— Возможно.
— Что ж, спасибо, что предупредила. Я буду иметь это в виду сегодня вечером.
Я направилась к нему, но он не двинулся с места, чтобы дать мне уйти. Он разжал руки и сделал шаг ближе, так что нам больше не пришлось делать ни одного шага.
Моя правая рука поднялась и провела по его прессу. Они еще больше напряглись под моим прикосновением.
Кончики моих пальцев встретились с верхней частью его полотенца, и я подняла взгляд на него. Его полные губы слегка приоткрылись, а в глазах был чистый грех.
— Не занимайся с ней сексом сегодня вечером. — Я смотрела в сторону, избегая прямого взгляда на Фишера, а затем на свои ноги. Я не имела права просить его об этом одолжении. В конце концов, я же ничего ему не предлагала.
— Мы можем многое сделать и без секса. Ты это знаешь.
Я не знала, что тревожит меня больше — мое разбитое сердце или тошнота в желудке. Мои осмелившиеся пальцы потянули за его полотенце. Оно упало на пол. Фишер не вздрогнул.
Я понятия не имела, какой у меня план… Передо мной официально стоял обнаженный рыбак.
Полностью голый.
Член эрегирован.
Глаза, которые заволокло похотью.
Язык медленно провел по нижней губе, когда я перевела взгляд с его члена на лицо.
— Что теперь? — Он ухмыльнулся.
Я понятия не имела, но мой ревнивый ум переместился к частично эпилированной Тиффани. Она хотела моего обнаженного рыбака.
— Она не может получить тебя. — Я попыталась придать своим словам уверенности, но, кажется, это немного не получилось.
— Нет? — Он наклонил голову в сторону.
— Нет.
— Почему ты так уверена?
Я опустилась на колени, выйдя из своей зоны комфорта. Далеко за пределы дозволенного самой себе. И определенно испугалась до смерти. Я просто… Я хотела быть взрослой с Фишером. Я хотела быть с ним женщиной. И я не хотела, чтобы какая-то наполовину побритая шлюха удовлетворяла его потребности.
— Риз… — Его голос звучал сдержанно. Это был первый признак того, что с тех пор, как я вошла в его комнату, он справляется со своими эмоциями, своими ожиданиями или, возможно, их отсутствием.
Мои руки скользнули по его ногам и нежно обняли его.
— Я не ожидал этого от тебя, — прошептал он.
От тебя…
Он ожидал этого от других женщин? Например, от Тиффани? Тиган? Энджи?
Как будто общения с Богом было недостаточно, я испытывала столько конфликтов, потому что не имела ни малейшего представления о том, что я делаю. Фишер стал в моей жизни своим собственным богоподобным мужчиной. И я хотела угодить ему едва ли не больше, чем Богу, который наверняка недоброжелательно смотрел на мое поведение… на то, что я собиралась сделать вне брака.
Прежде чем Фишер успел отговорить меня, я обхватил губами головку.
Он закрыл глаза.
Я продолжала делать с ним ртом то, что, казалось, доставляло ему удовольствие, несмотря на мою невежественность, и все время следила за его лицом, как за проводником. Так я понимала, что ему нравится.
Что заставляет его дышать тяжелее.
Что заставляет его впиваться зубами в нижнюю губу.
Что заставляло его руки хвататься за дверной проем, пока не белели костяшки его пальцев.
Что заставляло его слегка покачивать бедрами.
Опустив одну руку, он осторожно запустил пальцы в мои волосы. Его мышцы напряглись, даже те, что были на лице.
В последнюю секунду он сделал шаг назад. Взяв член в руку, он опустился на колени и поцеловал меня, продолжая держать одну руку в моих волосах, в то время как другой рукой он что-то делал…
Я не знала, что именно, пока его язык не вошел глубоко в мой рот, и громкий стон вырвался из его груди и горла, а его тело сделало несколько коротких подергиваний.
Затем он расслабился, освободив мой рот. Я посмотрела вниз.
Ого… хорошо…
Он закончил… э-э… работу на своем банном полотенце.
— Фишер? — позвала Рори, когда три раза постучала в дверь его спальни. — Ты идешь?
Он улыбнулся мне. Эта улыбка была большой и красивой, когда он отвечал ей.
— Да, я определенно иду. (прим: игра слов: come — идти, кончать)
Мои щеки загорелись.
— Дай мне еще пять минут, Рори.
Я вскочила на ноги и повернулась к нему спиной, тяжело дыша и гадая, слышала ли она что-нибудь, знала ли она, что меня нет внизу.
— У меня есть пять минут, — чуть слышно прошептал Фишер, прижимаясь своим обнаженным телом к моей спине и обхватывая рукой мою талию. Его пальцы на дюйм погрузились в переднюю часть моих джинсов.
— Тебе нужно одеться, — нервно произнесла я, вырываясь из его объятий и кружась, чтобы выбраться из его шкафа, одновременно натягивая рубашку, чтобы смахнуть жар с кожи.
Он усмехнулся.
— Что мне надеть?
Я проигнорировала его, брызгая водой на лицо и прижимая к нему полотенце, пытаясь замедлить дыхание, стараясь не думать о маме и ее подругах в другой комнате.
Тиффани… Он все еще собирался на свидание с ней. Готова поспорить, что она сделает больше того, что сделала с ним я, и, вероятно, сделает это гораздо увереннее и опытнее. Фишер стоял в нескольких футах от меня, когда я убрала полотенце с лица. Он выглядел до боли сексуально в своих темных джинсах, светло-голубой рубашке на пуговицах с закатанными рукавами и абсолютно белых кроссовках.
Он выглядел до боли сексуальным для кого-то другого.
Меня сейчас вырвет.
— Что с лицом?
Я покачала головой.
— Не качай головой. — Он взглянул на часы. — У меня осталось три минуты. Что я могу сделать, чтобы облегчить твое волнение?
Не уходи.
— Я не волнуюсь.
Ложь… ложь… ложь…
— Тогда мы выйдем вместе? Мы дадим всем понять, что тебе нравится смотреть, как я принимаю душ и одеваюсь?
Мне понадобилась вторая порция холодной воды на лицо.
— Я не смотрела, как ты принимаешь душ.
Он ухмыльнулся.
— Но тебе бы это понравилось, не так ли?
— Ты придурок.
Сохранив на мгновение самодовольное выражение лица, он кивнул один раз.
— Возможно. — Он снова взглянул на часы. — Две минуты. Ты уверена, что я ничего не могу сделать?
Я закатила глаза.
— Что ты собираешься делать в течении этих двух минут?
— Все, что захочешь.
Моего голоса не существовало. Должно быть, потребовалось более восемнадцати лет, чтобы обрести голос. Чтобы без обиняков просить о том, чего я хочу, не боясь смущения или отказа.
Я хотела, чтобы он не уходил.
Я хотела, чтобы он остался со мной.
Я хотела, чтобы он прикасался ко мне и делал это так, чтобы мне было приятно.
Но я хотела, чтобы он делал это без моей просьбы.
— Время вышло. — Он повернулся и уверенными шагами направился к двери спальни.
Я сцепила руки и стиснула зубы, борясь за одно слово, за малейшее подобие голоса.
Но ничего.
Он закрыл за собой дверь, и из другой комнаты послышались голоса. Я зажмурила глаза и прижала ладони к лицу, несколько секунд ворчала на себя, а затем направилась к двери и прижалась к ней ухом.
— Тиффани была дизайнером интерьера дома, который вы построили в Голдене в прошлом месяце, — сказала Роуз.
— Правда? — Фишер казался слишком воодушевленным.
— Правда. Это прекрасный дом, Фишер. Это моя мечта, чтобы ты когда-нибудь построил что-нибудь для меня.
Я закатила глаза на восторженный ответ Тиффани.
— На самом деле, я была бы не прочь поселиться прям в этом, — продолжала она.
Правда? Могла ли она быть более очевидной и нуждающейся? Это было просто… отвратительно.
— Я бы с удовольствием посмотрел, что ты сотворила с домом в Голдене, — сказал Фишер.
— О… конечно. Я позвоню Дженсенам. Они будут совсем не против, если я покажу его тебе. — Она рассмеялась. — Но я уверена, что они хорошо тебя знают. Полагаю, ты тоже можешь им позвонить. Может быть, мы как-нибудь назначим свидание.
Нет. Нет. Нет!
