Т. Дьяковой[291], здесь же приведено мнение Е. Селизаровой.
В ноябре — декабре в Москве вместе с Сарьяном и П. Кузнецовым оформлял «Армянский вечер» в зале Благородного собрания. Вечер состоялся 8 декабря. Фамилии художников были обозначены в афишах, о них упоминали газеты[292].
1902–1904
Продолжались творческие отношения с Борисовым-Мусатовым, характеризующиеся взаимным интересом и огромным уважением молодого художника к творчеству старшего мастера, они начались в период росписи Саратовской церкви.
Лето 1903 Борисов-Мусатов проводил вместе с семьей в пригороде Хвалынска Черемшанах, где он работал над картиной «Изумрудное ожерелье»[293].
1903–1904. Работа над оформлением Ортопедической клиники Вредена.
В начале 1903 в Петербурге через Р. Мельцера получен заказ на написание цикла икон для императрицы. По всей вероятности, речь шла о работе над иконостасом для церкви С.-Петербургского Ортопедического клинического института, которая была закончена в ноябре 1904. Институт был организован и открыт в 1906 проф. P. P. Вреденом; ныне — Научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии им. P. P. Вредена. Здание было построено в Александровском парке Р. Ф. Мельцером[294]. Е. Селизарова приводит выдержку из официального письма Р. Ф. Мельцера следующего содержания: «…что касается икон, то я переговорил с молодым художником, весьма талантливым, и так как эта работа его очень заинтересовала, то он предложил ее сделать без всякого вознаграждения…»[295] В октябре 1904 художник сообщал матери, что работы по иконостасу кончил[296].
В связи с заказными работами для заработка просил об оставлении в Училище на дополнительный год. Постановление Совета училища от 1903.
В 1903–1904 работал над майоликовым панно на фасаде церкви С.-Петербургского Ортопедического клинического института.
1903
В марте был отослан в Петербург эскиз образа св. царицы Александры. Художник сомневался, брать ли заказ, хотя работа нравилась Мельцеру. Это был первый вариант живописного эскиза для майоликового образа, который предполагалось установить на фасаде церкви С.-Петербургского Ортопедического клинического института. По желанию императорской четы образ св. Александры был заменен на образ Божьей Матери[297].
В июле сообщил, что он пишет Божью Матерь «в 7 аршин». Для выполнения этой работы был использован пустовавший летом театр Нобеля, где были специально для этого построены леса.
В декабре 1903 в Москве работал над декорациями для народного гулянья — «пришлось работать до упаду и днем и ночью»[298].
Богоматерь с младенцем. 1903. Эскиз композиции иконы (майолика. 1904) на фасаде Института травматологии им. P. P. Вредена, Санкт-Петербург. Холст, масло. Частное собрание
Семья за столом (Семья сапожника). 1902. Холст, масло. НИ музей АХ, Санкт-Петербург
22 декабря сообщил матери, что живописный эскиз майоликовой иконы повесили на место на здании[299].
В декабре 1903 — январе 1904 поездка в Петербург в связи с заказом Р. Ф. Мельцера по изготовлению эскизов для оформления русского отдела международной выставки в Сент-Луисе (США). Предполагавшаяся в марте поездка в Сент-Луис отменилась из-за отказа русского правительства от участия в выставке[300].
На большую золотую медаль в 1903 было выставлено повторение-вариант «Семья художника»[301]. Картина в 1931 году была подарена автором Хвалынскому художественному музею, ныне — Хвалынский художественно-мемориальный музей К. С. Петрова-Водкина.
1904
2 марта получил большую золотую медаль. 21 марта писал матери: «Сегодня послал тебе телеграмму о медали, это вторая медаль дает мне право на звание почетного гражданина. Все-таки приятно выбраться из мещан»[302].
29 апреля датирован выданный Петрову-Водкину диплом об окончании МУЖВЗ и присвоении звания неклассного художника живописи и потомственного почетного гражданина. Ранее были неточности в определении даты; сам художник в автобиографии 1928 называет 1904. В. Костин и Ю. Русаков называют датой окончания Училища 1905, причем первый начало, а второй — август[303]. Возможно, поводом для более поздней даты послужили процитированные выше слова Петрова-Водкина из письма к Л. А. Радищеву от 2 октября 1905 о желании «в первых числах ноября <…> недели две <…> чуть-чуть покрасить у Серова». Кроме того, Петров-Водкин, не называя дат и стран, писал о том, что до окончания Училища он дважды побывал за границей[304]. В новейших изданиях дается верная дата. Работа в мастерских Серова и Коровина после получения диплома была, видимо, обычным явлением; так поступали и другие художники. М. Сарьян свидетельствовал: «В 1903 году я получил выпускной диплом и две малые серебряные медали, после чего работал в мастерских Серова и Коровина. Этим в основном и завершилось мое учение»[305].
В июле в Лондоне на фабрике Дультона наблюдает за переводом эскиза в материал[306]. Вернулся в Петербург 21 июля (по старому стилю).
2 октября пишет Л. А. Радищеву:
«Пришла наконец гигантская Божья Матерь, которую рисовал в Лондоне. Пока видел только ящики, в которых прибыли двести с чем-то изразцов майолики. На днях начнется постановка на место. Волнуюсь»[307].
2 октября — 10 ноября сообщал матери, что майоликовую Богоматерь ставит на место специалист из Лондона[308].
Диплом об окончании МУЖВЗ. 1904. Фото
Октябрь — декабрь — наряду с другими проектами занятия литературной работой и попытки начать издание своих произведений. Просил мать прислать ему оставшийся в Хвалынске машинописный экземпляр пьесы «Звенящий остров». Ранее, в марте сообщал Л. Радищеву, что собирается заняться переделками «Звенящего острова», «который, как я слышал, пользуется успехом»[309].
1904–1905
Зимой увлечение литературной работой и попытки поставить свои пьесы в театре. В «Пространстве Эвклида» вспоминал о том, как предлагал К. С. Станиславскому для постановки в МХТ «Сны жемчужины». В этот же период состоялось знакомство с актером и режиссером, организатором Передвижного театра П. П. Гайдебуровым, которому предложил пьесу «Жертвенные»[310]. П. П. Гайдебуров стал другом художника на долгие годы.
1905
5 апреля сообщил Р. Мельцеру из Хвалынска: «Получил из Вавилона [то есть Петербурга. — Н. А.] такое теплое известие о моей пьесе — это помогает любить свою веру»[311].
В том же письме он упоминает о работе над «Зверодухом», символико-аллегорической композицией, занимавшей его внимание и позднее во Франции.
В мае вместе с труппой Первого передвижного драматического театра, как тогда назывался театр П. Гайдебурова, совершавшей в это время гастрольную поездку по городам России, посетил Кострому и Нижний Новгород. Переезд совершался на «самолете» (то есть пароходе). «Князь Федор Ярославский». Близкое знакомство с театром[312].
В Костроме осмотрел город, побывал в Ипатьевском монастыре.
11 июля сообщил из Петербурга, что пьеса уже
