- Эй! Опять задремал, никак? - ткнул меня в бок Симо. - Твой черёд речь держать.
- Да хранят тебя и Тот, и Другой, достопочтенная лад-лэд-ди-ма! Нет таких слов, чтобы сказать, как я счастлив, что... - начал было я и споткнулся на полуфразе. И вдруг, неожиданно даже для себя, продолжил, - ...что ты сохранила память о наших чувствах. Что именно в честь того замечательного дня на Априи десять лет назад ты учредила этот праздник. Для меня не было ни дня под солнцем Ланелы, когда бы я не вспоминал тебя, наши встречи, наши с тобой разговоры и...
Бац! Мне моментально вывернули руки за спину, ударили под колени, заставив опуститься на землю, и пригнули голову, не давая больше сказать ни слова. Хорошая выучка. Гвардеец - он и на футбольном поле гвардеец. Что делать? Сопротивляться? Но ведь здесь же не враги. Все свои, можно сказать, родные. И не стоит портить людям праздник. Ладно, обыскивать не будут - буду вести себя смирно. Но Меч ни за что не отдам. Даже родным.
- В узилище! - раздалась команда Пети, после чего он во всеуслышание объявил. - Ещё один самозванец! Тоже, видать, умом скорбный. После праздника допросим с пристрастием да сообщим обо всём через глашатая люду честному. А покуда... Кто там у вас заместо него катрегером быть сможет?
Меня сдали с рук на руки дежурным гвардейцам, вооружённым скорострелами. Они отвели меня в узилище - бревенчатый пристрой к одному из теремов. Обращались со мной строго, но не грубо, как положено по Уставу, что избавило и меня, и их самих от лишних неприятностей.
Узилище здесь было чистым и добротно построенным. Оно не шло ни в какое сравнение с суродильским, но всё равно мне здесь не понравилось. Во-первых, это всё равно была тюрьма, и меня водворили сюда против моей воли. А во-вторых - запах, который исходил от стоящей в углу отхожей бадьи, хотя и пустой, и, похоже, сполоснутой. Крохотное - ладонью закрыть можно - окошечко не способствовало активному проветриванию помещения. В углу - топчан, заброшенный набитым соломой тюфяком. Вот и вся обстановочка.
Ну что же, раз уж я практически объявил всем, что я и есть лад-лэд Олин Апри, то далее хранить инкогнито не имеет смысла. И я принялся хозяйничать. Тюфяк я накинул на бадейку, чтобы устранить источник неприятного запаха. Затем достал Меч и сделал справа и слева от окошечка два реза сквозь пяток брёвен, после чего с силой ударил по вырезанному сегменту ногой. Пять полешек с грохотом выкатились наружу, а в образовавшееся приличных размеров окно ворвался поток свежего воздуха.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
