Другие женщины использовали короткую передышку, чтобы попить воды и помолиться. Напряженная Кассандра подошла к Мирии.
— Старшая сестра, есть ли признаки сигналов тревоги? Мне кажется это странным, хотя Порция и не нашла механических сенсоров или датчиков, которые могли бы оповестить… обитателей.
— Подобные механизмы не продержатся долго во влажности туннеля, — ответил псайкер, — и вообще охранная система Нуль-цитадели направлена на то, чтобы мешать людям сбегать, а не прибывать. Если вы не будете греметь броней или орать молитвы, чтобы оповестить нижние уровни о своем присутствии, мы останемся незамеченными.
Мирия подала сестрам знак приготовиться.
— Мы тут незваные гости, так что будьте начеку. До тех пор пока мы не узнаем наверняка, что именно происходит в этих стенах, нужно вести себя тихо. — Она убрала пистолет в кобуру. — Если возникнет необходимость, используйте бесшумное оружие, ясно?
— Аве Император! — хором ответили женщины.
Старшая сестра толкнула Вауна в спину по направлению к двери.
— Что ж, давай, еретик. Яви нам то, что так жаждешь показать.
Псайкер ответил ядовитым оскалом:
— С удовольствием. Уверен, ты откроешь для себя много нового.
Верити шла между Изабель и Кассандрой. Двигаясь с максимальной осторожностью, она разглядывала мириады теней на верхних уровнях залы. Мысленно она вернулась к Ионе и сестрам-репентисткам в Метисе, благодаря отточенным навыкам которых находилась под надежной защитой. Но сейчас Иона мертва, и все, что от нее осталось, — почерневший скелет, другие репентистки тоже пали. Госпитальерка чувствовала себя виноватой. История повторялась, и она не хотела, чтобы кого-то из этих женщин постигла та же участь.
Какая-то часть Верити сопротивлялась. Почему она не осталась на аэронефе? Или вообще в Нороке? Или самый лучший вариант — почему не вернулась на дальние луны и не приступила к своим обязанностям, отдав дань уважения Лете? Верити чувствовала себя опустошенной и разбитой. Все это время она искала нечто, что залечит ее рану, причиненную смертью родной сестры, но чем дальше она заходила, тем больше понимала, что ничто, даже раскаяние и казнь Торриса Вауна, не заполнит щемящую пустоту. «Император, направь меня, — тихо молилась она, — молю тебя, избавь меня от этого».
— Смотрите, — сказала Изабель. — Под нами открытая площадка. Похоже на прогулочный плац…
Актиническая зеленая вспышка сверкнула где-то внизу, и Верити вздрогнула, когда спустя миг до нее донесся тонкий визг.
— Там кого-то убили.
Мирия приказала всем остановиться и изучила площадку сквозь магнокуляры. Некоторое время она молчала, словно пытаясь понять смысл увиденного. Верити напрягла зрение, стараясь различить что-нибудь, но единственное, что она заметила, — точки вдалеке, копошившиеся подобно муравьям, и вспышки, похожие на выстрелы лазганов.
— Тренирующаяся группа, — протянула Мирия. — Там… илоты, не пойму? Их используют как мишени для тех, что в цепях. А люди в сером руководят процессом.
— Цепи сделаны из фазового железа, — сказал Ваун и потер старый шрам на запястье, вспоминая прошлое. — Они обжигают кожу, когда ты применяешь психическую энергию.
Верити кивнула.
— Я слышала об этом материале. Очень редкий, реликт Темной эры технологий.
Ваун фыркнул.
— Здесь оно не такое уж редкое, нянька. У Ла-Хайна этого добра в избытке. — Он обвел рукой стены. — Всякий раз, когда ты пытаешься говорить, дышать, есть, тебя будто начинает проедать кислота. Касание этого клятого металла вызывает именно такие ощущения.
Старшая сестра убрала наблюдательный прибор и отошла от края платформы.
— Идем дальше.
— Что творится внизу?
— Стрельба по живым мишеням. Пленных колдунов учат убивать при помощи их разума, — говоря об этом, Мирия чувствовала омерзение.
Когда они прошли дальше в тень, Ваун указал на отдельный отсек:
— Нам сюда. Раньше здесь располагалась лаборатория и хирургический отдел, до пожара.
— Пожара? — переспросила Кассандра.
Ваун улыбнулся, продолжая идти.
Женщины следовали за безнравственным пиратом на безопасном расстоянии. Верити не переставала теребить цепочку своего серебряного розариуса, проводя пальцами по слегка потертым буквам, выгравированным на блестящем металле. Она обошла кривой люк, искаженный обильными потоками горячего пара. Резной черный камень и стальной настил внешних комнат походили на дизайн многих космических кораблей и имперских домов, что видела Верити. Зубчатые колонны и изогнутые, испещренные зарубками перекладины были практически точь-в-точь как на флотских звездолетах.
Верити проходила мимо покинутых лабораторий, стены которых покрывали пятна черного цвета, а в их застоявшемся воздухе стоял запах разложения. Узоры старой прозрачной паучьей паутины затянули предметы внутри, буквально запечатывая их. Были и другие двери, с прорезями для обзора и тяжелыми пудовыми задвижками, выплавленные из более плотного металла, нежели тот, из которого были сделаны люки: двери одиночных камер. Женщина поймала себя на мысли, что не желает заглядывать внутрь, боясь увидеть то, что там может оказаться.
Язык тела идущей впереди Изабель тоже немного изменился. Боевая сестра чувствовала себя увереннее, ибо ей неоднократно доводилось бродить по таким коридорам. Верити не сомневалась, что Изабель, Порция и другие более чем способны вести бой в таких условиях. Пол был неровным — искажен теми же потоками горячего пара, что и люки. Верити споткнулась и вскинула руку, чтобы ухватиться за колонну и не упасть. Когда госпитальерка рассмотрела свою ладонь, обнаружила, что она покрыта толстым слоем прилипшего пепла. Она вмиг догадалась, что это органический остаток сожженного человека, как могла более тщательно вытерла руки и с раздражением поглядела на Вауна. Если он и почувствовал ее взгляд, то виду не подал.
Порция сжимала в руке небольшой фонарик, освещая ярко-желтым лучом закоулки, которых не достигал свет биолюминесцентных ламп на потолке. Некоторые коридорные отсеки были полностью погружены во мрак. Стеклянные приборы блестели, отражая падавший на них свет и озаряя застойные жидкости внутри. Верити сразу поняла, что место забыто и брошено.
— А колдун не соврал, — сказала Порция. — Вот операционные столы, медицинское оборудование. Может, госпитальерка скажет нам больше?
Верити согласно кивнула и шагнула вперед.
— Посвети сюда…
Звук скрежета металла о металл оборвал ее на полуслове, и боевые сестры замерли.
— Там кто-то есть, — прошептал Ваун с едва различимым предвкушением.
Порция сунула фонарик в дрожащую руку Верити и вопросительно взглянула на Мирию. Старшая сестра ответила кивком, и женщина скользнула со света во тьму. Послышался другой шум, на этот раз более понятный: звук неспешных человеческих шагов.
Госпитальерка увидела неясные очертания человеческой фигуры, ростом не выше ее самой, но темнота хирургического отделения не позволяла различить детали. Тогда она рефлекторно направила луч фонарика на силуэт. Перед ней возникло бледное неживое лицо с черными прорезями для глаз и щелью для рта. Лицо оказалось всего лишь белой маской, выглядывающей из-под потрепанных серых одежд существа. Попав в луч света, смотритель бросился к приборной панели на дальней стороне помещения.
Напуганная его появлением Верити не придумала ничего лучше, кроме как молча наблюдать. Рука существа находилась уже на расстоянии пальца от пульта управления, когда из темноты появилась Порция и схватила его. Все случилось так быстро, что Верити уловила лишь фрагменты произошедшего: влажный хруст кости сломанной руки смотрителя, звук рвущейся одежды и мерцание оружия, блеск черной брони Сороритас, похожей на панцирь насекомого, затем треск ломаемой шеи и падающее тело.
— Прошу прощения, — сказала Порция старшей сестре. — Он пытался добраться до вокс-установки, и я решила остановить его до того, как он поднимет тревогу.
— Ты правильно поступила, — отметила Мирия.
Верити с трудом сглотнула. В отличие от других, она тяжело переносила смерть.
Порция забрала у нее из руки фонарик и осветила мертвеца, свободной рукой сняв с него белую маску. На них смотрело самое обычное лицо, на котором застыло удивленное выражение.
— Да уж. Полное ничтожество, — вставил комментарий Ваун. — Хотя хорошо сработано. И весьма впечатляющая техника.
Не отрывая взгляда от обследуемой жертвы, Порция ответила:
— Я бы с удовольствием продемонстрировала ее на тебе.
Она расстегнула ряд пуговиц, и верхние одежды убитого распахнулись, спав с тела.
— У плаща керамитовая подкладка.
