споре с Ефремом. Теперь, однако, приходилось принимать сторону учителя.
– Козлы… – равнодушно изронил Глеб. – Ум у них за разум заходит! Какая им разница, что это за фигня и для чего? Её сам Ефрем Нехорошев сделал. Собственноручно! Поставь на полку – и гордись… Что вернули-то?
– Вот, – сказала продавщица, извлекая из-под прилавка маленькую проволочную рамку, хитро прикреплённую к удочке для подлёдного лова. – Богоискатель портативный, два режима работы.
– Кто покупал?
– Да есть тут одна… стара барыня на вате! Достала уже всех. Купит – вернёт, купит – вернёт! Половину выставки перебрала…
– Про богоискатель что говорила?
– Говорила: глючит, на каждого человека реагирует! Крутится как заведённый…
– Это в каком режиме?
– Во внешнем.
– Ну, давай проверим… – с утомлённым видом предложил Глеб. – Нет, мне ты его не протягивай. У меня в любом случае заработает. Сама давай…
Медноволосая Рая сдвинула шпенёк на ручке – и рамка начала мерно вращаться. Затем, звякнув колокольчиком, отворилась входная дверь – в подвальчик проникла вдрызг промокшая супружеская чета. На лицах сусловчан отчётливо читалось робкое отчаяние – загадку восьмиугольной плитки они, ясное дело, так и не разрешили. Приблизившись, опасливо уставились на вращающуюся рамку – и та немедленно закрутилась быстрее.
– Видишь? – сказала Рая.
– Всё правильно, – важно пояснил Глеб. – Бог – Он где? Он в ближнем твоём сидит, чего тут непонятно? В Писании как сказано? Спрашивают Христа: «Когда это мы тебя видели, Господи?» (В смысле – в упор они его раньше не видели.) А Он им: «Слышь! А вот у вас кто-то пить просил – вы его напоили». Так это был Я. Осу́жденному на зоне помогли. Так это тоже был Я… Сама смотри: пришли к тебе два клиента… – Глеб кивнул на вошедших. – В каждом из них – Бог. Рамка обороты и прибавила…
Мокрые супруги одичало взглянули друг на друга.
– Может, вам кофейку? – спохватившись, обратилась Рая к неожиданным богоносцам. Глаза у неё тоже стали несколько оторопелые. – Могу сварить…
Но те лишь поблагодарили сдавленно – и поспешили ретироваться от греха подальше. Звякнул колокольчик.
– А во внутреннем режиме? – с невольным уважением глядя на бывшего одноклассника, спросила продавщица.
– А во внутреннем эта штуковина определяет, есть Бог в тебе самом или нет. Что там твоя дама говорила? Как на неё рамка реагирует? Крутится?
– Нет, – испуганно ответила Рая. – Говорила, что заедает. Пол-оборота сделает – и назад…
– Понятно… – Портнягин помрачнел. – Ну, это уже её проблемы… Что ещё вернули?
Из-под прилавка возникла треснутая, обмотанная скотчем акустическая колонка скромных размеров. Должно быть, часть какой-то допотопной аудиосистемы. Электрический провод был то ли перерезан, то ли перебит, так что обрывок его с вилкой Рая предъявила отдельно.
– Здра-авствуйте вам! – возмутился Глеб. – С этим-то как можно было не сладить? Вилкой мимо штепселя промахнулись?
– Ну такие вот, видишь, «чайники»…
Извлечённое на божий свет устройство носило красивое название «Жупел» и могло генерировать звук определённой частоты, отпугивающий нечестных людей. Строго говоря, дело было даже не в звуке, а в том резонансе, что возникал при этом в астрале.
– Кто вернул?
– Фирма «Планида».
– А претензии?
– Сам, что ли, не догадываешься? Воткнули в розетку – и кинулся народ из фирмы врассыпную. Весь! Во главе с хозяином… – Рая прыснула. – Представляешь, снайпера вызывали! С соседней крыши через окно в провод стрелял…
– Деньги вы им вернули? – с тревогой спросил Глеб.
– Ещё чего! В повреждённом виде назад не берём. А они её у себя тоже держать боятся…
– Ну и слава богу, – порешил Портнягин.
– Да не совсем, – сказала Рая. – Хозяин «Планиды» на вас в суд подать грозился. За нанесение ущерба деловой репутации…
– Кто ж ему виноват? – удивился Глеб. – Раз побежал – значит у самого рыльце в пушку.
– Говорит, что нет. Законов не нарушает.
– Законов! – развязно осклабился Глеб. – Машинка-то не по законам жужжит, а по совести… Ладно. Колонку я забираю. Отремонтируем – вернём. А богоискатель… Да выстави его по новой на продажу! Может, поумней покупатель найдётся…
Довольный тем, что не потревожил учителя звонком, Портнягин выбрался из подвальчика, неся под мышкой закутанную в полиэтилен колдовскую поделку. Предосторожность излишняя – дождик кончился. По улице имени Якова Брюса гулял теперь зябкий осенний ветер и, подобно провинциальному кутюрье, вдохновенно сминал все встречные лужи в оборочки, рюшечки и тому подобные плиссе.
* * *
– Только суда ещё нам не хватало! – вскинулся Ефрем Нехорошев, выслушав рассказ ученика. Как всегда в преддверии запоя, кудесник был всклокоченный, сердитый.
– Первый раз, что ли? – резонно заметил Глеб, доставая нож с наборной рукоятью – зачистить концы перебитого снайперской пулей провода. – Подумаешь, глава фирмы! Что он нам вообще может припаять?
– Клевету для начала…
– Это каким же образом? Ну представит он справки, что ни разу ни на чём не попадался… Так у нас и на этот случай отмазка! Любая собственность – воровство, а уж бизнес – тем более…
– Вот-вот… – ворчливо отозвался Ефрем. – Он же на то и рассчитывает! Хочешь, чтоб нам для полного счастья коммунистическую пропаганду пришили? Собственность ему воровство! Прудон нашёлся… Погоди-ка! – Колдун привстал с табурета, всмотрелся. – Переключатель трогал?
– Нет.
– Ага… – глубокомысленно произнёс кудесник, вновь опускаясь на табурет. – Стало быть, когда в сеть врубали, он в правом положении находился… Вот это уже действительно отмазка.
– Какая? – поинтересовался Глеб, бинтуя срощенный шнур синей изоляционкой.
– Такая, Глебушка, что ежели переключатель смотрит вправо, то распугивание идёт на общечеловеческом уровне – в полную силу, а ежели влево, то на деловом. Даже на государственном… То бишь вполнакала…
– Почему?
– Будто сам не знаешь… Мораль разная! Я ж тебе говорил сегодня: всё от размаха зависит. У человека – одна мораль, робкая, у фирмы – другая, посмелее, а у государства – третья, и вовсе отчаянная… Ну сам подумай: коли начнёт человек себя вести на манер государства – посадят ведь его, Глебушка, как пить дать посадят! А что такое фирма? Да то же государство, только маленькое… Короче, так. Бери эту штуковину и дуй в «Планиду». Скажи: ошиблись, мол, вы, господа хорошие, сопроводиловку, видать, не дочитали! Шпенёчек-то влево должен был смотреть, а не вправо… А вы сразу – в суд, клевета…
Портнягин взглянул в потемневшее окно – и чуть не заругался шёпотом. За стеклом снова крутилась водяная муть.
* * *
Вернулся Глеб мокрый и злой, но виной тому была исключительно погода. Разговор с владельцем «Планиды» прошёл неожиданно благопристойно: бизнесмен уяснил и признал свой промах, с благодарностью принял машинку, в присутствии Глеба перевёл рычажок в левое положение и, включив прибор в сеть, с удовлетворением отметил, что не
