— Тартар! Ты с ума сошёл! — возмутилась женщина.
— Это же дитя любви. Истиной любви. А ты не самое страшное зло, мой дорогой. Как бы тебе не хотелось, — хихикнула Анастасия.
Мужчина наигранно нахмурил брови.
— Ты справедлив, и в этом твоя сила и спасение. Да, ты караешь и порой чрезмерно жесток, но лишь к тем, кто сам говорит на том же языке и другого не понимает. Я горжусь, что буду матерью твоего ребенка.
— Ты у меня святая, — наклонившись, он, нежно коснулся её губ.
Следующее, что вспомнил Тартар это умирающую Анастасию.
— Не оставляй меня, милая. Я не хочу без тебя жить.
— Пришло моё время, родной. Такова судьба человека.
— Ты не человек. Ты полубогиня и можешь быть бессмертной. Мы найдём способ попасть к твоей матери. Она обязательно вернёт тебе силу, а вместе с ней и бессмертие, — на глазах мужчины скопились слёзы.
Он не хотел принимать действительность. Мысль вечной жизни без возлюбленной теряла смысл.
— О, милый…. Я и так бессмертная! Оглянись вокруг. Что ты видишь?
— Людей, детей, суету…
— Тартар… посмотри внимательно! Эти дети — наше продолжение. Я никогда тебя не оставлю, частичка меня будет всегда жить в них. Каждый раз, поднимаясь в наш мир, ты будешь видеть меня в них.
— Мне нужна именно ты! Я люблю наших детей, но, — не успел он договорить, Анастасия прикоснулась к его губам своими нежными обессиленными пальцами.
— Тише, родной. Не надо кипятиться. Ты знал, что я смертна.
— Но теперь есть шанс. Твоя мать одна из сильнейших богинь всех миров…. Пойми, мы можем жить вечно вместе и защищать наших детей!
— Я не хочу такой жизни. Не хочу видеть, как стареют и умирают наши дети. Я хочу жить душой в них. Я не желаю возвращать себе силу огня и снова сгорать заживо. Это будет не жизнь, дорогой, а пытка.
Бог подземного мира в глубине души понимал, что его возлюбленная права в каждом слове. Но словно капризное дитя он пытался переубедить Анастасию.
— Прости, милая моя девочка. Я повёл себя эгоистично. Ты права, — он склонил свою голову ей на грудь и пытался вспомнить то чувство любви, которое было раньше. Отрекаясь от того, что мучило его сейчас, разрывая сердце на части.
— Обещай мне, что будешь заботиться о них, — строго потребовала женщина и посмотрела в глаза любимого.
Они слились в прощальном поцелуе.
— Обещаю, — прошептал он.
Губы женщины расплылись в легкой улыбке. Она последний раз посмотрела в его глаза.
— Я буду любить тебя во всех мирах… вечно, — её глаза закрылись, а рука безжизненно упала в его ладонь.
Тартар впервые за все годы своей жизни издал такой рык, что содрогнулся мир и затихли птицы.
Глава 32
— Ты можешь снять заклятие камня. Видишь ли, сила огня, данная тебе богиней, по сей день является самым сильным оружием, магией или даром — называй это как хочешь. Я не уверен наверняка, хватит ли у тебя сил.
— На что?
— Ты должна расплавить камень. Обратить его в прах. Только тогда душа твоей матери освободится из заточения.
— Когда твоя мать отдала свою жизнь за твою, она сама того не зная, наделила тебя силой разрушать магию мерзавца, погубившего Тартарию.
Каролин обрадовалась и соскочила со стула.
— Тогда мне пора. Я должна освободить её.
— Подожди. Сядь и дослушай! — строго сказал Тартар и, потянув девушку за руку, усадил рядом. — Я не сказал самого главного. Когда ты будешь плавить, твои силы иссякнут.
— Я потеряю дар? — равнодушно спросила Каролин.
— Если бы, детка. Жизнь… потеряешь. Ты так легко готова отказаться от самого редкого и сильно дара?
— Тартар, это для ваших миров дар нечто важное. А мне как девочке, выросшей в приюте, гораздо важнее найти родных людей, помочь им, если это в моих силах. Сам посуди, мама отдала за меня жизнь, а я буду томить её душу в камне, боясь потерять какой-то редкий дар?
— Ты права, близкие дороже. Но твой дар — это твоя жизнь, если он погаснет, то и ты с ним.
При всей строгости Тартар не сердился на Каролин. Напротив, он боролся со своими чувствами и желанием скрыться от Каролин и снова вырвать своё сердце. Чем дольше он с ней общался, тем четче видел в ней столь любимую и потерянную навечно Настеньку. В каких-то фразах и жесткости характера он узнавал в ней себя. Он ненавидел себя таким — быть жестоким и бессердечным ему нравилось куда больше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Бегство, только бегство спасёт меня. Нужно избавиться от сердца», — подумал он, ощутив, как заныло у него в груди.
И в эту же секунду, он подумал о том, насколько сейчас Каролин нуждается в его помощи. Ведь она — единственная земная богиня огня и пусть не сегодня, но завтра об этом узнают все.
«Охоты не избежать», — подумал он.
— Тартар, помоги мне спасти маму.
— Ты можешь погибнуть, осознаешь это?
— Да.
Наступила напряженная тишина. Оба понимали, что будет дальше и то, что изменить это не в силах никто.
«Я должен разрешить. Нет, у меня права ограничивать её желания».
— Каролин, доченька, — ласково назвал он её. — Помни, ты можешь погибнуть.
— Я поняла уже, — раздраженно ответила девушка.
— Не перебивай старших! — грозно осадил её бог подземного мира. — Я не договорил, если ты выживешь, слух о том, что ты сделала, разлетится быстро, и за тобой придут.
— Я их не боюсь.
— А надо. Какой бы сильной ты ни была, масса всегда может тебя задавить.
— Хорошо, я буду ещё осторожнее. Хотя не знаю, возможно ли это, — пробубнила Каролин словно ребёнок.
Тартар приобнял свою прапраправнучку и, щёлкнув пальцами, перенёс их к камню. Каролин огляделась вокруг. И увидела то самое место, где были её родители в первом воспоминание синов.
— Как? — растерянно выдала девушка, — Подожди, разве ты не должен был меня обучить?
— Обучить? — рассмеялся бог подземного мира. — Как я могу тебя обучить тому, чего сам не умею? Возможно, богиня солнца и могла бы тебе помочь, но я… Могу лишь оставаться рядом.
Немного помолчав, он продолжил:
— Каролин, если вдруг всё зайдёт слишком далеко, и я увижу, что твоя жизнь находится под угрозой, я потушу тебя.
— Но как? — засмеялась Каролин.
— Я окаменею и закрою тебя собой, возможно, тогда ты потухнешь. Это, конечно, не точно, но хотя бы будет шанс.
— А как же ты?
Хохот бога грохотом разлетелся по всей Тартарии.
— Милая моя Каролин, я бог! Я бессмертный! А если вдруг ты ненароком сможешь прекратить моё существование, я буду тебе только благодарен. Жизнь без Настеньки — бесконечная пытка, а так у меня появится шанс встретить её в другом мире…. В который она так верила.
— Почему ты тогда не ушёл в другой мир?
— Какой? Я же бог подземного царства.
— В мире, куда меня увезли родители, ты бы стал обычным человеком.
Наступила неловкая пауза.
— Прости, ты только не подумай, что я тебе смерти желаю.
— Я и не думал…. Готова? — Тартар перевёл тему.
— А разве можно быть к такому готовой? — грустно улыбнулась Каролин.
Она подошла к огромному Камню и осторожно провела рукой по шершавой поверхности.
— Мамочка… я-то думала, что это мне в жизни не повезло. А через что пришлось пройти тебе ради моей жизни и представить трудно.
Руки девушки сами вспыхнули. Но на этот раз, несмотря на небольшой огонёк синего цвета, температура была даже выше той, которой она плавила грудь Тартара. Каролин почувствовала обжигающую боль на ладонях. Она осторожно положила руки на камень и, закрыв глаза всем сердцем пожелала расплавить его и освободить дух матери. Тартар увидел, как девушка с ног до головы вспыхнула синим пламенем и лишь краешки огоньков слегка краснели. От непривычной боли из глаз Каролин потекли огненные слёзы. Тартар хотел уже броситься к ней, но в этот момент она резко обернулась к нему.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Стой! Не подходи!
От образа Каролин и её горящих пустых глаз у Тартара мурашки побежали по спине.
— Я в своей жизни столько видел страшного, но ты детка, переплюнула всех, — с ужасом сказал он и застыл в паре шагов от неё.
