- Слушай сюда, прекращай мучить свою маму, иначе, когда ты родишься, я тебя отшлепаю.
Сработа ли это угроза генерала или что-то другое, но эффект проявил себя сразу. Ребенок затих.
- Таким образом он вообще не захочет выходить, - Мэй не знала, плакать ей или смеяться. Ее муж выглядел таким строгим.
Время шло, а малыш так и не хотел покидать утробу матери. Те, кто беспокоился в начале, уже привыкли к такому положению дел. К рождению ребенка все уже было готово, а остальное не в их силах, так что единственное, что они могли – это ждать.
Старейшина Турон тоже ждал.
Внешне он выглядел безобидным стариком, но сердце его и мысли ыли преисполнены жадности. Он не хотел покидать этот мир. Но это слабое, смертное тело подводило его. Смерть уже стучалась в его двери.
Однако он ждал столько лет, может подождать и еще.
Но его соратники терпением не обладали.
- Сколько еще ждать? – Валентайн тренировался с мечом во дворе.
Деревенская глушь и компания Накато ему радости не приносила. В мыслях он уже обладал Мэйрилин. Этой женщиной, что будила в нем похоть и ненависть. Он ненавидел ее за то, что она сделала с ним. Из-за нее он потерял свое положение, свой статус и стал тем, кому пришлось бежать из собственной страны. И только она будила в нем такое желание, которое не могла пробудить ни одна женщина.
Он желал видеть, как она плачет и молит о большем. Как страдает и ползает в его ногах, пытаясь угодить его прихотям.
Накато сидела на крыльце, крутя в руках связанный хлыст. Чем больше она проводила времени с третьим принцем, тем больше он ее бесил. Мужчина должен быть сильным и смелым, он должен отвечать за свои слова и поступки. Валентайн же продолжал бесконечно ныть.
Правда, и сама кочевница теряла терпение.
Старик приходил раз в день.
После захода солнца. Его не отличала многословность. На их вопросы он продолжал говорить «Не сейчас» и «Пока рано», «Я подам сигнал».
Сама Накато уже устала от этого ожидания. Оно порождало все больше неизвестности и сомнений.
Не предаст ли их этот старейшина? Можно ли верить его словам?
Но другого им не оставалось.
Генерал покорил сердце Накато с самой первой их встречи.
Ее не волновало то, что он обезглавил ее отца. Это жизнь, если человеку суждено умереть, то так тому и быть.
Кочевница знала, что самый сильный в мире мужчина должен принадлежать ей. И ничто и никто не встанет на ее пути. Но как бы сильно ей не хотелось избавиться от препятствия в виде Мэйрилин, Валентайн, ее временный стронник, этого не позволит.
Ничто не вечно под луной.
Накато решила, что этой женщине нельзя оставаться в живых. Слишком сильные чары она навела на ее мужчину. Она сама убьет ее. Пусть Валентайн только решит, что в безопасности, и тогда…
Накато не знала, что и у ее товарища были подобные мысли.
Валентайн знал точно: генерала нельзя оставлять в живых. После того, как их план удачно завершиться и они покинуть остров, он должен покончить с Арроном Астигаром. К нему у принца были свои счеты.
Нетерпение нарастало с каждым днем, что ребенок не подавал признаков появления на свет. Это уже становилось странным.
Однако люди этой эпохи верили, что все необычное и странное было признаком того, что в этом замешан высшие силы. В этом мире существовало множество легенд, в которых рождению богов предшествовала беременность длиною в двенадцать месяцев и больше.
Среди местных поползли слухи о том, что в животе супруги генерала находится божество. Этот ребенок – посланник небес.
Когда слухи дошли до ушей Мэй, она хлопнула по столу так, что упала на пол и разбилась чашка.
- Вот еще, двенадцать месяцев! Целый год! Я не хочу столько ходить с этим пузом!
Эрих рассмеялся и дотронулся до оргомного живота девушки.
- Эй, малыш! Выходи! У меня столько игрушек, давай поиграем вместе. Я с тобой поделюсь!
Было ли дело в словах Эриха, но Мэйрилин вдруг пояувствовала резкую боль внизу живота.
- Ай!
Она резко схватила продолжавшего улыбаться из-за слов Эриха генерала за руку.
Переговаривавшиеся за столом Даналь и Эйвис смолкли.
Несмотря на то, что все с нетерпением ожидали этого дня, данное событие все равно оказалось неожиданным.
- Что такое? – занервничал Аррон. – Мэй, началось? Это началось?
- Я не знаю…Не знаю…
Мэйрилин почувствовала, как внизу стало мокро и по ногам потекла жидкость.
- Воды отошли…ребенок…
- Рода начались! – все присутствующие засуетились.
Аррон подхватил Мэйрилин на руки и помчался в спальню. Здесь уже давно было приготовлено все необходимое.
- Эйвис, нужно согреть воду и позвать повитух, - отдал приказ Даналь.
Он был доктором и собирался сам принимать роды, но опытные помощники ему бы точно пригодились. С подобной процедурой он редко имел дело и боялся, что что-то могло пойти не так.
- Хорошо.
Стоило отдать девушке должное, пусть она и побелела от тревоги и страха, она не предавалась панике и быстро выполнила необходимое.
- Не волнуйся, - похлопал по спине Арона вновь прибывший старейшина Гароа.
Генерала вытолкали из комнаты и не позволили присутствовать. Толку от него было мало и своим видом он лишь пугал помощниц Дана.
Сейчас мужчина стоял на крыльце у входа в дом. Даже здесь он слышал крики Мэй, наполненные болью.
Нет.
Он монстр.
Что за эгоист!
Как посмел он сделать это со своей женой?
Генерал дал себе слово, что больше и пальцем ее не тронет. Больше детей у них с Мэйрилин не будет.
- Во время беременности малыш вел себя спокойно. Все матери испытывают боль при родах, а те, кто рожает впервые особенно. Это нормально. Не переживай.
Ориан покачал головой за спиной у своего мастера.
Судя по бледному виду генерала и его отрешенному взгляду, слова утешения его учителя лишь усугубили его состояние.
- Да, Арр! Небеса помогают достойным, все обойдется! – бодро воскликнул блондин.
Все обойдется…А что еще может пойти не так?
Аррон вздрогнул. Он вспомнил, что слышал о том, что не все роженицы могут выжить…Что же он натворил!
Генерал опустил лицо в ладони.
Дейтири покачала головой в сторону сбитого с толку кузена. Даже мастер Гароа смотрел на него с неодобрением.
- Что? Да что я такого сказал?
Только Эрих был вне себя от радости.
- Стоило мне это сказать, и маленький сразу же захотел родиться. Ему не терпится со мной поиграть. Я буду хорошим старшим братом.
Энтузиазм Эриха был заразительным.
Даже Аррон отнял руки от лица и немного расслабился. Но стоило очередному крику Мэйрилин достигнуть крыльца, как его лицо снова становилось каменным, а на лбу проступали капельки холодного пота.
***
Мэйрилин лежала на постели в спальне.
Ее волосы уже пропитались потом и прилипали к лицу и шее. Она знала, что сейчас лишь активная фаза и это лишь начало. Схватки становились чаще.
Боль распространялась из нижней части живота по всему телу. Мэй старалась сжимать зубы, чтобы не дать вырваться крикам.
Видя, как мучается девушка, Эйвис поджала губы, взяла полотенце и вытерла слезы с лица роженицы.
Однако занимающий время и приносящий еще больше боли процесс был впереди.
Ожидание тянулось медленно.
Сердца всех тех, кто был снаружи, не были на месте.
Лицо генерала было мрачным как никогда прежде. С того момента, как Мэйрилин отправилась рожать, он не произнес ни слова. Губы его были сжаты в тонкую прямую линию.
Насколько страшным могло бы быть выражение лица этого мужчины, настолько страшным оно и было. Словно это не Мэйрилин рожала ребенка, а он сам.
- Мэй, если тебе больно, то кричи. Не сдерживайся. Или мне дать тебе что-нибудь, что бы ты могла сжимать в зубах? – Эйвис протирала теплым влажным полотенцем лицо девушки.
- Дай мне полотенце.
Мэйрилин делала глубокие вдохи. Ее руки сжимали простони на которых она лежала. Она давно уже слышала, что родить ребенка нелегко и очень болезненно, но она никак не ожидала, что боль такого рода было просто невозможно представить обычному человеку.
