Корабли и баржи отплывали к ораниенбаумскому плацдарму ночью, строго соблюдая маскировку. На рассвете противник видел их уходящими обратно в Ленинград. Мы старались создать у гитлеровцев впечатление, будто эвакуируемся с плацдарма.
Когда я приехал в штаб армии в Большую Ижору, там еще никто ничего не знал. Бывший командующий генерал-лейтенант В. 3. Романовский, начальник штаба генерал-лейтенант П. И. Кокорев и член Военного совета генерал К. Г. Рябчий встречали меня как представителя штаба фронта. Генерал Романовский был неприятно удивлен, узнав, что ему приказано сдать командование и убыть в Ленинград.
Это был опытный, боевой генерал, знающий свое дело, и я понимал его неудовольствие. Он долго воевал под Ленинградом, и ему было обидно, что сейчас, накануне очень важной операции, его вдруг отзывали.
Вступив в командование войсками 2-й ударной армии, я прежде всего ознакомился с плацдармом, который по фронту тянулся на 65, а в глубину достигал 20 - 25 километров.
Передний край обороны противника проходил по линии Керново, Закорново, Гостилицы и далее по дороге Гостилицы-Петергоф. Используя лесисто-болотистую местность, противник построил оборону по линии холмов, с которых хорошо просматривалось расположение наших войск на значительную глубину. Перед передним краем имелись сплошные минные поля и проволочные заграждения в два три кола. За ними тянулись траншеи с пулеметными площадками.
В деревнях Гостилицы, Кожерицы, Дятлицы, Ропша и других были созданы опорные пункты. На линии Кипень, Ропша противник оборудовал тыловой оборонительный рубеж. В районе населенного пункта Беззаботный располагалась тяжелая артиллерия, которая использовалась для варварского обстрела Ленинграда.
Перед фронтом 2-й ударной армии оборонялись пехотная и моторизованная дивизии СС, две авиаполевые дивизии, пехотный полк, а также отдельные строительные и охранные батальоны.
2-й ударной армии предстояло силами не менее пяти - шести дивизий прорвать оборону противника на гостилицком направлении, овладеть Ропшей и, соединившись с войсками 42-й армии, уничтожить пегергофско-стрельнинскую группировку гитлеровцев В дальнейшем, после образования общего фронта с 42-й армией, мы должны были развивать наступление на Кингисепп и Гатчину.
Перед операцией мы занимались тщательной подготовкой личного состава. Войска учились преодолевать различные инженерные заграждения, вести бой в глубине обороны. Основное внимание обращалось на отработку самостоятельных действий стрелковых подразделений и штурмовых групп, на организацию взаимодействия. В стрелковых ротах были созданы отделения снайперов и штурмовые взводы.
Как и при подготовке к прорыву блокады Ленинграда в 1943 году, специально оборудовали учебные поля, на которых проводились практические занятия по преодолению минных и проволочных заграждений.
Мне часто приходилось выезжать в соединения, контролировать ход подготовки, присутствовать на занятиях.
Побывал я во всех дивизиях, но, естественно, больше внимания уделял 43-му стрелковому корпусу, которым командовал генерал Андреев. Этому корпусу, и в частности 48-й и 90-й стрелковым дивизиям, предстояло действовать на главном направлении в первом эшелоне.
Однажды в середине декабря я приехал в 286-й стрелковый полк 90-й дивизии. Командир полка подполковник Фоменко обучал подразделения отражению контратак пехоты и танков противника. Занятие он организовал хорошо, поучительно.
После разбора я приказал построить полк на опушке леса, кратко подвел итоги, похвалил отличившихся, сделал ряд замечаний.
- Нужно настойчиво учиться борьбе с танками противника, - подчеркивал я. Умелый и отважный солдат не испугается танка. Вы сегодня на занятиях действовали правильно. Ну а если в самом деле на вас пойдут танки? Сумеете вы укрыться от них, например, вот в этом окопе?
Я указал на окопчик, видневшийся неподалеку от опушки.
Солдаты молчали. По их лицам было видно, что они не очень верят в то, что можно уцелеть, если через окоп пойдут танки. Это неверие в свои силы следовало немедленно развеять. Иначе проведенное занятие в значительной мере утратило бы смысл.
- Кто хочет показать свою смелость? - спросил я. Из строя вышел невысокий, веснушчатый солдат.
- Разрешите мне, товарищ генерал!
- Как ваша фамилия?
- Рядовой Ильин.
- Не испугаетесь? Усидите в окопе, когда на него пойдет танк?
- Выдержу, товарищ генерал, не сробею.
- Давайте попробуем. Только что вы будете делать, когда через окоп пойдет танк?
Солдат уверенно доложил, как будет действовать, побежал к окопу и спрыгнул в него. Теперь из укрытия видна была лишь его шапка-ушанка.
Раздался рокот мотора, и один из танков, лязгая гусеницами по мерзлой земле, двинулся на окоп Солдат присел на дно. Танк надвинулся на бруствер своей многотонной тяжестью. Все присутствующие затаили дыхание. Танк перевалил через окоп. В тот же миг Ильин, целый и невредимый, поднялся и метнул учебную гранату.
Я подозвал к себе солдата.
- Хорошо действовал, молодец! Страшно было?
- Нет, - ответил Ильин, но сразу же поправился: - То есть не очень страшно.
- За правильные действия и смелость вот вам награда.
Я снял с руки часы и перед строем вручил солдату, потом, отпустив обрадованного Ильина, спросил:
- Кто еще не побоится посидеть в окопе? Над строем поднялся лес рук. Этого мне и хотелось добиться. Солдаты поняли, что глубокий окоп - надежное укрытие от танка.
- Отлично! Все сможете доказать, что вы храбрецы, все получите такое удовольствие, - заверил я солдат, - но награды не ждите. Она предназначалась только первому...
В интересах армии должны были действовать крупнокалиберные морские орудия, установленные в знаменитых фортах Красная Горка и Серая Лошадь. Я побывал и там, ознакомился с возможностями дотоле неведомых мне артиллерийских систем.
Одновременно с напряженной боевой учебой велась активная разведка. Тут мы на первых порах столкнулись с некоторыми трудностями. Дело в том, что расстояние между нашими позициями и позициями противника местами достигало нескольких километров. Это мешало разведке наблюдением, затрудняло действия поисковых групп.
Основным средством изучения вражеской обороны, особенно ее глубины, была аэрофотосъемка, дополняемая данными всех видов наземной разведки.
Войсковая разведка в этот период сосредоточила главное внимание на детальном изучении группировки сил и намерений противника, уточняла систему огня в его узлах сопротивления и опорных пунктах. Танкисты изучали местность, противотанковые препятствия. Средствами артиллерийского наблюдения определялись огневые позиции вражеской артиллерии и минометов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
