— Мне нужен мальчишка.
— Твой все-таки… — решил Женя. — Или с кем она его пригуляла?
— Все-таки привозила?
— Вот, деблоид! Я ж тебе русским языком объяснил. Пашка, он мне не верит!
— Если узнаю, что ты его спрятал в приют и скрыл от меня…
— Точно, твой! Надо же! Считает, что мне нужен здесь его отпрыск. Сними очки, посмотри мне в глаза.
— Это не очки. Это детектор лжи.
— Послушай сюда, физик! — обратился Женя к гостю и отодвинул пустую тарелку. — Только мое большое человеческое уважение к Натану Валерьяновичу мешает мне сейчас запустить тебя по приютам, чтобы ты намотался, как я сегодня, и оставил меня в покое. Продолжишь наезжать — так и сделаю.
— Да, верю я тебе, верю! Угомонись. Я думаю, куда ж она могла его деть?
— Откуда мне знать? Учителя своего расспроси. Вот, кто хороший человек! В жизни меня не попрекнул. Только выручал и поддерживал. А ты… не научился у него самому главному, — Женя перевел взгляд на пачку долларов, которая продолжала лежать на столе. — Валерьяныч бы… никакому подкидышу в приюте не отказал. Думай, физик, думай! Сегодня ты не по адресу обратился.
— Что ж… — подвел итог Оскар. — Погостил и хватит. Деньги я тебе передал, помощь по хозяйству не предлагаю, а от проблем избавлю прямо сейчас, чтобы ты не думал плохо об учениках Натана Валерьяновича. — Он посмотрел на часы и поднялся из-за стола. — Буди девиц, собирай в дорогу. Увезу обеих. Обещаю, что больше ты о них не услышишь. А деньги возьми. Они не для тебя, для Серафимы. Еще мне не хватало здоровым мужикам милостыню подавать.
Оскар вышел во двор. Женя Русый вылетел за ним следом.
— Куда ты? На ночь-то? Перестань! Заходи в дом, переночуешь, утром обсудим… Блин, я сегодня с утра кручусь как ненормальный, уж и соображать перестал. Оська, ты чего, обиделся?
— Я сказал, буди девиц, мы уезжаем.
— Куда? Зачем? Пашка, ты слышал? Он хочет уехать с девицами! Прямо сейчас! На чем?
— Чо за дела? — вышел на порог Павел. — Я ж ему постелил.
— Хочешь, я завтра сам тебя отвезу? А сейчас не дури, иди спать, — уговаривал Женя. — С девицами в ночь!.. Вот придумал!
— Отвезешь меня завтра к пещере Лепешевского? — спросил Оскар. Сквозь зеркальные стекла Женя вдруг увидел глаза товарища и оторопел. Два светлых обруча опоясывали радужные оболочки.
— Что это? Такой компьютер? — догадался он.
— Удаленный монитор, — сказал Оскар. — База у меня во Флориде.
— А управляешь как? Мозгами?
— Да, настроил на свою частоту, но он еще хреново отлажен.
— А где ты видишь экран? На внутренней стороне стекла?
— Система стерео.
— Ух ты! — воскликнул Женя. — Дашь посмотреть?
— Сказал же, что система настроена на меня. Тебе опять снесет крышу, а я виноватым буду!
— Не снесет. Моя крыша держится на «колесах». Дай…
Оскар снял очки и отдал товарищу.
— Жень, выручай. Нужно найти карапуза. До смерти нужно.
— Вопрос жизни и смерти? — спросил доктор, приглядываясь к внутренней поверхности стекол.
— Хуже. Вопрос смысла жизни. Не только моей.
— Слушай, ну… если мы с Пашкой не в теме, то, может, Деева допросить? В конце концов, она могла подкинуть ребенка в любой приют. Зачем делать из нас свидетелей?
— В любой не могла. Там особый ребенок. За ним должен присматривать свой человек, и в случае чего, передать информацию. Мирка не дура, чтобы бросить ребенка на произвол судьбы. Кто-то, посвященный в наши дела, должен постоянно быть в курсе. Кто-то из людей, которым она доверяет.
— Деев звонил неделю назад. Должен быть в памяти номер. Может, Деев? С графиней он общается чаще, чем я, это факт. Да я б и не взялся… У меня свой детсад. Иди спать. Завтра отвезу, куда скажешь, а сегодня я — труп. Слушай… а как ты обмениваешься информацией с базой во Флориде? Через спутники?
— Нет, — ответил Оскар и забрал у Жени очки, — через другой прибор.
Прежде чем лечь, Оскар снял контактные линзы и выждал время, когда в сумерках все предметы встанут на свои места и обретут резкость. Тень, похожая на женский силуэт в больничной пижаме, мелькнула на фоне окна. Худая женщина невысокого роста встала у изголовья кровати, выжидая, когда гость ляжет. «Этого не хватало», — решил Оскар. Прошла минута, и кто-то присел рядом с ним. Легкий ветерок, похожий на дыхание, пробежал по руке.
— Оскар, — Женя приоткрыл дверь, и свет брызнул в комнату, сметая видение вместе с сумеречным интерьером.
— Она у меня.
— Я уже понял. Ты как? В порядке? Прости, не предупредил… — Женя приблизился к гостю и оглядел пространство вокруг него. — Собственно, я хотел поговорить об этом отдельно, но как-то заболтались не в тему. Слушай… такой дурацкий вопрос: не знаешь, реально вернуть покойницу на тот свет или нет? Я всякие мнения слышал.
— Если Ангела можно вернуть на небо, то уж покойницу… Закопать не пробовал?
— Не смешно!
— Увезти от тебя еще и эту девицу?
— А что, сможешь?
— Слушай, доктор, ты не боишься остаться совсем один?
— Уж я не знаю, что лучше, — признался Женя, усаживаясь на кровати — совсем одиночество или такая компания? Мне ее по-человечески жаль. Все-таки мать. Но я не виноват, что у нее совесть проснулась за год до смерти! Я просто хочу, чтобы ее душа успокоилась.
— Ты уверен, что помнишь, кто я такой?
— А ты? В самом деле, считаешь меня идиотом?
— Гражданочка Ушакова — твоя мать?
— Ты знал? Натан Валерьянович тебе не рассказал? Конечно, были сомнения. Мы делали экспертизу. Точнее, ведомство Карася по просьбе Натана Валерьяновича установило, что да. Тот же генетик, что когда-то ужаснулся твоей ДНК. До сих пор в себя не пришел. Представь, мы у него все на особом контроле, в отдельной папке под грифом «секретно».
— Уверен, что в этой папке не перепутали фамилии?
— Помоги мне избавиться от нее. Нам обоим нехорошо от такого союза. Прошу тебя, как друга, если знаешь способ вернуть ее в лучший мир, верни. Если нет — Бог с ней. Будем считать, что она — мой крест.
— Можешь избавиться от нее, когда захочешь. Я расскажу, как.
— Как? — поинтересовался Женя.
— Поедешь в Москву, возьмешь прижизненные анализы этой дамы и вместе с ними обратишься в любую лабораторию, подальше от нашей с тобой общей папки. Еще раз сдаешь кровь или что там… и я тебе обещаю, что между вами родства не найдут.
— Смеешься?
— Если окажусь не прав, позвони мне во Флориду. Я вернусь специально за тем, чтобы увезти ее от тебя. Если прав — уберется сама. Чего ей тебя опекать?
— Освобожусь на недельку, попробую, — решил Женя. — Думаешь, ошибка? Какая ошибка? Там только твои анализы, да мои… да этой, Ниночки, дуры глазастой. Или ты намекаешь, что она твоя… Точно! — осенило Женю. — Ведь первоначальная версия именно такой и была. Ведь я поэтому отвез тебе книгу. Как я мог забыть? Но Марина вбила себе в голову, что я — ее сын. Я, а не ты. И оказалась права.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
