видимости, как-то связанный с магией.
Три дородных козы не изменили своей сущности. Ещё до службы в армии, когда я жил в родительском доме, нас всех заставили найти работу, и летом я работал на небольшой ферме, где были козы самых разных видов, в том числе и такие. Бурские козы. Насколько я помню, их разводили ради мяса, а не молока. Одного козла можно было поднять только втроём. При этом самцы отличались такой похотливостью, какой и не предположить по их внешнему виду.
Ещё две козы преобразились.
– Впечатление такое, словно она накормила двух коз волшебным печеньем, – сказал я, вспомнив описание. Там говорилось, что печенье может подействовать по-разному.
– Трёх, – уточнил Мордекай. – Сейчас нам показывают вчерашний вечер. Третье печенье подействовало на неё не слишком хорошо. Или на её коз.
Одна из коз была закована в латы и шла рядом с пастушкой на двух ногах. Мне показалось, её трансформация была подобна той, которую пережила Пончик, хотя я не и знал, разговаривала ли эта коза. Она была вооружена двуострой секирой и время от времени блеяла без причин.
Последняя коза преобразилась в сатанинское отродье, как будто явившееся из глубин ночных кошмаров.
– Нет слов, – сказала Пончик. – Что, и я могла в такое превратиться?
Мордекай крякнул.
– Случается сплошь и рядом. Карла тогда, возможно, рядом с тобой не было бы.
Я рассмеялся, а Пончик издала возмущённый кошачий мяв.
Адская тварь была размером с лошадь, имела множество сосков и выглядела так, словно сошла с обложки альбома хэви метал восьмидесятых, где слова песен призывали убить родную бабушку. У неё сохранились особенности морды и рога бурской козы. Она стояла на четырёх ногах, но выглядела несуразно огромной. Спереди выпирали шесть похожих на человеческие грудей. Тварь сделалась угольно-чёрной, за исключением глаз, которые светились красным. От неё непрерывно исходил пар.
Мы увидели, как исчадие ада атаковало кучку существ с гиеноподобными мордами и затоптало их насмерть.
– Адские порождения – одни из самых мощных питомцев в игре, – сказал Мордекай и посмотрел вниз, на Монго. – Без обид. Но если этому зверю удалось выжить, значит, он попал к хозяйке достаточно рано, чтобы подняться до определённого уровня. Рано или поздно у него вырастут крылья, и сам он увеличится до дракона.
– Святое же дерьмо, – хмыкнул я. – Может, ещё не поздно дать такое же печенье Пончику?
Мордекай захохотал.
В благоговейном ужасе я посмотрел короткий, секунд на пятнадцать, смонтированный сюжет о том, как Монго защищал Пончика. Он крушил Уличных сорванцов дюжинами.
– Хороший мальчик. Смотри, Монго! Ты в телевизоре! – кричала кошка.
Её питомец безостановочно прыгал. Он больше не пищал, теперь он хрипел. Воодушевление Монго оставалось таким же, как и прежде, но впечатление он производил другое. Когда вокруг тебя прыгает динозаврик величиной с котёнка – это умиляет. Когда так же себя ведет тварь размером с мастиффа – нисколько.
Меня показали, но всего на несколько секунд. Из шоу не было ясно, каким образом я освободился.
– Не волнуйся об этом, товарищ! – воскликнул Мордекай. – Судя по твоим личным данным, всем всё известно. Сама сцена является собственностью продюсеров «Мести дочери», потому-то они и показывают так мало.
– И я всё это проспала! – пожаловалась Пончик. – Меня вообще, можно сказать, не показали.
– Иногда и второстепенным действующим лицам нужно давать эпизоды, – заметил я, чем, кажется, немного умиротворил кошку.
Хотя Пончик по-прежнему значительно опережала меня по числу последователей, моя статистика просмотров уже была сравнимой с её показателями. Я не знал наверняка, кто из нас достиг квадриллиона просмотров первым. И не знал, заметила ли Пончик, что я догоняю её. Надеюсь, что нет.
Объявление больших эмоций не вызвало. Заново о старом. Я подумал, что на этом этаже, наверное, столько же багов, сколько их было при открытии Подземелья.
– Подождите, пока доберёмся до тематических этажей, – предупредил Мордекай. – Это вроде открытия тематического парка с маршрутами и американскими горками, которые никто не удосужился испытать. В прошлом сезоне «Боранта» четвёртый этаж целиком помещался внутри невидимого живого существа, так что обходчики странствовали по внутренностям, бог знает где там. Этаж был открыт двадцать дней, и тварь, которую «Борант» создал специально для этого этажа, заполучила быстро распространявшуюся бактериальную инфекцию, которая пропитала всё Подземелье. В стенах стали появляться дупла, их заполнила слизь, и всё это непреднамеренно. На зрителей всё это произвело не лучшее впечатление, так что, наверное, на этот раз корпорация не станет повторять этот ход.
Орчиха, которая пила в одиночестве в углу, приблизилась к нашему столу. Она была в возрасте и покачивалась на ходу. Я сразу же увидел в ней мускулистую орковерсию Агаты. Запачканная кровью юбка средневекового покроя делала её похожей на мясника, забывшего снять рабочий фартук. Оттенок её кожи был не таким, как у Маэстро. Служба подсказок выдала бесхитростные сведения:
Гам-Гам. Орк. Мирный неигровой персонаж. Уровень 5
– Я вижу, вы авантюристы, – проговорила она, наклоняясь. – Мне очень нужна ваша помощь.
– Нет, угрёбывай! – крикнул Мордекай. – Не сегодня.
– Не надо бы грубить, – сказала мадам, отвернулась и поплелась к своему столику.
– Что это было? – спросил я.
– Квест, – ответил Мордекай. – В таких пабах, как этот, всегда ошивается публика, предлагающая мусорные квесты. А нам больше не нужно квестов на этом этаже. Посмотри на свою миникарту. Увидишь маленькую звёздочку над её значком.
– Такой нет, – сказал я. – Обычная белая точка.
– Что ж, не все квесты высвечиваются на карте. А сейчас мы расходимся спать.
Я согласился и пронаблюдал за тем, как орк-женщина усаживается. Она свесила голову, опустила лицо в ладони и заплакала.
На этом месте читатель мог бы решить, что я дождусь, когда Мордекай уйдёт спать, потом выскользну из своей комнаты, подойду к орчихе Гам-Гам и поинтересуюсь, какая именно помощь ей от нас нужна.
Читатель был бы прав. Почти.
Когда мы вошли в свою комнату, я не мог выбросить её из головы. Это было глупо, тем более что Мордекай ясно сказал нам не ввязываться, но я просто был не в
