В конце концов он заметил, что огни, мерцавшие сквозь щели в стене, начали меркнуть. Если Хильфвер позволяет огню догорать, значит, он отправился спать или собирается это сделать. Почему этому злобному старому калеке позволено мирно спать, когда он отказал в приюте благородному путешественнику? Законы гостеприимства уважают все, даже дикари в далеком Афернте — так говорил ему папа. Он поспешил к поленнице и выбрал крепкий сук, высохший, но не прогнивший. Снова к щели в стене… Хотя в избушке сделалось темнее, ему не составило труда разглядеть заклинателя — бесформенную груду на охапке веток у противоположной стены.
Радгар, крадучись, обогнул дом и изо всех сил стукнул суком по стене. Бац! Будь избушка построена из толстых бревен, удар вышел бы еле слышным, но стена из сучьев и глины содрогнулась. Он услышал, как несколько кусков отвалилось от нее, и решил, что внутри она осыпалась еще сильнее. Бац! Бац!
— Хильфвер! — завопил он. — Просыпайся! — Услышав в ответ разъяренные крики, он перестал колотить и глянул в щель. Калека сидел на шкурах, и слабый отсвет догорающего огня играл на болезненно-белой половине его изуродованной головы.
— Ты сегодня не уснешь! — Бац! Бац! — Пляши, калека! Пой свои заклинания! — Бац! Бац! Стена поддавалась, крошась под ударами. Этаким манером он успеет до утра развалить полдома. Он остановился перевести дух и послушать возмущенные вопли изнутри.
— Гниль и черви будут твоим роком! Парень, я убью тебя!
— Нет, не убьешь! — Бац! Бац! — У тебя была такая возможность, и ты промахнулся! — Бац! Бац! Бац! Бац!
Он сделал еще одну паузу перевести дух — в конце концов он вкладывал в это все свои силы, да и посмотреть на жертву не мешало. Как и следовало ожидать, Хильфвер, похоже, пристегивал свою деревяшку. Он разворошил огонь и бросил в него новых палок. Радгар снова принялся за работу, колотя на этот раз в ставень. Как раз когда тот повис на одной петле, он услышал скрип двери.
Когда заклинатель, хромая, обогнул дом, его мучитель уже исчез. Стоило старику завершить круг и взяться за дверь — его силуэт отчетливо выступил в освещенном проеме, — как пущенный из темноты камень ударил его по затылку. Другой отлетел от стены, когда тот юркнул внутрь. Третий успел угодить ему в спину прежде, чем он захлопнул дверь.
Теперь кровь пролили уже обе стороны, и счет сравнялся. Радгар, выросший на боевых песнях и похвальбе пьяных фейнов, выбрал в этой ситуации верную тактику и сполна использовал преимущества постоянного натиска на противника. Выкрикивая все возможные и невозможные угрозы, он возобновил нападение на хибару, отбивая от нее все новые куски. На этот раз старик попробовал отбиваться. Свет просачивался теперь из стольких щелей в стене, что он видел Радгара почти так же ясно, как Радгар видел его. Перехватив свой посох на манер копья, он метнул его в мальчишку через одну из самых больших дырок, но промахнулся — сказывалось отсутствие второй руки. Радгар на всякий случай пригнулся. Хильфвер только взвизгнул, когда его драгоценный посох просвистел в воздухе и исчез где-то в деревьях. Потеряв равновесие, он тяжело упал на землю, едва не угодив в огонь. В следующее же мгновение новая атака на стену осыпала его крошками сухой глины.
— Стой! Стой! Чего тебе нужно?
— Одеяло! Нет, два одеяла! — Радгар прикинул, не попросить ли ему еще горшок с варевом, и решил не испытывать судьбу. Если он просчитается и подпустит старика на расстояние атаки, его судьба решится, и очень быстро.
— А ты отдашь обратно мой посох? Я не могу жить без своего посоха!
— Ладно, отдам. Живее!
— Он мне нужен, чтобы вынести одеяла!
— Думаешь, сын Эйледа Фюрлафинга такой дурак? Просунь их через стену вот здесь.
Что-то злобно бормоча себе под нос, старик послушно выполнил его требование — выходит, он сходил с ума только тогда, когда это было ему удобно! Радгар выдернул одеяла из щели и счастливо закутался в них. От них жутко воняло, зато они приятно грели кожу.
— Получишь свой посох утром! — Он зашагал прочь от стонов и проклятий, направившись прямиком к тому месту, где начиналась тропа. Он нашел ее, помахав перед собой длинной палкой, и сумел пройти по ней немного, не врезавшись ни в одно дерево. Когда свет за его спиной скрылся из виду, он улегся и завернулся в теплый кокон из одеял. Он заснул почти сразу же, счастливый сознанием того, что Радгар Эйлединг, будущий великий король-воитель Бельмарка, только что выиграл свою первую битву.
5
Утро вышло тяжелым. Он проснулся на заре, ощущая себя окоченевшим, затекшим, голодным, избитым с ног до головы и до головокружения не выспавшимся. Шишка на голове выросла с яйцо и болела сильнее всего. Скопы никогда не пели о том, как герои жалеют себя наутро после битвы.
Обдумав сложившееся положение, он отнес посох Хильфвера обратно к хижине — фейн может позволить себе снисхождение к поверженному врагу. Он заблудился в лесу, так как небо еще недостаточно просветлело, чтобы он разобрал, с какой стороны восток, и когда наконец добрался до лужайки под входом в пещеру, Свеальм гнусным образом отказался даваться ему в руки. Или ему слишком пришлась по вкусу трава на лужайке, или он просто не доверял окровавленному карлику в вонючих одеялах. Радгар гонялся и гонялся за ним, моля, угрожая и под конец чуть не плача, но Свеальм только помахивал своим хвостом и отходил он него все дальше. Когда Радгар уже почти готов был сдаться — но, по счастью, не успел этого сделать, — он увидел всадника, спускавшегося по тропе от пещеры. Это был папа верхом на Виге.
Солнце выглянуло из-за края кратера, и мир просветлел.
Папа спрыгнул с седла и обнял его так крепко, что едва не раздавил, потом поцеловал и наконец отодвинул на расстояние вытянутой руки, чтобы разглядеть хорошенько. То, что он увидел, заставило его покачать головой.
— Видела бы тебя твоя мать, — только и сказал он. К стыду своему, Радгар заплакал.
К счастью, папа, казалось, не заметил этого. Он вспрыгнул в седло Виги и, подняв своего непутевого сына, посадил у себя за спиной.
— Горячая баня и завтрак? — предложил он, посылая кобылу вперед. — Чистая одежда? И поговорить как следует?
Радгар высморкался и вытер пальцы об одно из одеял Хильфвера.
— Да, сир, — сказал он. Какое бы наказание ни ожидало его, он предпочитал встретить его на сытый желудок.
— Раздевайся и лезь в воду, — сказал папа. — Наверное, это мой самый любимый горячий источник. Очень горячий в этом конце, совсем холодный в том. Вот здесь будет в самый раз.
Маленький неглубокий прудик тихо пыхал паром посреди болотистой полянки. Протекавший через него ручеек, благодаря которому вода в одном его конце была холоднее, нанес на дно песка, на котором приятно было лежать — довольно редкое удовольствие. Радгар послушно залез в воду так, что на поверхности осталось только его лицо, и с наслаждением ощущал, как оттаивают его застывшие члены. Он поведал свои приключения, рассказав о поединке с Хильфвером.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
