявлена на осадном положении.
В этих тяжелых условиях А. А. Власов формирует 20-ю армию для обороны столицы СССР.
Группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала фон Бока взяла и уже миновала Калинин; его войска недвижимо стоят на линии Клин – Рогачево – Дмитров. Бои на севере Подмосковья ведутся лишь в двух местах: у деревни Крюково (Зеленоград; об этом месте доблестные агитпроповцы сложат жалостливо-героическую балладу со строчками «У деревни Крюково погибает взвод») и около Яхромы, где танковым армиям противостоят отдельный бронепоезд № 73 войск НКВД и 20-я армия генерала Андрея Андреевича Власова.
На Волоколамском направлении немцы миновали Дубосеково, но не спешат двинуться по шоссе, хотя до Москвы рукой подать. В 22 километрах от Кремля, артиллеристы возбужденно рассматривают в бинокли исторический центр столицы СССР, но тоже отчего-то стоят в ожидании. Хотя… «Помню, сотрудники, работавшие еще с войны и дежурившие тогда на крыше, рассказывали, как немецкий танк остановился на Сходненской улице, на Западном мосту через Деривационный канал (между нынешними станциями метро «Тушинская» и «Сходненская»). Открылся люк, из которого выглянул офицер вермахта с полевым блокнотом, огляделся вокруг, что-то записал в блокноте и уехал в сторону Алешкинского леса», – поделился воспоминаниями ветеран управления канала «Москва – Волга» (сейчас «Канал имени Москвы») Валентин Барковский, с которым встретился Искандер Кузеев, автор статьи «Потоп московский» (см. «Совершенно секретно», № 07, 2008). «Другое появление немцев в Москве – 30 мотоциклистов в километре от станции метро «Сокол». Мотоциклисты ехали по Ленинградскому шоссе. Два пулеметчика на мосту, названном позже мостом Победы, приняли неравный бой и остановили нападавших. – Ехали мотоциклисты со стороны Химок, – вспоминает этот эпизод Валентин Барковский» (там же).
О том, что немецкие танки проехали по Сходненской, а взвод мотоциклистов по Ленинградке, нам никогда не рассказывали, и в воспоминаниях всех «доблестных» и «выдающихся» советских полководцев таких подробностей нет. Впрочем, там многое отсутствует. Вот же, умудрился товарищ Жуков напрочь забыть (!), кто командовал 20-й армией в лихую годину под Москвой. В своих воспоминаниях маршал Жуков, говоря об обороне Москвы, конечно, упоминает 20-ю армию, но без имени командира. А ведь именно Власов сыграл ключевую роль в первой победе стратегического значения над немцами под Москвой и оттеснил их до Ржева. За эту блестящую операцию Андрей Андреевич был награжден орденом Боевого Красного знамени и произведен в звание генерал-лейтенанта, о чем сообщали газеты «Правда», «Известия» и «Комсомольская правда» 13 декабря 1941 года в статье «Провал немецкого плана окружения и взятия Москвы».
В книге петербургского исследователя Н. Коняева «Власов. Два лица генерала» есть такие примечательные строки, ставящие условную точку в споре: кто – Власов или его начштаба Сандалов – сыграли решающую роль в битве под Москвой. «Перед Новым годом, 31 декабря 1941 года, газета «Известия» опубликовала на первой полосе статью «Провал немецкого плана окружения и взятия Москвы». Внизу были помещены фотографии девяти отличившихся генералов. Фотография в нижнем ряду запечатлела генерала Власова. …6 января 1942 года ему присвоили звание генерал-лейтенанта. …11 февраля Андрей Андреевич Власов был удостоен персональной аудиенции И. В. Сталина, которая продолжалась с 22 часов 15 минут до 23 часов 25 минут (1 час 10 минут!), а 22 февраля его наградили орденом Ленина. …Икра, ордена, балыки, звания и слава доставались Власову, если судить по воспоминаниям Леонида Михайловича Сандалова, за сражения, которые выигрывала армия, пока генерал лечил свое ухо… И соблазнительно, забегая вперед, провести аналогию с трагедией 2-й Ударной армии, виновником гибели которой тоже был не Власов. А после порассуждать, насколько условна вообще персонификация побед и поражений на войне. …Аналогии и рассуждения эти напрашиваются, ибо они отражают реальность военно-бюрократической машины, где и генералы, командующие армиями, порою так же невольны в своих решениях, как и рядовые бойцы… И все же, понимая это, необходимо удержаться на зыбкой границе обобщения и не впасть в еще большую неправду о войне, чем та, которую долгое время навязывали нам».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
