Жар наполнил его лицо, пока мозг собирал все кусочки вместе, из того что она рассказала.
– Ты…ты хочешь сказать, что ты сделала что–то для всего этого?
– Конечно, нет.
– Но? – спросил он, чувствуя, что она многое недоговаривает.
Вздохнув, она заправила прядь волос за свое ухо и сказала:
– Ты должен знать, что живешь в тесном мирке.
– Ссылаясь на мою работу, полагаю, а не на миллионы людей, которые меня окружают на Манхеттене. Это твой способ сказать мне, что вы двое…что, друзья? – он снова засмеялся, находя это объяснение забавным. – Я уже слышал от твоего напарника по преступлению, что он думает о Билле Келмане, так что, угу. Да ладно, мам!
– Рада, что находишь это забавным, – сказала она. – Но мое мнение всегда…отличалось от мнения твоего отца, когда дело касалось Билла.
– Что значит, – различные мнения?
– Мы с Биллом были…близки.
Глаза Эвана расширились. О чем она нахрен говорит?
– Что ты, блять, имеешь в виду под близки?
Его мать пожала плечами, как будто не открыла чертовски огромную банку с червями.
– Думаю если бы все не пошло по наклонной, наши жизни могли бы пройти намного иначе.
– Господи боже, в чем смысл? Избавь меня от загадок. Я проехал девять часов сюда не для того, чтобы говорить загадками с тобой.
Но все разговоры вылетели в чертово окно, когда она сказала ему:
– Может, тебе лучше обсудить это с Биллом.
Глава 28.
Выражение лица Эвана, когда он зашел в номер позднее этим днем, не было тем, которое Рейган ожидала увидеть. Она думала, что он будет немного подавленным, а не смесью раздражения и растерянности.
Он прислонился к двери, качая своей головой и закатывая рукава своей серой рубашки с воротником.
Рейган села в кровати, где спала, потирая свои глаза.
– Что–то случилось?
Эван побрел в комнату, проводя руками по своим волосам. Он выглядел взволнованным и не отвечал. Она скрестила ноги и смотрела, как он подошел к краю кровати, чтобы отвернуться и сесть – спиной к ней, крепкой стеной.
Ну, просто потрясающе.
– Эван? – она попробовала снова. А он все еще не поворачивался. Она сползла к концу кровати и села рядом с ним, их плечи и бедра были рядом друг с другом, и в этот раз, когда произнесла его имя, она положила руку на его бедро.
– Эван? Что случилось?
Он вдохнул, так глубоко, что она заметила, как его плечи поднялись и опали снова. Он, должно быть, устал, проехав весь этот путь. И там где она могла лечь и немного отдохнуть, он выбрал поехать прямо на встречу со своей матерью.
Она собиралась открыть рот и попытаться снова, когда Эван наконец–то повернулся к ней и заговорил.
– Просто обычное дерьмо, когда дело касается моих родителей.
– Поговори со мной.
– Ты знала?
– Знала что?
– Что Билл и моя мать близки.
– Они…что? Определи близость.
Эван покачал головой.
– Знаешь, где–то в глубине моего сознания, я всегда задавался вопросом, – как мои бабушка и дедушка смогли все оплатить. Частные школы, машину, которую я получил, когда сдал на права. Они не были богатыми, и все деньги семьи исчезли, когда мои родители обанкротились. Теперь все обретает смысл.
– Не понимаю. Какое отношение это имеет к Биллу?
Глаза Эвана пронзили ее.
– Именно это я планирую спросить у него, – он не прикасался к ней, кроме места, где ее рука лежала на его ноге, но когда она подвинулась ближе, он покачал головой.
– Наверное, лучше, если ты не…
– Не что? – перебила она, понимая, что он собирался закрыться от нее. – Не показывать, что мне не наплевать? Это ты собирался сказать?
Его глаза сузились, а потом он отвернулся от нее.
– Что–то вроде того. Рейган, это…чтобы ни было между нами, не может быть тем, чего ты хочешь. Я не тот же мальчик, каким был тогда. Я так облажался. В смысле, ты сидишь в чертовом номере отеля, дожидаясь меня, пока я навещаю свою мать в тюрьме.
Он встал на ноги и отошел от нее к небольшому окну.
– То, что они сделали тогда, с твоей семьей, – черт, со всеми долбаными людьми, которые доверились им, – это повлияло на все. Это повлияло на меня. И я изменился из–за них, и не смогу стать прежним.
Рейган тоже встала, готовая как–то попытаться утешить его, сказать ему что он не прав…Но так ли это? Я сошла с ума, думая, что у нас может быть что–то большее, чем несколько быстрых трахов? Наше прошлое слишком сложное, чтобы стать когда–нибудь проще?
– Я не хочу мальчика из прошлого, – сказала она, и медленно подошла прямо к нему. Он все еще стоял к ней спиной, и она задалась вопросом, – достаточно ли она смелая, чтобы по–настоящему выложить свои чувства перед ним? Но если она хотя бы не попытается, то, как она вообще узнает это? Когда она оказалась прямо за ним, только несколько дюймов разделяли их, она положила ладонь на его спину и прошептала. – Я хочу человека, который сейчас здесь.
– Рейган…
– Скажи, что не думал обо мне.
Долгое молчание прежде, чем он ответил.
– Я не буду лгать тебе, и никогда не лгал. Не сейчас. Никогда.
До Рейган это сообщение дошло четко и ясно. Он говорил ей, что не прикасался ни к кому после их той последней ночи вместе.
Она положила голову между его лопаток и собрала каждую унцию мужества, которая у нее была, чтобы произнести слова, которые она хранила запертыми за стеной самосохранения и гордости.
– Пожалуйста, – сказала она, закрывая глаза. – Пожалуйста, не отталкивай меня.
Он судорожно вдохнул под ее щекой – и это единственный ответ, который он дал, когда она обхватила его своими руками за талию, а его руки вцепились в нее, как будто он собирался сделать именно то, о чем она попросила – не отталкивать ее.
Но потом он вздохнул и повернулся к ней лицом. Его пальцы прошлись по ее лицу, и она прислонилась к ним.
– Что ты видишь… – сказал он, повторяя слова, который он говорил раньше, когда она смотрела на него через объектив камеры.
Она потянулась и переплела свои пальцы с его перед тем, как нежно поцеловать каждый кончик. Он смотрел на нее с голодом в глазах, но там было кое–что еще. Что–то, что должно было напугать ее, но вместо этого она хотела большего.
Обхватив руками ее лицо, он как никогда медленно поднес свои губы к ней. Это было нежно, чувственно, а когда их рты встретились, Рейган поклялась бы, что ее колени почти подогнулись. Она никогда не видела эту сторону Эвана раньше. Обычно, когда они оставались вместе, все было быстро, страстно и полно огня. Но когда его язык скользну между ее губ и потерся об ее язык, она застонала от чувственной ласки.
Она поднесла их переплетенные руки к своему боку, а когда освободила его пальцы, он обвил свою руку вокруг ее талии, прижимая ее тело ближе к себе.
– Боже, Рейган, – прошептал он, когда поднял голову, чтобы посмотреть на нее. – Мне необходимо…
Когда он затих, она покачала головой и побудила его продолжить.
– Что тебе необходимо?
Он облизал свою нижнюю губу, и она могла сказать, что он пытался решить, как много выложить. Потом он опустил голову, прижимаясь в поцелуе к ее уху, и сказал:
– Стать человеком, которого ты видишь, когда смотришь на меня, как сейчас.
Она повернула голову, а когда их глаза встретились, она спросила.
– И что это за мужчина?
– Тот, кто достоин твоего сердца.
***
Эван захватил губы Рейган до того, как она успела ответить, а когда ее руки поднялись вверх, чтобы обхватить его шею, выпуклость ее груди прижалась к нему. Он провел руками вниз по ее бокам до ее попки, а когда сжал и приподнял ее над полом, она обвила свои ноги вокруг его талии.
Ее пальцы впились в волосы на его затылке, а когда она углубила поцелуй, он не смог сдержать стон, который вырвался из его горла.
Твою мать, она сладкая. Ее вкус, ее запах, и больше всего ее сердце.
Он повернулся и опустил ее на кровать, а когда ее каштановые локоны рассыпались вокруг, подумал, что она никогда не выглядела красивее, чем в это мгновение. Она улыбнулась ему и медленно развела ноги. Потом поманила его пальчиком к себе, и приглашение оказалось сильнее, которому он мог сопротивляться.
Он шагнул между ее бедер и положил колено на матрац. Потом он опустился на нее, положив ладони по обе стороны от ее головы.
– Поцелуй меня, – сказала она, и его рот изогнулся в улыбке похожей на ее.
– А волшебное слово?
Ее глаза озорно мерцали, пока переходили от его губ обратно к его глазам.
– Сейчас же?
Он усмехнулся и подарил ее губам быстрый поцелуй и произнес напротив них:
– Знаешь, иногда твои нахальные ответы просто идеальны.
– Ах, да?
Он провел своим языком вдоль ее нижней губы, втягивая ее, а потом ответил:
– Ох, да.
Эван погрузил свой язык между ее губ, не способный остановить себя от распробования ее. Единственное, что они, казалось, всегда упускали, когда неслись к финишной черте, – эту часть. Встреча губ, смешение дыхания, а когда она вдохнула, и звук прошелся между ними, он подумал о взаимном удовольствии от смакования друг друга.
