Не успела она начать разговор, как послышался стук в дверь. Не так-то часто сюда наведывались гости, поэтому Александр и Оксана насторожились. Никому не хотелось первым идти открывать.
Наконец, Оксана попросила:
— Пойди посмотри, кто пришел.
Александр с готовностью собаки, которой кинули палку и скомандовали «Принеси!», бросился к двери, но вернулся оттуда мрачнее тучи. Следом за ним шел Валерий Дубровский, его и Лозинской шеф.
— Ну-ка, — деланно весело воскликнул Дубровский, — посмотрим, где пропадает одна из лучших моих сотрудниц.
Линев сделал вид, что ужасно занят разметкой карнизной планки, положил ее на грубосколоченный из досок стол и принялся царапать ее сломанным карандашом.
— Да, дела идут у тебя не очень-то быстро, — посетовал Дубровский, оглядывая еще не доведенные до идеальной гладкости стены.
— Но зато все делается основательно, — нашлась что ответить Оксана.
Дубровский скептично усмехнулся.
— Мне кажется, — он кивнул на Александра, — ты слишком многое ему позволяешь.
— Это еще почему? — хотела возмутиться Лозинская, но ее голос прозвучал довольно неуверенно.
— Мне кажется, он начинает тобой командовать. И, наверное, когда заходит разговор, в какой цвет покрасить ту или иную стенку, то всегда тебе приходится ему уступать.
Мы еще не начинали красить стены, — с вызовом ответила Оксана и осеклась.
Это «мы» прозвучало как признание в ошибке.
— Да ладно, будет тебе рассказывать, Оксана. Я прекрасно знаю Линева, и могу себе представить, что такого нерешительного заказчика, как ты, он свернет в бараний рог и заставит плясать под свою дудку.
Александр становился мрачнее и мрачнее. Он уже просто измочалил конец карандаша, а затем, тихо выругавшись, отшвырнул его в угол.
— Что, разве я говорю неправду? — скривился в улыбке Дубровский.
Александр нехотя кивнул, но даже взгляда не бросил в сторону своего шефа.
— По-моему, ты не в духе, Валерий, — как можно более мягко сказала Оксана и, подойдя к Дубровскому, взяла его под локоть. — Мне не хотелось, чтобы мы с тобой спорили в присутствии Александра. Он хороший мастер, и я во многом ему доверяю. Если у тебя есть какие-то претензии к нему или, что еще лучше, советы, я готова тебя выслушать, но только на улице.
— Ладно, ладно, — Дубровский, очевидно, растерялся.
Он преспокойно мог проявлять решительность в присутствии Линева, но понимал, оставшись наедине с Оксаной, вся его уверенность в себе сразу же улетучится. Он ничего не мог поделать с собой и наедине с женщинами терялся всегда.
Оксана ловко использовала это свойство его характера. Так и не выпуская его руки из своей, Лозинская потащила его к выходу.
— Давай пройдемся, — предложила она, щурясь от яркого солнца и злорадно усмехаясь в душе, представляя себе, как она отыграется сейчас на Валерии за то, что тот выследил ее.
Вскоре они дошли до конца Колокольникова переулка и оказались у небольшого открытого кафе с шестью столиками под парусиновыми зонтиками.
— Ты недовольна, что я пришел? — спросил напрямую Дубровский, беря в руки стакан с застоявшимся кофе «Гляссе», потому что ничего лучшего в кафе не нашлось, если не считать баночной «Колы», которую Лозинская не решилась заказать из-за ее дороговизны.
— Как тебе сказать, Валерий, я всегда рада тебя видеть, но не люблю, когда за мной ходят по пятам.
— Мне кажется, этот человек взял тебя в оборот, — недвусмысленно намекнул Валерий Леонидович на отношения Линева с Лозинской.
— А вот и нет, — рассмеялась та. — Если ты имеешь в виду сплетни, которые о нас ходят, то все в прошлом. А теперь он продолжает работать за полцены, замаливая свои грехи.
— Мне хотелось бы верить в твои слова, но стоит заглянуть тебе в глаза, как сразу же вновь возвращается беспокойство.
— А ты не смотри. Женские глаза — всегда обман, — сощурилась Оксана и зажала в губах соломинку.
— Я все больше и больше, Оксана, беспокоюсь за тебя. Раньше, до этой квартиры, до знакомства с Александром, ты вела себя как нормальный человек. А теперь я чувствую, что-то сдвинулось в твоей душе.
— Конечно. Чувство собственника, — криво улыбнулась Лозинская, — оно кого хочешь изменит. Ты тоже раньше был другим, и только теперь, в разговоре со мной остаешься прежним.
Это последнее замечание естественно польстило самолюбию Валерия, и сердце его оттаяло.
— Я хотел сделать как лучше — прийти и защитить тебя.
— Я уже достаточно взрослая, Валерий, и в опеке не нуждаюсь.
— Не знаю. По-моему, ты, Оксана, еще чего-то не поняла.
— Чего же?
— Иногда со стороны бывает виднее. И мне кажется, Линев злоупотребляет твоим доверием.
— Это я злоупотребляю его самонадеянностью.
— Ну что ж, в конце концов я все равно должен был сюда зайти раньше или позже, — развел руками Валерий, — ты же собиралась пригласить меня к себе.
— Да. Раньше или позже, — усмехнулась Оксана и посмотрела на часы. — Тебе не кажется, что обеденный перерыв уже кончился и в бюро сотрудники позволяют себе черт-те что, воспользовавшись твоим отсутствием?
— Ничего, Оксана, я доволен тем, что сумел присмотреть за одной из них, — парировал Дубровский, поднимаясь со стула и помогая подняться Лозинской.
Они прошлись по безжизненному Колокольникову переулку и остановились у подъезда дома. Наверху то и дело завывала электродрель.
Оксана протянула руку для прощания. Валерий Дубровский неуклюже ее поцеловал.
— Я в самом деле волнуюсь за тебя.
— Спасибо. Но не стоило.
Оксана поднялась по лестнице. Скорее всего, будь она одна, то не стала бы заходить в квартиру. Но дать понять своему шефу, что она прислушивается к его советам было выше сил женщины.
Но тут Оксану ожидал еще один малоприятный сюрприз. Дверь была открыта нараспашку, и она тут же, с площадки увидела, что возле окна сидит ее муж Виктор. Если бы она не помедлила несколько секунд, тот, возможно, ее не увидел бы. Но Лозинская, растерявшись, осталась стоять на месте.
Виктор вскинул голову.
— А, Оксана! Я так и знал, что ты вернешься.
В этот момент резко включилась электродрель, сверло прямо провалилось в рыхлый кирпич, и патрон выбил глубокую лунку в штукатурке.
— Выключи эту дрянь, — попросила Оксана, обращаясь к Линеву.
Тот покорно отложил свою дрель в сторону, всем своим видом показывая, что разговор между бывшими мужем и женой его абсолютно не интересует, отправился к окну и стал возле него, заложив руки за спину.
— Зачем ты пришел? — спросила Лозинская.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
