ли… Адский огонь дважды вырывался из-под контроля, и неизвестно, что он сожжет в третий, а Мерлин, как и Бог — любит троицу… Ну, триаду, триединство, какая разница?! А василиск, он полуразумный, с ним при должном подходе и договориться можно.
Гарри всё это с интересом выслушал, обдумал и спросил у Регулуса:
— А как вы своей смертью уничтожили крестраж?
— Именно своей смертью и уничтожил. Крестраж ведь как устроен? Пока сосуд, в котором заключен кусочек души, цел — цел и он сам. А вот если носителя удалить, то и куску там нечего делать.
— А почему нельзя было уничтожить медальон? Зачем все эти пляски с бубном вокруг переселения-перемещения и прочее?
Северус со стула прожег Гарри ещё одной порцией презрения, Регулус вздохнул, почесал шею и начал:
— Темный Лорд пришел ночью и, к изумлению матушки, потребовал домовика на неопределенный срок. Она подумала и дала ему самого верного слугу на тот момент — Кикимера. Я об этом не знал, матушка не удосужилась мне доложиться, что Кики занят и что его дома нет. У меня той ночью болел живот, Сириус траванул меня маггловским фастфудом — когда я увидел как он жрёт биг-мак и запивает это дело пепси, то соблазнился, выпросил попробовать. Великовозрастный идиот, девятнадцать лет парню исполнилось, а туда же… Ну Сири и дал попробовать. Ага, попробовал, на свою голову и желудок. На весь вечер застрял в туалете и только ночью смог выползти оттуда, дотащился до спальни и по привычке позвал Кикимера. Раз позвал… второй… Не откликается, а у меня настроение, сами знаете, хуже некуда, ну и рявкнул по-генеральски, в приказном раздражительном тоне. Явился голубчик, но в каком виде!.. Мама не горюй… Покусанный, потрепанный, весь исцарапанный и… и… а в руках чья-то конечность, им собственноручно отгрызенная — стоит, отплёвывается… И квакает: «Хозяин вовремя Кикимера позвал, Кикимера только что чуть не утопили…», а я и заинтересовался — где утопили да чья рука? Рассказал он мне про озеро черное да страшное, в недрах пещеры спрятанное, что в горе да за морем. Как вы думаете, я не заинтересовался всем этим? А уж когда бедный Кики поведал, что Темный Лорд заставил его выпить какую-то отраву, а сам смылся, оставив домового там умирать… У меня появилось огромное желание отомстить идиоту за то, как он дурно обошелся с моим симбионтом-воспитателем. Кики не только меня и Сири нянчил-воспитывал, но и деду с бабкой пелёнки менял. А тут, понимаешь, вперся какой-то совершенно посторонний тип и творит все, что пожелается его пятке на пятой ноге.
Здесь Гарри невольно хихикнул, Регулус замолчал, посмотрел на него и пояснил:
— Потому что его кроме как пятиногом и нельзя назвать — такой же жестокий и бессовестный, и такой же бесчеловечный в своих поступках. Так вот, мой больной желудок стал чем-то несерьезным, меня теперь больше волновало состояние Кикимера, к счастью, он быстро поправился. Но мне пришлось прятать его от маменьки, потому что тот гад наврал ей, что Кикимер погиб, выполняя его задание. И вот, поправился он, я за тот месяц всю нашу библиотеку перерыл в поисках того, чем Лорд занимался, и кое-что почерпнул из книг. Светящаяся зелёная гадость, которую он Кикимеру споил, называется Карниворум Миднойтус, чем больше ты её выпьешь, тем сильнее и страшнее будут твои мучения, видения, кошмары и всё такое прочее. Мы туда сходили. Посмотрели. Я снова задумался, что же он такое ценное туда спрятал, в эту зелёную дрянь? Снова поиски, ещё одна гора книг пересмотрена-перелистана. А разгадка оказалась рядом… Роюсь в книжках, бормочу: «Да что ж он там такое спрятал?», а Кикимер чай принес, услышал и говорит: “Крестраж он там спрятал…” Я его со злости чуть не придушил — а раньше не мог сказать, гаденыш? Но так или иначе, теперь я знал, что искать. Нашел, прочитал и думаю: «Ах ты ж гад, якорёчками обвешался, значит, к бессмертию стремимся, значит?! Ну так вот — не бывать такому!». Адское пламя применять страшно, не хотелось мне случайно устроить второй Великий пожар в Англии, где достать яд василиска — я тоже не знал. Тупик? Но тут, к счастью, попалась мне тощенькая книжечка, в которой — о чудо! — описывались живые носители крестражей и о том, почему они так ненадежны. Вот так и родился план достать крестраж, переместить в меня и как-нибудь умереть. Моя аниформа — феникс, что, конечно же, могло помочь делу.
Тут Гарри робко перебил:
— А разве анимаги умеют превращаться в магических и мифических существ? Мне говорили, что превращаться можно только в немагическое животное…
— Задай этот вопрос китайскому магу и полюбуйся на его драконью ипостась. Гарри, кровь Блэков давно перестала быть нормальной, сто поколений сестры-кузины за братьев замуж выходили, и как называются их дети и кем они своим мамам-папам и друг другу приходятся — уже и непонятно. В моей крови столько всего понамешано, что я уже и человеком себя не ощущаю, скорей мутантом. Брат мой Сири на голову больной, превращается в баргеста, а ведет себя как — тьфу! — распоследняя дворняга. Считает себя собачкой, идиот…
— А чем отличается баргест от, скажем, грима? — спросил заинтересованный Филч.
— Да в принципе, ничем, оба, бывает, показываются народу в виде большого черного пса с горящими глазами. Да только грим — это злобный дух, эльф или гоблин-оборотень. И он действительно предвещает смерть, а баргест всего лишь примета, для магглов разумеется. Появляется рядом с домом, где недавно кто-то скончался. Задача баргеста — проводить умершего по тропе мёртвых, и вообще, баргест, грим и цербер — разновидности адских собак, входят в свиту-стаю Дикой Охоты. Дальше рассказывать?
— Да, но только про себя!
— А на чем я остановился?
— На крестраже…
— А, ну да… Выпил я ту гадость зелёную. Послушал-посмотрел галлюцинации, кошмаров попугался, оклемался, в себя пришел и стал думать, как открыть и уничтожить медальон. Прикидывал-прикидывал, не додумался, спасибо, Кики подсказал и опять не сразу, все-то из него клещами вытягивать надо, по одному слову в месяц… Так вот, подсказал — дескать, Лорд на него шипел по-змеиному — ну, я парселтов не изучал, навестил знакомого нага в Индии, тот и пошипел на медальон. Открылся он, а дальше что — не знаю. Василиска под рукой нет, Адский огонь колдовать не умею — к счастью, ага. Ну Бабуджай и говорит: “А спали его в огне феникса возрожденного, в этом чистом пламени ни одна нечисть не выживет”. Я ту книжечку вспомнил,
