что для достижения результатов можно не трудиться. На одном таланте далеко не уедешь. Не отвлекайтесь на глупости и не подведите себя, девочки, – уже гораздо мягче закончила Тея.
Все неловко переминались, и Тея видела, что ее слова оказали нужное воздействие. В конце концов, не будь они ответственными, добросовестными девочками, их бы и не взяли в школу, даже Сабрину, которая уже показала свой бунтарский дух.
– Не ожидала, что придется об этом напоминать, но к вам, как к первому выпуску учениц колледжа, будет приковано пристальное внимание всех, в отличие от других учеников. Стоит вам хоть чуть-чуть оступиться, и любая ошибка непременно повлечет за собой последствия – каким бы несправедливым это ни казалось. – Судя по полным раскаяния лицам, ее слова попали в точку. – Не собираюсь спрашивать, чья была идея, – добавила Тея, – как я вижу, вы все виноваты. Но… – Специально сделав паузу, она подвела итог: – На первый раз прощается. – Девочки с облегчением переглянулись. – Однако еще один проступок, и у меня не останется выбора, кроме как поставить в известность директора.
– Да, мисс, – хором согласились они. – Обещаем.
– Я также не хочу, чтобы вы обсуждали это с другими девочками. Не хватало еще, чтобы остальные тоже забивали себе голову всякими глупостями.
Все кивнули, теперь открыто глядя ей в глаза.
Тея уже собиралась их отпустить, когда Фенелла заговорила:
– Мы еще кое-что не рассказали вам о прошлой ночи. – Она запнулась. – Это не просто любопытно…
– Что ж, в таком случае расскажите.
– Доска кое-что показала. Сначала я подумала, что это просто слово[11], но потом поняла, что это ваше имя, с инициалами: ТРаст.
– Да, буква в букву, – закивали все.
– Что ж, не стоит принимать подобное за чистую монету, не так ли? – отрезала она, пытаясь справиться с внезапно пробившим ее ознобом. – Кто угодно из вас мог толкать стрелку. – Нечего было и думать, что это может быть чем-то иным, кроме проделок ее учениц.
Глава 27
Апрель, 1769 год, Лондон
От красоты шелка, появляющегося на ткацком станке, у Мэри перехватило дыхание: она и мечтать не смела, что узор окажется настолько завораживающим. Уже через две недели, не в силах больше ждать, она вернулась к Бриджет, чтобы проверить, как идут дела.
Благодаря сиянию шелка и пастельным тонам цветы смотрелись как живые, почти неотличимы от тех, что она собирала на лугу для вдохновения. Нежно-салатовый фон напоминал весну, когда весь лес стоит словно в зеленом дыму еще не распустившихся листочков. На нем проступал узор из полевых аквилегий, васильков и смолёвки, звездчатки и клематиса, при этом тут и там встречались толстые гусеницы, грызущие травинки, алые панцири божьих коровок, греющихся в изгибе цветочного лепестка, и черно-желтые, с прозрачными крылышками пчелы, собирающие пыльцу.
– Ничего подобного в жизни не видела, – покачала головой Бриджет. – Хотя признаю, они как живые. Но насекомые? – Женщина содрогнулась. – Кто захочет носить такое платье или камзол?
Мэри не стала на это отвечать.
– Спасибо, Бриджет, – просто поблагодарила она. – Это в самом деле невероятно – видеть, как появляется готовый узор. Я очень признательна за ваше мастерство и самоотдачу.
Женщина, что-то проворчав, вновь склонилась над станком.
– Приходите через неделю. К тому времени закончу.
Мэри нехотя послушалась. Хотя у нее и было чем заняться, дни в ожидании тянулись, как патока.
Увидев второй отрез с узором из ведьминых цветов, который ей так полюбился, Мэри просто потеряла дар речи. Пурпурная белладонна и пятнистая наперстянка на насыщенном кремовом шелке будто переливались в тусклом свете.
– Ткань для тысячи свечей, – заметила Фрэнсис, разглядывая работу Бриджет, которая согласилась вплести в ткань немного серебряной нити, теперь мерцающей в солнечных лучах.
– А это видишь? – гордо указала на краешек ткани Мэри: там сидел крошечный паучок-кружевопряд, ее собственная шутка, и плел серебристую паутинку.
Красивые и смертельно опасные.
– Ты знала, что в Древнем Египте пауки были символом богини войны Нейт? Считалось, что они ткут судьбу.
Фрэнсис прищурилась:
– Доверяю твоим знаниям, сестра.
Мэри запретила себе сомневаться. В ее представлении дама острого ума и с определенным чувством юмора придет в восторг от подобного нетривиального узора и непременно захочет сшить себе платье. Второго такого не сыскать во всей Англии, это уж точно.
– Направлю один отрез мистеру Холландеру со следующей почтой. Со счетом за работу Бриджет. – Мэри погладила оба рулона, не в силах отвести глаз. – И кого же из вас, красавцев, мне отправить первым? – спросила она.
– Белладонну, – твердо произнесла Фрэнсис. – Одно ее присутствие здесь тревожит меня.
Мэри подняла на нее озадаченный взгляд.
– Вот и Бриджет О’Нил сказала мне нечто подобное. Что пока она работала над вторым отрезом, ей почти каждую ночь снились кошмары, она едва спала. Поэтому так быстро и закончила – призналась, что хочет поскорее избавиться от него. Но я никогда бы не подумала, что подобные предрассудки могут быть у тебя.
– Честно тебе скажу, не могу объяснить причину, но лучше отправь этот отрез первым, – попросила Фрэнсис.
– Конечно, в таком случае решено. – Мэри тщательно завернула шелк в обычный грубый хлопок, а затем в несколько слоев коричневой бумаги; написала счет, положила его внутрь и перевязала посылку.
– Будем надеяться, оплата скоро придет, – вздохнула Фрэнсис.
Глава 28
Сейчас
После уроков Тея сидела за письменным столом у себя в кабинете; девочки пока оставались в главном здании, выполняя домашнюю работу, и в Доме шелка царили тишина и покой. Еще даже не начали готовить ужин, да и дама Хикс не появлялась, хотя наверняка была где-то в здании. Тея усердно работала, листая разбросанные по всему столу учебники и делая пометки.
Ее ученики расщелкали первую тему как орешки, гораздо быстрее, чем она рассчитывала, и теперь Тее самой нужно было нагонять, если она хотела и дальше опережать их. Она планировала обсудить вопрос с главой своей кафедры: с такой скоростью ученики могли упустить детали и тонкости темы, а ей этого не хотелось. Учить таких способных ребят было одно удовольствие, хотя и сил требовало немало.
До Теи донеслись звуки фортепьяно. Мелодия успокаивала, и какое-то время она просто слушала, но потом задумалась: кто же играет, раз девочки в школе? Что-то мягкое коснулось ее лодыжек. Исида. Кошка прижалась к ней, выгнув спину, Тея наклонилась погладить теплую шерстку и получила в ответ жалобное мяу. Выпрямившись, она снова прислушалась, но музыка стихла, только дверь хлопнула позади дома. Все равно пора было сделать перерыв, так что Тея спустилась вниз посмотреть, что происходит.
– Дама Хикс? – крикнула она. – Это
