и загрустили.
Глава 10
К нам едут охотники
Два или три дня проехали мирно. Всех дождь спасал. Такой он был густой, как марлевый занавес в сельском клубе. Поэтому все простоквашинцы — и новые и старые — много спали и много читали. Никаких вылазок на природу и десантов в огород не было. Даже тётя Тамара в руки книгу взяла. Это была военная книга «Жизнь полководца товарища Суворова в армии и в гражданском быту».
Но вот выпал снег. Он липкий был, на всех проводах и деревьях повис. Последние листья с деревьев упали, потому что к ним снег прилепился. Всё было белое и чистое.
По снегу почтальон Печкин пришёл, вернее прискользил, телеграмму принёс:
Встречайте, едем.
Охотники-пенсионеры.
— Наконец-то, — сказала тётя Тамара Семёновна. — Наконец-то я их увижу, моих военных товарищей.
Видно было, что настроение у неё улучшилось, несмотря на погоду. Она даже запела про себя что-то очень лирическое:
Броня крепка, и танки наши быстры, И наши люди мужества полны… В строю стоят советские танкисты, Своей великой родины сыны…
А у Матроскина, наоборот, настроение резко испортилось.
— Чёрт их принёс, этих военных товарищей! — бурчал он.
Шарик держал нейтралитет.
— Посмотрим на этих охотников, — решил он. — В конце концов, я ведь тоже охотник, хотя и не пенсионер.
Мама подумала: «Пенсионеры-охотники — это так романтично».
«Наверное, они старые! — подумал Печкин. — Еле ходят».
— Наверное, на них можно воду возить! — решил папа.
А Иванов-оглы сказал:
— Вот у нас один случай был военный, связанный с охотой. Завезли к нам собак сторожевых, восемь штук. Склад хозяйственный охранять. В нём парашюты хранились, краски всякие, посуда, валенки.
И знаете, что было?
— Что? — спросил Печкин.
— Вот что. Расставили мы их по углам объект сторожить.
— Как по углам? — удивился Матроскин. — У вас там что: восемь углов было?
Иванов-оглы оторопел:
— Тамара Семёновна, у нас там что — восемь углов было?
— Они в две смены работали, — объяснила Тамара Семёновна.
— Точно, в две смены по четыре штуки зараз. Собачки сначала были дохлые, — продолжал Иванов, — но мы с товарищем полковником их подкормили. Мы для них еды не жалели. И собачки наши стали здоровые как лошади. Правильно, Тамара Семёновна?
— Правильно, — согласилась тётя Тамара, — очень здоровые собачки стали. Поперёк себя шире.
— И вот, — продолжал Иванов-оглы, — к нам однажды военные охотники приехали. Только не пенсионеры, а настоящие, действующие. Генералы там и гражданские из министерства. И стали они охотиться.
— На кого? — спросил Шарик.
— На кабана, — ответил Иванов-оглы. — У нас в окрестностях кабаны водились. Выследили они этого кабана, напустили на него собак и помчались за ним. Интересно?
— Смотря кому, — сказал папа.
— Вам? — спросил Иванов-оглы. — Вам интересно?
— Нам интересно, — сказал папа.
— И что дальше было? — спросил Шарик.
— А то. Кабан летит не разбирая дороги. Летит и летит. И прямо на наш склад. Пробил заборчик, потом в стену врезался. А стена-то лёгкая, из алюминиевых листов. Кабан в склад, как нож в масло, вошёл.
— И что? — подстегнул потрясённый Печкин.
— Стал он по складу носиться и греметь. Тут по его следам собаки и охотники прибежали. И давай лаять.
— А что же ваши собаки? — спросил Шарик.
— Наши собаки хватились, всполошились и стали склад защищать. Они стали здоровыми, а цепи остались прежними, худощавыми. Они враз и лопнули. И наши барбосы как за их собаками погонятся, как начнут охотников с ног сбивать! Вся охота вмиг назад повернула и побежала в гостиницу.
— А что же тётя Тамара? — спросил папа.
— А что тётя Тамара? Она первая поняла, что что-то неладно, схватила ружьё и на охрану склада встала. Потом и мы подоспели. И вдруг…
— Что «и вдруг»? — спросили все.
— Тут кабан наружу вылетает — на клыках у него фонари «летучая мышь», на голове кастрюля, как у фашистов. На ногах валенки. Сзади тормозной парашют. И весь-весь он в краске.
— В какой краске? — спросил дядя Фёдор.
— В зелёной, разумеется, — ответил папа. — Другой краски у военных не бывает.
— А вот и бывает, — обиделась тётя Тамара. — У военных все краски есть. Корабли синие, самолёты серебристые, плащ-палатки чёрные. Военные — очень романтичные люди. И красивые.
— А голубой цвет у военных бывает? — спросила мама. — Или розовый?
Тётя стала думать. Как ни напрягала мозги, как лоб ни морщила, ничего про эти цвета вспомнить не могла. Неожиданно в окно постучали. Это были военные пенсионеры, и Иванов-оглы прекратил дозволенные речи.
— А что дальше было? — шёпотом спросил у него Шарик.
— Вечером дорасскажу, — шёпотом ответил Иванов-оглы.
Военных пенсионеров было пятеро. Правильно предвидели папа и мама. Они были очень романтичные, с ружьями, с патронташами и очень здоровые. На них можно было не только воду, ртуть можно было возить. Они ещё были очень весёлые и добродушные, хотя и пожилые.
Они обнялись с тётей Тамарой, дали дяде Фёдору стреляные гильзы, Иванову-оглы подарили шарф и пошли на почту размещаться. Потому что у дяди Фёдора места уже совсем не было.
По дороге почтальон Печкин спросил:
— А почему вы без собак? На охоту же с собаками ходят.
— Нам собака ни к
