– Смотрите, там что-то случилось!.. – вдруг прошептала она, позабыв о недоразумении и вглядываясь вперед.
Метрах в двухстах, прижавшись к самому обрыву, стояли два автомобиля. Трое мужчин и пожилая женщина смотрели вниз, о чем-то переговаривались; четвертый мужчина расхаживал вдоль дороги и прижимал к уху сотовый телефон…
– Кажись, опять кто-то навернулся с трассы, – вздохнул водила, выпуская в лобовое стекло густую струю едкого табачного дыма. – Каждый год в это ущелье по две-три машины слетает. Не повезло бедолаге…
Бензовоз сбавил скорость и медленно прокатил мимо группы обеспокоенных людей. Чуть дальше шоссе повернуло влево, плавно огибая гиблое местечко и предоставляя возможность рассмотреть последствия трагедии.
– Легковушка, – угрюмо кивнул шофер в окно своей дверцы – на дымившие внизу останки автомобиля. – Кажись, «десятка»… Или иномарка – теперь сам черт не разберет.
– Какого цвета машина? – потерянно молвила побледневшая девушка.
– Скоро станет черной. А была-то, кажись, бордовой…
Она в ужасе закрыла глаза и до самых Минеральных Вод не произнесла ни слова…
Эпилог
31 декабря
Поезд из Грозного приходил в этот город по нечетным числам, и каждое его прибытие с момента известия о пропаже любимого человека она встречала на одной и той же платформе. Успев привыкнуть за эти дни к вокзальной толчее, к выкрикам носильщиков, к спешащим на перрон пассажирам, девушка вставала в сторонке – на нижние ступеньки пешеходного моста, и в трепетном ожидании вглядывалась в фигуры и лица выходящих из вагонов людей.
Надежда когда-нибудь снова увидеть, прижаться к его груди, услышать до боли знакомый голос, не покидала. Сегодняшний день был особенным – предновогодним. Вероятно, поэтому и вера в долгожданную встречу достигла наивысшей точки. И даже страшное событие, произошедшее по дороге сюда, не поколебало, а наоборот – утвердило уверенность в неизбежности скорого свидания. Еще бы – едва не улететь в пропасть, едва не погибнуть с той странной молодой женщиной, почти ее ровесницей. Разве это не знак свыше!..
Толкаться среди встречающих она не хотела, да и заметить родное лицо сквозь плотную толпу гораздо труднее. Потому, как всегда спустившись до пятой ступеньки моста, девушка положила руку на холодные перила, замерла; взгляд заскользил по сверкавшим на солнце рельсам, вместе с ними уплыл вдаль, почти до самого горизонта. Поезд как всегда немного запаздывал – объявление уж несколько минут как прокатилось многократным эхом по перрону и платформам, а зеленый с красной горизонтальной полосой локомотив никак не желал появляться…
Наконец, в точке, где сходились блестящие стальные нити, что-то неприметно изменилось – родилось дрожащее пятнышко. Постепенно оно росло, окрашиваясь в нужную расцветку и обретая знакомую форму. И вот уж темно-зеленый локомотив достиг торца бетонной платформы, поплыл вдоль нее, едва не касаясь края. Сзади замельтешили блестящие бока вагонов…
Когда начало тяжелого состава прогудело, прогрохотало, простучало колесами мимо пешеходного моста, девушка почувствовала, как внутри лавиной нарастает напряжение, как все внутри дрожит в предчувствии важного, долгожданного… Сейчас поезд остановится, одновременно откроются тамбурные двери. Первыми на бетон спрыгнут проводники, протирающие тряпками ручки и освобождающие проход нетерпеливо толпящимися в узких проходах пассажирам.
Все это она уже не раз видела и знала.
Сейчас… еще несколько секунд и стекающие из вагонов тонкие людские ручейки сольются в единую, полноводную реку. Вот тогда-то и начнется самое главное, ради чего она сюда приехала – река хлынет к мосту, прижмет ее к перилам, но надо будет изо всех вглядываться в проходящих мимо людей, успевать выхватывать из потока каждое мужское лицо.
Наконец, действо стартовало: скрипя тормозами, поезд замер; дружно открылись двери; потекли ручейки…
Жиденький поначалу поток пополнялся и набирал силу с каждой секундой; первая «речная» волна достигла нижних ступеней моста. Посторонившись и выискивая знакомые черты, девушка жадно всматривалась в спешащих куда-то людей…
Вот рядом пробежал по ступеням рослый парень – фигура и возраст совпадали, но… Не он.
Тут же в толпе появилась мужская голова с такой же прической и покатым лбом как у… Нет, не тот.
Через минуту взгляд зацепился за похожий овал лица, но молодой мужчина снова оказался не тем…
В кармане куртки уж несколько минут пищал и надрывался сотовый телефон, да она не замечала посторонних звуков – все внимание было приковано к приезжим…
Поток понемногу иссяк – на мост входили те, кого задержали у вагонов объятия встречавших. От хвоста поезда неспешно плелись несколько человек, но душа ее, еще несколько мгновений назад жившая великой надеждой, уже ощущала леденящую пустоту; свет вокруг начал меркнуть; глаза заволокло слезами. Надежда и сокровенная мечта, согревавшая сердце дольше суток, рушилась, таяла, исчезала…
Повернувшись и уронив голову на грудь, она медленно пошла вверх по лестнице. Дойдя до парящего над рельсами длинного пролета, всхлипнула и в последний раз оглянулась…
Взор наткнулся на одинокую фигуру слегка хромавшего, худого мужчины. Одежда его совсем не походила на ту, что носили в гарнизоне; ростом он казался выше, возрастом старше того, которого она искала и ждала.
Но какая-то непонятная, необъяснимая сила удерживала девушку, заставляла вглядываться в лицо, фигуру, жесты медленно поднимавшегося по ступеням человека. И чем ближе он подходил, тем громче и быстрее стучало ее сердце…
Стучало от боровшихся противоречий: она находила знакомые черты и натыкалась на разительные отличия. Стучало от предчувствия огромного счастья и от боязни жестокого разочарования…
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, боясь пошевелиться, сделать шаг навстречу.
Секунды томительно ползли…
Но все решилось в одно мгновение.
Заметив ее, мужчина остановился, поставил у ног небольшой портфель и… широко улыбнулся.
И улыбку эту не узнать было просто невозможно!..
* * *
В предновогодний день супруги Лихачевы неторопливо возвращались из магазина. Мимо то и дело сновали радостные сослуживцы, слышался смех и поздравления с наступающим. Дома предстояло колдовать на кухне, готовить, накрывать стол. Возможно, праздник и застолье в узком семейном кругу хотя бы немного отвлекут Сашеньку от мрачных мыслей…
Дойдя до широкой асфальтированной дорожки, петлявшей вдоль жилых пятиэтажек до самого КПП, девушка взяла мужа под руку и заметила шедших навстречу пятерых майоров – однокашников Скопцова. Понурив головы, те поздоровались, скупо поздравили чету с Новым годом и хотели пройти мимо, однако Настя, женским чутьем заподозрив неладное, остановила заводилу.
– Что это с вашей компанией, Алексей? – настороженно спросила она.
– А вы разве ничего не знаете? – усердно отворачивал тот взгляд.
– Нет, не знаем… Что опять произошло?
Остальные пилоты так же остановились и безмолвно переглядывались.
– Макс уже не числится пропавшим без вести, – объяснил полным трагичности голосом выпивоха.
Боль и немой вопрос застыли в глазах молодой женщины…
– Вчера его тело найдено на берегу чеченской реки Аргун.
Анастасия побледнела и оперлась о плечо мужа. В этот момент Лешка отступил к дружкам и, как ни в чем не бывало, поинтересовался из толпы:
– Ребятки, а как там, в магазине с водкой и закуской?
– Как всегда – негусто, – печально отвечал инженер Лихачев, обнимаю готовую расплакаться жену.
– Да?.. Вот черт! Из-за нерасторопности этих долбанных коммерсантов скоро самогон придется гнать и огурцы сажать на балконе! Ну, ничего, когда есть повод – убогость выпивки с закуской значения не имеют. Да, парни? – улыбаясь, пропел майор и, хлопнув по ладони ближайшего собутыльника, собрался идти дальше.
– Стой! – приказала вдогонку Анастасия, заподозрив подвох. – Лешка, я ж тебя как облупленного знаю. А ну выкладывай все, что знаешь о его смерти!
Отойдя на приличное расстояние и смакуя момент истины, майор под смешки приятелей смело выкрикнул:
– А кто это вам брякнул о его смерти!? Да, тело Макса нашлось – так что с того!? Просто человек спал мертвецким сном. Очень крепко дрых.
Алексей для верности еще немного переместился, удаляясь от девушки, но той было не до сведения счетов за дурацкий розыгрыш.
– На берегу Аргуна… Лешка… Лешенька, надеюсь, это не шутка? – умоляюще прошептала она.
– Кто ж так шутит, братцы!? – удивился непоседа, будто только что не он, а кто-то другой едва не довел метеоролога до сердечного приступа. – Жив Макс, жив! Говорят, скоро должен подъехать!..
И махнув на прощание рукой, присоединился к веселой компании.
