- Кто такой Скутосин?
- Дракон, - ответил Кхорин, - который когда-то жил здесь. Он умер во время Чумы Заклинаний.
- Я бы не был так в этом уверен. Нам придется подробнее осмотреть все эти записи, но, похожу, что Нала общается с этим драконом.
- Я полагаю, - сказал Медраш, - что мы можем получить другие образцы почерка Налы для сравнения.
Баласар рассмеялся.
- О да, у нас есть другие образцы. Уж поверьте мне. Когда Тархан… - его глаза расширились. - Осторожно!
Кхорин развернулся. Пристально смотря на них, Нала стояла между трио названных гостей и дверью, выломанной Медрашем.
Дворф бросился на нее. Даардендриены тоже. Она развернулась и бросилась в коридор. Когда она нырнула в дверь, то прошипела фразу на языке, который он посчитал драконьем.
Дверь захлопнулась, едва не ударив Кхорина по носу. Он попытался повторить слоги, которые произнесла Нала. Очевидно, у него получилось не совсем правильно, потому что масса камня осталась неподвижной.
- Позволь мне. - Сказал Медраш. Он уперся руками в дверь, произнес молитву и толкнул. Как и в прошлый раз, дверь приоткрылась.
Но когда они вернулись в коридор, Налы уже нигде не было. Не было слышно даже её шагов.
* * * * *
Джесри встала.
- Ваше Величество, - сказала она, - я уверена...
Чазар обернулся. Его взгляд заставил ее замолчать.
- Они могут говорить сами за себя.
Джесри сглотнула.
- Да, Ваше Величество.
Дракон снова повернулся к другим людям, сидящим у костра.
- Кто-нибудь еще хотел бы сказать слова обвинения? - очевидно, никто этого не сделал. Он пристально посмотрел на Гаэдинна. - Тогда, возможно, вы, сэр лучник, захотите пояснить свои претензии.
Джесри тоже посмотрел на Гаэдинна в надежде, что тот поймет её слова: “Держи язык за зубами. Не зли его еще больше”.
Гаэдинн вздохнул и выдохнул. Затем, с явной натянутостью в его обычно легком баритоне, он сказал:
- Ваше Величество, если вам показалось, будто я упрекнул вас, то прошу прощения за то, что некорректно выразился. Я имел в виду, что, должно быть, я не понял план битвы, потому что события разворачивались не так, как я ожидал.
Чазар усмехнулся.
- Нет, вероятно, не понял. Лишнее подтверждение тому, что я окружен некомпетентными и нелояльными дилетантами. Именно поэтому мы сегодня и не победили. Взять, к примеру, эту маленькую сучку. - Быстрый, как атакующая змея, он схватил Мералейн и рывком поднял ее на ноги.
Она вскрикнула, а мышцы челюсти и шеи Оракса сжались, показывая отчаянную решимость. Настала очередь Аота подать тихий тайный сигнал - он сделал небольшое похлопывающее движение, приказав парню оставаться на месте. Затем он сам встал, но достаточно медленно, чтобы Чазар не счел это действие вызывающим.
- Я привел Мералейн на север, - сказал Аот. Его голос был таким же мягким и лишенным агрессии, как и его движения. - Это делает ее воином Братства, а её компетенция находится под моей ответственностью. Как и дисциплинарные упражнения. Скажите, пожалуйста, в чем она провинилась?
- Разве это не очевидно? - ответил Чазар. - Я приказал ей не использовать некромантию, но, тем не менее, девчонка воняет могилой.
- Наши враги призвали мертвых, - ответил Аот. - Она лишь использовала свое искусство, чтобы прогнать их или взять некоторых под контроль. Если бы она этого не сделала, то потери были куда больше.
- Это правда, Ваше Величество, - сказал Джесри.
- Может быть, - сказал Чазар сквозь стиснутые зубы. - Может быть, - он отпустил Мералейн. Застигнутая врасплох, она пошатнулась и чуть не упала. - Но кто оправдает то, что сделала эта? - Он повернулся к Шале.
Шала встретила его взгляд, не дрогнув.
- Чем я не угодил Вашему Величеству?
- Ты считаешь меня глухим? Что я не слышал, как мои солдаты выкрикивают твое имя? Ты хочешь вернуть трон, не так ли, предатель? Ты сеешь семена раздора.
- Ваше Величество, кто-то должен был вести за собой после того, как лорд Хасос был выведен из строя, и это не я говорила людям, что им выкрикивать. Они просто вернулись к старой привычке, а я была слишком занята, чтобы их исправлять.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Встань, - сказал Чазар, и Шала повиновалась. - Дай мне свой меч. - Она вытащила оружие и протянула ему.
Огненный свет пробежал по лезвию, пока дракон осматривал его.
- Прекрасное оружие, - сказал он. - Думаю, с гордой историей.
- Да, Ваше Величество, - сказала Шала. - ИшуалКаранок защищал им Чессенту во времена Чумы Заклинаний.
Одной рукой сжимая обтянутую кожей рукоять, а другой - лезвие, Чазар держал меч на уровне глаз. Затем он прошипел заклинание ослабления – настолько сильное заклинание, что от него у Джесри скрутило живот и заболели уши.
Когда он закончил, то ткнул навершием в Шалу.
- Сломай его. - Сказал он.
Она заколебалась.
- Ваше Величество?
- Ты только что сказала мне, что это клинок Героя Войны. Сломай его, чтобы показать мне, что ты понимаешь, что ты больше не Герой Войны и никогда им не будешь.
Ее квадратные, простые черты не выдавали никаких эмоций. Шала взяла меч обеими руками и сделала так, как приказал Герой Войны. Когда клинок треснул, как сухая палка, дракон выкрикнул:
- Пусть это станет уроком для всех вас! Примите своё счастье! Из всех народов Фаэруна только у чессентцев есть воплощенный Бог, руководящий и защищающий их жизни каждый день. Никогда не сомневайтесь и не задавайте вопросов! Будьте благодарны и радуйтесь!
Часть Джесри хотела сказать, что все чувствовали именно это. Это казалось лучшим способом его успокоить. Но слова застряли у нее в горле, и казалось, что она никогда больше не сможет их сказать.
Чазар осознал их молчание и вздрогнул. Он стал немного выше, а его нос и челюсти немного выпирали из остального лица. Клочок дыма вырвался из одной ноздри, и рука Гаэдинна скользнула к тому месту на земле, куда он положил свой лук.
- Я должна прекратить это. - Подумала Джесри. Она изо всех сил пыталась понять - как, но затем гнилостная вонь заполнила ее нос и почти заставила ее заткнуть рот руками.
- Берегись! – крикнул Аот.
С неба спустилось облако тумана. Когда оно достигло земли, то втянулось в себя, утолщаясь и принимая определенную форму с крыльями летучей мыши. Раскосые желтые глаза блестели на чешуйчатой клиновидной голове.
Джесри почувствовал странную смесь страха и облегчения. Страх, потому что она поняла степень могущества Джаксанаедегора, когда она и Гаэдинн были его пленниками. Облегчение потому, что у Чазара была новая цель для своего гнева, и потому, что, по какой-то безумной причине, зеленый дракон-вампир вторгся в центр вражеского лагеря без своих приспешников. А это означало, что, несмотря на свою доблесть, он имел маленькие шансы против всей армии Чессенты со своим Богом во главе.
Все, кто еще не стоял, вскочили на ноги. Аот вытянул свое копье, и синий свет вспыхнул вокруг острия. Джесри схватился за свой посох обеими руками и почувствовал, как разум внутри оружия возликовал, когда хозяйка посоха воззвала к силе огня. Чазар вырос до колоссальных размеров за одно мгновение, и Оракс отпрыгнул в сторону, чтобы красный дракон не сбил его резко увеличившимся извивающимся хвостом.
Джаксанаедегор прорычал:
- Я заявляю о своем праве на переговоры согласно Двадцать Восьмому Предписанию!
Или, по крайней мере, Джесри думала, что это то, что он сказал. Как и многие маги, она немного знала драконий язык. Джесри же знала его достаточно неплохо, и, судя по всему, дракон-нежить использовал какой-то архаичный диалект.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
За исключением, возможно, Аота, никто из собравшихся здесь людей вообще ничего этого не понимал. Они продолжали готовить свое оружие, а Шала сжимала обломок своего меча из-за отсутствия чего-то лучшего. У соседних костров закричали солдаты. Со всех концов слышались шаги и бряцанье оружия и доспехов.
- Стоять! - Взревел Чазар. Языки пламени вырвались из его пасти. Рык был невероятно громким, и все заколебались.
