Подставился, как последний двор, всплыла у него тяжелая мысль и сконцентрировав защиту, он приготовился получить еще один обжигающий удар в свой несовершенный носитель.
Прошло какое-то время, но атаки не было. Дакк приподнял голову и повернул ее в сторону двери, она была заперта. Он шевельнулся – раненое плечо обожгло огнем.
– Болван! – Механически проскрипел он и опираясь на здоровую руку приподнялся и пополз к креслу, стоявшему напротив нужной панели управления.
Взявшись за подлокотник, он с трудом поднялся и глубоко дыша, покрутил головой – дальше терпеть этот носитель сил больше не было.
Выйдя из тела Марка, Дакк метнул свой разум в информационное поле пульта управления – информационное поле таяло, словно лед под лучами знойного солнца. Дакк заметался по нему: защита повсюду была взломана и системы корабля сами уничтожали свою информацию. Он попытался остановить процесс регрессии, но остановленный в одном месте, он, словно разъяренный огонь, появлялся в другом, жадно пожирая информационное поле корабля.
Нужно что-то делать? Уже осталось недалеко. Торпеды могут уйти в любое мгновение, заволновались части информационного поля его разума.
Хотя, разум Дакка замер, на такой скорости торпеды выпускать бессмысленно, и даже опасно: фрегат их, непременно, обгонит и они взорвут его самого, да и далеко еще, станция их уничтожит без проблем. Значит это произойдет, когда фрегат подойдет вплотную к станции, чтобы на ней не успели отреагировать. Но, с другой стороны, на такой скорости близко подходить к станции рискованно, на ней непременно заподозрят неладное и несомненно примут какие-то меры, вплоть до уничтожения фрегата. Значит будет торможение. Значит не все информационные поля корабля будут уничтожены. Значит нужно искать другие информационные поля, не в зале управления. Время еще есть.
Разум Дакка выскочил из пульта управления и, почувствовав слабый информационный ток своего носителя, вновь метнулся к нему.
Тело Марка даже еще не успело упасть на пол, когда он вновь занял его мозг. Сев в кресло, он механически тронул панели управления – корабль не отреагировал.
Откуда еще можно управлять кораблем? Дакк воспроизвел в памяти план фрегата и найдя схему его информационных потоков, принялся сопоставлять ее с реальными потоками, которые еще ощущались.
Мощных потоков, идущих из зала управления и могущих представлять интерес было несколько, все они шли к различным системам корабля, но чутье подсказывало Дакку, что это было бы слишком простым и не совсем надежным решением для того, кто решил бы взять контроль над фрегатом. Несколько необычно выглядел информационный поток, идущий через жилой отсек – от него ответвлялся мощный короткий поток, который по мощности, возможно, даже не уступал главным потокам, идущим через зал управления. Поток странно обрывался, не заходя ни в одну из кают. Кому предназначался такой огромный информационный объем и кто им пользовался, было загадкой.
Немного поколебавшись, Дакк решил разобраться с этой странностью, уж слишком она выглядела заманчиво. Проследив, как можно добраться до этого потока, он, осторожно наступая на раненую ногу, прихрамывая, направился к выходу.
Выйдя из зала управления, он осмотрелся, в коридоре все было без изменений – мертвые тела экипажа, по-прежнему, лежали большой безмолвной кучей. Кар был среди них.
Добравшись до кара, он освободил его от тел и, усевшись, повел его в жилой отсек. Найдя нужное место, Дакк остановился и вышел из кара – перед ним была стена. Он метнул свое поле сквозь стену – информационный поток был там. Идя сверху, он обрывался, словно попадал в какой-то накопитель.
А если попытаться отсечь его, мелькнула у него мысль? Но поколебавшись он решил оставить эту затею – поток был достаточно хорошо защищен и атака извне навряд ли будет иметь должный успех, а чтобы разрушить его изнутри, пришлось бы возвращаться в зал управления и внедряться оттуда, так как Дакк не чувствовал точек входа в него, словно поток шел напрямую из информационного поля зала управления, а скорее всего эти точки тщательно маскировались, но гарантии, что их поиск займет короткое время, тоже не было.
Нужно искать третье решение, с раздражением размышлял он, внимательно ощупывая полем стену перед собой. Но никаких признаков двери не ощущалось, сплошная конструкция. Через такую стену я, пожалуй, и не пройду. Он постучал по стене кулаком, словно перестав доверять своему всепроникающему полю, но глухой звук вернул его в реальность.
Вот черт! Дакк провел рукой по лбу. Действительно загадка. На плане корабля там ведь ничего нет.
Может быть нужно зайти с другой стороны, мелькнула у него неопределенная мысль?
Он снова вызвал карту корабля и найдя это место, мысленно чертыхнулся – эта часть корабля, определенно, была выбрана неспроста, чтобы подойти к этому месту с обратной стороны стены нужно было обойти едва ли не полкорабля, петляя по его разным уровням. Надежды, что это расстояние можно преодолеть на каре, не было: в нескольких местах коридоры были так узки, что в них едва ли смогли бы разойтись два человека, обходной путь для кара увеличивался еще чуть ли не вдвое. Он оказался безвластен над временем, текущем в фрегате, его контролировал кто-то другой.
Дакк замер около стены, пытаясь решить, что ему делать: ситуация складывалась неразрешимой: неизвестно кем и как управляемый фрегат на огромной скорости мчался к станции узла, грозя непредсказуемыми последствиями, а он в бессилии замер перед стеной, не представляя, что можно сделать. Информационный поток за стеной явственно ощущался, словно дразня и издеваясь над бессилием представителя самой могучей расы галактики – зенна.
Наконец Дакк шевельнулся, выходя из раздумий. Оставался единственный выход – покинуть носитель и своим разумом попытаться найти какую-либо щель поблизости, чтобы проникнуть за стену и выяснить, где оседает такое огромное количество информации, так как сейчас лишь оттуда можно было контролировать все информационные потоки фрегата.
Он глубоко и шумно вздохнул, понимая, что, когда вернется, носитель Марка уже, наверняка, будет мертв.
Желая не причинять новую боль своему носителю, Дакк решил сесть на пол и затем покинуть мозг Марка. Он повернулся и…
В конце коридора стоял офицер-двор, сжимая обеими руками иногалактическое оружие, направленное в его сторону.
8
Атуа и еще двух экспертов Регата, вместе с Расселом, на станции узла, встречал целый контингент реаниматоров. Атуа вышел из зоны портации последним. К нему тут же бросились два зевса с красными щитами на курточках. За ними маячил Рассел, с явной тревогой во взгляде. Но едва реаниматоры протянули к Атуа руки, чтобы взять его под локти, как он сделал торопливый шаг назад.
– Нет! – Атуа, резким взмахом руки перед собой, подтвердил свою категоричность.
Скорчив мины, реаниматоры опустили руки и замерли.
– Но господин Халл. – Рассел остановился позади реаниматоров. – Мне приказано обеспечить вам…
– Нет! – Атуа повысил голос. – Я прекрасно себя чувствую. Немедленно доставьте нас в гостиницу.
– Да, господин Халл. – Рассел вытянул руку в сторону выхода из зала портации. – Кар ждет.
Атуа, до гостиницы, не проронил больше ни слова. Молчал и Рассел. Так же молчали и два других эксперта.
Понимая, что Халл не предрасположен разговаривать, Рассел не стал провожать в гостиницу и остальных экспертов, а едва они вышли из кара, приказал водителю доставить его в зал управления станции.
Не удостоив укативший кар прощальным взглядом, Атуа поднялся в номер, который Халл неизменно занимал во время всех своих миссий на станцию узла и едва за ним закрылась дверь, он тут же метнул свое поле наружу – ничьих полей за дверью не было.
Все три, прибывших на станцию узла, эксперта Регата имели абсолютно равные права. Им предстояло разобраться в причине потери канала перемещения к станции зонта и двух странных случаях потери памяти персоналом на станции узла. Эксперты должны были работать вместе, но каждый будет обязан предоставить в экспертную коллегию свой, независимый, доклад.
Франзони был землянин, эксперт-психоаналитик; М» Рлоу – вест, эксперт пространственных перемещений и Халл – зевс, технический эксперт.
Столь внушительный контингент экспертов был продиктован, по словам председателя экспертной коллегии, серьезностью произошедших на станции узла событий. Не последнюю роль в формировании этой экспертной бригады сыграла жалоба Атуа на свою головную боль и в целях его подстраховки, председатель экспертной коллегии и принял такое решение.
Насколько смог установить Атуа, переворошив память Халла, в таком окружении он еще никогда не работал и никакой информации о двух других экспертах у него не было. Это раздражало. Что произошло на станции, он прекрасно знал и потому его мысли сейчас были заняты совершенно другим: где сейчас фрегат и кто тот офицер; как, после уничтожения стража, ему можно в кратчайшее время добраться до станции зонта?
