Боль и кровь, полоснувшие у виска, развеяли грандиозный мираж, выдернули Лэрда в пустоту мрака оживших теней и тогда всё будто бы украденное вновь вернулось к нему. Вместе с внутренней полнотой, несколько поредела полнота внешняя - свет узора, собравшийся сгустком у его ног, в миг угас. Тени стали осязаемы и явны, он это почувствовал. Тогда же Лэрд понял, что наконец может их убить.
Он перехватил оружие и, сняв его с предохранителя, пошёл в темноту, стискивая курок. Выстрелы наконец прервали леденящий скрежет когтей - два неопределённых тела сразу же пали, изрешечённые очередью. Он увернулся от ударившей сбоку конечности и докончил обойму прямо в потусторонний блеск метавшихся зрачков, выхваченный из-за спины.
Следующая четвёрка погналась вслед за ним по останкам, цеплявшимся за штанины. Провернувшись по инерции на пятке, он, крепко сжимая карабин в руках, прошёлся косой очередью, срезав нападавших под издаваемый теми визг и звук рикошетирующих от выгнутых чешуек пуль. Одно из созданий зашло с фланга и опрокинуло его мощным ударом корпуса, потемневшие клыки с отточиной осатанело силились достать глотку. Выставленным на вытянутых руках карабином Лэрд отстранил нападавшего и одновременным ударом ног послал в груду лежавших позади остатков от его друзей. Страшная тварь пыталась подняться, визжа и вопя, дёргая множеством более мелких конечностей, но человек уже был здесь и он был намного страшнее. Удар и ещё один и ещё и ещё. Лэрд впал в раж битвы и теперь кормил своего демона, позабыв обо всём. Кормил отборной, всепоглощающей ненавистью первого сорта. Кровь твари слетая с приклада брызгала в искажённое злостью лицо, заливая глаза, но ему было уже всё равно.
В миг, поддавшись под порывом неистовой ярости, боль ушла, оставив внутри лишь клокочущий жар, какой веет от теплого природного огня, подкормленного свежем хворостом. Взор перерождённого Лэрда пламенел и разрезал полог страшной тьмы. Ничто теперь казалось не властно было остановить презревшего собственную слабость и смерть.
Тогда он услышал песнь. Образы сливались в нерушимый монолит и тут же разваливались в его сознании на бесчисленные осколки. Он повторял вслед за ней:
- Ибо силой своей отвечаем мы на слабость других!
Звук падающих гильз и ритмичное колыхание ствола, высвечивавшегося в ярких вспышках. Трое, возопив, пали к останкам своих собратьев. Его ещё раз хватили за бедро. Красная человеческая кровь влилась в копилку убиенных. Умереть представлялось для него весьма вероятным. Заученная смена обоймы и чередующиеся по два патрона выстрелы снова устремились в темноту.
- Стойкостью свергаем мы тиранию страха!
Молниеносный удар ногой по нападавшему размозжил тому торс, а покорёженный алюминиевый приклад довершил начатое, излив на Лэрда галлон вязкой жидкости. Теперь он, покрытый ей с ног до головы, почти ничего не видел. Стрелял на звук.
Массовое скрежетание послышалось из глубин прямо перед ним, а потом ещё больше тварей стало приближаться, шаркая когтями по взмокшим от крови плитам. Зажатый спусковой крючок, метавшегося из стороны в сторону карабина, заставил их умолкнуть. Отсечка - кончились патроны. Ещё дюжина, желая перехватить инициативу, быстро выскочила правее поваленных собратьев, но всё было готово для искромётного рандеву.
- И пламенем развеиваем тьму!
Круглая чека соскочила с разжатых пальцев и приплюснутый цилиндр, нашпигованный стальными иглами, отправился в непродолжительный полёт.
Огненная вспышка высветила гробницу, которой точно не было никакого конца, равно как и мерзким полчищам обступивших Лэрда существ. Он зажмурился, укрывшись воротом от гадких, хлеставших всюду маленькими гейзерами, линий крови, а вновь открыв глаза увидел солнечный свет исходивший из вывороченного гранатой проёма.
Взметнув карабин, Лэрд быстро рванулся в него и, прыгая, пустил удерживавшую оружие руку в свободный оборот. Стенания, визги и багровый фонтан, сменивший Лэрду цвет волос, окончили сражение и весь этот кошмар.
Как по щелчку, опьяняющая песнь битвы стихла. Приземление было довольно жёстким, но хотя бы пришлось на опорные конечности.
Буйство первозданной природы! Небеса стянуло синеющими тучами. Электрические разряды, ударявшие о древа и камни, титанами застывали в ледяные скульптуры, тянущиеся до небес. Куда ни посмотри - всё было ими усеяно, подобно тому как колосьями усеяно поле ржи, готовое к жатве. Ураган выворачивал и гнул громадные кроны. Древа испуганно дрожали, скрипели и стенали. Дрожала и сама земля. Каменная крошка, бывшая некогда монолитным камнем, стала рваться за ветром, застревая в отчерневших слоях коры и взрыхляя землю целыми пластами, словно сверхмощный экскаватор, вышедший на промысел.
Зажмурившись, он и развёл руки в стороны, готовый к неизбежному. Он слишком устал, чтобы сопротивляться следующему уровню кошмара, да и стоял почти на открытом месте - не спрятаться, не успеть убежать. Они со смертью теперь были близки как никогда. Два неразлучных друга. Два брата и две мессии.
Вихревой столп коснулся небес, завихрился, разверзся синевой разрыва и ураган закончился так же внезапно как и начался.
Лэрд медленно открыл глаза. Коснувшись лба, по которому крупными каплями стекал солоноватый пот, он убедился, что лесная духота отнюдь не иллюзия. Запах пыльной прохлады сменился ненавистным ему летом, характерным резкостью тепловых излияний и пестротой испарений. Остовы ледяных глыб начали крошиться и рушиться о землю, забирая ввысь песок и разбрасывая всюду колотые льдины, размером с грузовые автомобили.
Он увернулся от самых больших из них, упавших поблизости, отошёл в сторону и, отряхнувшись, ещё раз осмотрелся.
Большинство мегалитов пали на леса. Рассветное солнце ещё не касалось земли, но маленькой желтой точкой подсвечивало густые облака, словно рассечённые небесной гильотиной на множество изорванных кусков. Сияние, озарявшее свечением скалистые земли, подсвечивало и показавшийся ему миражом город, возвышающийся на далёких сплетениях из нескольких высоких скал.
Величественная твердыня толстенными стенами и башнями, уходящими за ними на сотни ярдов в глубину, тянулась непреступным поясом над алым плато, занимая срединное возвышение меж двумя горами, сросшимися подобно сиамским близнецам. Широкая блочная дорога до врат в подъём оплетала левую гору, в то время как правая осталась необработанной. Там виднелись очертания высоких каменных домов, настенные выходы, узкие бойницы и переходы на высоту - туда где начиналась наивысшая застроенная часть, и большая канатная дорога, протянутая к одной из вершин. На той вершине, оставлявшей монументальностью далеко позади мифический Олимп, располагался ещё ряд башен покрупнее и неимоверных размеров купол, закреплённый на врезанный в скалу треножник, ходивший вокруг неё на колёсах, ныне прикрытых облачностью. Закруглённый панцирь из слепящих металлических пластин, что венчал сверху треножник, словно щит укрывал покой жителей, пряча город от происков солнца. Он двигался вслед за светом с той скоростью, с какой звезда меняла своё положение на небосводе и никогда не отставал.
Очевидный признак разумности какого-то местного вида. Лэрд взвесил шансы. Вид столь монументальной двухуровневой крепости напрочь убил первое желание забраться в неё по стенам и скалам, чтобы покопаться в чужих вещах без спроса у хозяев. Построившие подобное не могли оказаться легкомысленными чудаками, а значит будут защищать своё с большим энтузиазмом.
Повеяло свежим ветром. Рядом стоял воткнутый в землю толи флаг, толи указатель, пояснявший нерадивым скитальцам, вроде него, о том, что лезть в недра скалы, из которой он выпал - наисквернейшая из идей. Вот только прочитать он ничего не смог. Если смотреть на композицию как на рисунок, то ничего сложного, но этих вьющихся гроздями закорючек разобрать не смог бы и сам Геснер.
Его по-прежнему знобило. Лэрд снова, на сей раз скрупулёзно, окинул взглядом лиственные и хвойные столбы древ, скалистые сходы, гладкие валуны, поваленные рядом, и верхушки крон, не уступавших отражающему щиту города в размерах. Получится ли развести из них костёр?
Внутренний голос молчал, но не молчала природа. Бурлящими перекатами, вниз по скальному краю стелилась лазуритовая река, так и манившая усталое тело пасть в свои мягкие объятия. Вода подкупает размеренным журчанием, убаюкивает, зовёт. За ней виднелся крутой перевал.
- Сквозь ход у скал... - сообразил он и, словно очарованный, припустил быстрее.
Дойдя, напился воды и наполнил флягу. Обернувшись, Лэрд не увидел развороченного проёма с гладкой внешней стеной. Вместо этого перед взором предстала пещера с уходящим в темноту тоннелем. Множество неотёсанных камней, которыми кто-то привал вход, образовывали насыпь. Низина и весь склон вокруг пещеры были затянуты коротко растущей зеленоватой травой.
