она скиталась вдоль домов, заглядывая в окна. Хотелось исчезнуть из этого мира, всё равно она не достойна занять место на троне. И доверие сестры подорвано на долгие годы, повезет, если та оттает к второму столетию.
Вечер постепенно золотил крыши домов, загорались огни в домишках. Азалия почти добрела до дворца, едва переставляя ноги. Отчаянно хотелось упасть в объятья Артура, и проплакать всю ночь, выплескивая накопленные чувства. Но, червячок грыз сердце феи, вдруг он не захочет её видеть? Отвергнет её, узнав, что она чуть не натворила. Какая же она дура, самая настоящая идиотка. Мечтающая изменить мир, ха, Древо жизни видит душу фей. Оно не отдаст трон в руки абы кого.
Дворец славился тишиной и спокойствием. Войдя на пустынный двор, Азалия не встретила никого. Быстро пройдя по знакомым коридорам, она направилась сразу в общую комнату. Ей не терпелось увидеть Диту и Мелоди, узнать у них подробности. Распахнув тяжелые двери, Азалия влетела в комнату утопающую в зелени. Соперницы сидели в обнимку, упорно пряча заплаканные лица. Их кинжалы лежали на столике у двери, сверкая девственной белизной. Неужели, это значит они тоже не справились? Азалия замерла на пороге, понимая, что в этот раз нет победителей.
Осторожно положив свой кинжал к остальным, девушка прошла в комнату. За ней тихо закрылась дверь, словно отсекая от дворца. Нерешительно помявшись, Азалия села на краешек ближайшего к феям кресла. Начинать разговор первой она не горела желанием, хотя и сгорала от любопытства.
— Ты… Тоже не справилась? — тихо, даже шепотом, спросила Дита. Азалия нерешительно кивнула, и та понимающе улыбнулась. — Мы провалились, но… Знаешь, так даже лучше.
— Да, отбор показал, предел нашей веры, — мрачно сказала Мелоди. Её рука сжала ладонь Диты, а красные от слез глаза блеснули непонятным огнем.
В дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, отворили. Вальяжной походкой вошел Басс, и надменно ухмыльнувшись, посмотрел на девушек. Их расстроенный вид, а также покрасневшие лица, видимо очень понравились принцу. Он сделал несколько шагов, приближаясь, и небрежно бросил:
— Молодцы, девушки, — развязный тон, почти разозлил Азалию. Невозможный тип, ещё и насмехается над ними. А принц, посмотрев на чистые кинжалы, продолжил: — Вы все прошли испытание.
— Но… мы же не смогли выполнить условие… — нерешительно протянула Мелоди, смотря на принца.
— Именно, — воодушевленно выпалил Басс, и улыбнулся. — Ваше задание было изначально другим, и вы с ним прекрасно справились. Сами подумайте, разве Древо Жизни примет ту, что убила собственную семью? Нет. Заодно мы проверили, насколько чисты ваши души, и желания.
— Невероятно, — потрясенно выдохнула Азалия, не веря своим ушам.
Эта семейка издевается? Как им могла прийти подобная мысль в головы. А если бы она убила Астрид… Чтобы случилось с ней потом, после позорного изгнания из отбора? Невероятно, какие же они козлы! Азалия кипела от гнева, который не могла выплеснуть. Её сила закипала внутри, заставляя бугриться землю в кадках с цветами. С трудом, она выдохнула сквозь стиснутые зубы, и попыталась успокоится. Спокойствие. Только спокойствие, и ничего более.
— Я хочу видеть королеву. Она ведь может меня принять? — выровняв дыхание, спокойно спросила Азалия.
Принц побледнел, его глаза забегали по комнате. Реакция на столь простую просьбу ошарашила Азалию, и остальных фей. Неужели, с королевой что-то случилось? Выжидательно смотря на Басса, девушка приподняла бровь. Тот нехотя, словно делал чрезмерное усилие над собой, кивнул.
Глава 37
Империя.
Такая далекая и непохожая на королевство…
Рози едва могла отвести глаза от высоких домиков, сооруженных полностью из камня. Мимо этих невероятных строений сновали ещё более невероятные жители — звер-люди. Принцесса всегда представляла их странными, почти уродливыми существами, но… о Люмин! Они были прекрасны. Каждая божья тварь выглядела так особенно, что дыхание феи перехватывало. Звер-люди улыбались ей, кивали при встрече, некоторые даже затевали недолгий разговор о её делах.
Как ей чуть позже объяснил Мар, народ это простой, любящий трудиться и приемлющий всякого, кто приходит в их земли. Даже огров они не сильно и бояться — магией все равно не наделены.
Первое впечатление у Рози было восторженным, она держала Марселя под руку, почти повиснув на нем. Мужчину забавляла такая реакция, он много смеялся, видимо, сам будучи счастлив вернуться домой. Многие с ним здоровались, Рози спрашивала его почти ревностно о каждой незнакомке, но тот с завидным упорством объяснял кто есть кто. И фею это устраивало. До момента, пока им не встретилась она. Девушка-кошка.
— О, Марсель! — она обвила руками шею дроу, полностью игнорируя почти испугавшуюся Рози. — Я так скучала и так волновалась! Шейн сказал ты жив, я… А это кто ещё?
— Знакомься, это Рози, — представил он кошке фею, — Рози, это Джульетта.
— Кем она тебе приходится? — нахмурилась принцесса, презрительно осматривая девушку перед собой. Рыжие ушки торчали из каштановой копны волос, на покрытой шерстью коже виднелись белые пятна. Навязчиво дергающийся хвост и вовсе хотелось схватить рукой, чтобы он перестал мельтешить.
— Я помогал на охоте, там и познакомились, — улыбнулся Марсель, погладив фею по золотистым волосам. — Император иногда устраивает подобные мероприятия.
— Хотя уже давненько не было, — усмехнулась кошка, придирчиво осматривая фею. — Опять сопровождаешь королевскую семейку?
— С принцессой я по своей воле, — Марсель взял ладошку Рози в свою. — Мы с ней вместе.
Джульетта рассмеялась, но заметив, что Рози не смеется, как-то стушевалась.
— Так слухи все-таки правдивы…
— Не стоит верить всему, что ты слышишь от дворовых котов, — наморщила нос Рози. — Мар, идем. Я хочу всё тут посмотреть!
— Успеется, — улыбнулся ей мужчина, повернувшись к кошке. — Но мы пойдем тогда. Рад был тебя увидеть.
К вечеру они наконец добрались до поселения дроу. Рози очень нервничала, то и дело поправляла розовое платье, оттягивая его пониже. Марсель наблюдал за ней с легкой улыбкой, уверяя, что ей нет из-за чего беспокоиться. У входа в пещеры их уже ждал Шейн, причем совершенно один.
— Как добрались? — он учтиво поклонился принцессе, взяв у Марселя одну из плетеных сумок.
— Но новым дорогам — прекрасно, — кивнул Марсель, с какой-то давно забытой теплотой глядя на свой дом.
