— А что я… — Войцех безразлично пожал плечами. — Куда и все, туда и я. Мой долг неразрывно связан с твоей безопасностью. Коли хочешь рисковать своей шкурой, то я, может быть, подсоблю в опасный момент.
Веллер скептически хмыкнул, но больше вопрос не задавал. Оглянувшись, увидел, что они вышли из небольшого пролома в стене, наискосок пересекавшего бетонную стену. Огромные плиты покосились и сползли вниз, обнажив черное пятно голой земли. Хорошо, что в этом месте было относительно сухо, иначе туннель, не укрепленный мощными тюбингами, уже давно бы рухнул под собственным весом.
— То ли этот безвестный бортник знал о существовании схрона, то ли…
— … То ли ход прорыл отнюдь не он, — закончил за Войцеха Веллер. — Смотри плиты треснули не сами по себе — их разбили. Изнутри.
Он провел пальцами по вытянутым выбоинам в бетоне, лучами расходящими в стороны от трещины, словно кто-то остервенело вгрызался в неподталивый камень.
— Тут поработали чем-то вроде кирки. Мда, рубили долго и упорно. Вот следы совсем древние — искрошившиеся и сглаженные. — Он провел по практическим незаметным углублением, которые легко было принять за дефекты формы, чем за последствия человеческой деятельности. — А эти — будто вчера рубили. — Острые и глубокие, словно следы от исполинских когтей.
— Что же это такое? — Войцех перекрестился на всякий случай, и тут же положил руку на рукоять обреза. — Может, ну это все — мне не слишком хотелось бы встречаться с теми, кто прорубил дыру.
— Не беспокойся — тот, кто это сделал, уже давно забросил этот ход. За ненадобностью. Видал, какую кучу навалили на люк. А может, никого и не осталось. Так или иначе, беспокоиться пока рано. Надо проверить туннель: ты туда, я — туда.
Они разошлись в разные стороны. Вскоре Войцех уперся в монументальную массу огромных стальных дверей. Гигантские створки весили, наверное, не меньше сотни тонн каждая, и вид имели устрашающий. На потемневшей и потускневшей от времени поверхности виднелись потеки ржавчины и глубокие царапины, словно кто-то пытался пробиться и здесь, но потерпел неудачу. Врата оставались целы — ничто не могло нарушить их молчаливый навеки уснувших великанов. Электродвигатели, спрятанные в стенах, уже давно превратились в хлам. Молчал и тусклый серый экран сенсорного управления. Все здесь было уже мертво.
— Эй, Войцех! — Голос, отразившись от гладкого бетона, заплясал под сводом туннеля гулким эхом. — Что у тебя?
— Ничего особенного! — крикнул тот в ответ. — Ворота. Нерабочие.
— А у меня кое-что есть! Иди сюда!
Действительно, Веллеру было что показать. По дороге к нему Войцех встретил странный механизм, насквозь проржавевший и похожий на груду мусора, чем на устройство определенного назначения. Какие-то бочки, балки и мотки медного провода — кое-чем здесь, конечно, можно было поживиться, но исключительно по мелочи, не представляющей интереса для профессиональных охотников за сокровищами Древних. Сам же наемник стоял у очередных дверей, правда, не столь монументальных, но достаточно внушительных, чтобы отвадить от ненужного любопытство, правда, эти были практически сорваны мощным взрывом. Одна створка вывернулась наружу уродливым цветком, а вторая, валялась на полу, мятая, словно листок бумаги. За ними открывался еще один проход, такой же темный, как и все в этом подземелье. Правда, где-то там, вдали горело алыми всполохами что-то блестящее.
— Захватывает, не правда ли! — В глазах Веллера Войцех заметил алчный блеск и внутренне передернулся: все-таки, они были обыкновенными наемниками и расхитителями древних схронов — куда им до фанатичной преданности идеи лже-монаха, готового пойти на все ради нее. Хотя… Именно, готового пойти на все: обман, кражу, убийство. Чем он лучше их? Тем что убивает во имя высшей цели? Вспомнились слова одного Древнего, вычитанные в тщательно переписанной от руке книге, бережно хранимой в старинном сандоминиканском монастыре: «Все счастье мира не стоит и одной слезинки ребенка».
Разве в праве он судить их?
«Черт — прости Господи!» — Войцех тряхнул основательно заросшей головой. — «Почему все так сложно? Раньше я подобными вопросами не задавался!»
— Что такое, отче?
— Ничего! Что там?
— А бес его знает! — Веллер лукаво прищурился и добавил: — Прости Господи! Кажется, тамбур, хотя, судя по дверям, не в лучшем состоянии: взрыв-то произошел внутри, а в замкнутом пространстве заряд подобной мощности может нанести огромные разрушения. Хорошо бы хоть не завалило. Хотя выбрался же кто-то оттуда, что прогрыз ход в стене. Ха-ха! Как, отче не трусите?
Войцех красноречиво посмотрел на наемника.
— Все, беру свои слова обратно! — примирительно поднял руки наемник. Потом отступил в сторону и приглашающе махнул рукой. — Только после вас, Ваше Святейшество!
— Богохульник! — только буркнул в ответ Войцех и смело шагнул вовнутрь.
Стены покрывал густой слой копоти. В некоторых местах бетон, армированный стальными прутами, треснул, вывернув металлические стержни наружу, будто корни невиданных деревьев. Того и гляди, головой зацепишься. Приходилось постоянно пригибаться, обходить вспучившийся пол, огромные валуны, вывернутые из стены, грозившие своими стальными костями. Благо, это длилось недолго, и тамбур закончился очередным проходом.
Рама, когда-то удерживавшая дверь, погнулась и потеряла первоначальную форму, превратившись в причудливую фантазию скульптура-авангардиста. Конечно, и Веллер, и Войцех имели малое понятие о передовых течениях довоенного искусства, но, встречая раньше нечто подобное, сохранившееся после Ядерного Рассвета, дивились фантазии предков. Сама же дверь валялась невдалеке, сорванная и помятая взрывом. Маленький иллюминатор разбит вдребезги.
Вслед за тамбуром открылась следующая комната, невысокий бетонный куб, вдоль стен которого змеились многочисленные коммуникации: ржавые трубы, толстые пучки проводов с облезлой изоляцией. Центральную часть комнаты занимал давно потухший пульт управления на тяжелом стальном постаменте. От двух кресел остались лишь металлические каркасы и пластиковые подлокотники. Кожа, набивка давно сгнили, осели на пол серым прахом. Дальняя стена была целиком выполнена из стекла, ограниченного снизу лишь невысоким бортиком. Стекло разбилось и осыпалось на пол многочисленными осколками, укрытыми толстым одеялом пыли. Лишь острые, словно бритва стеклянные лезвия торчали из уцелевшей рамы, утопленной в бетоне. Кажется, имелась еще и автоматическая дверь, но от нее уже ничего не осталось, лишь металлические направляющие в полу и на потолке. Взгляды скользнули дальше, за ограничительный ботик и стеклянные ножи, в едва освещенную комнату для персонала. Мертвые пыльные экраны, каркасы кресел, полуистлевший ботинок…
— Пресвятой Конрад! Кто… что это?
Войцех перекрестился и даже чуть отступил от удивления и испуга. Действительно, между вращающимися стульями лежал скелет в истлевшей одежде, все еще сохранившей темно-синий цвет и неразборчивую эмблему. Но главное было не это, а то, что череп его совершенно не походил на человеческий. Все остальное: две ноги, две руки, количество пальцев — подходило, а вот череп… Коротенькие рожки, торчавшие из покатого лба, глубокие, утопленные под надбровными дугами глазницы, запавший нос, вытянутые зубастые челюсти. Проломленная, вбитая внутрь макушка.
Скелет лежал, раскинув руки и скалился, словно приветствуя нежданных гостей. На груди его из мелких камешков и стеклянных осколков был выложен крест пресвятого Германа, а на стене, над головой мертвеца, выцарапано краткое «Защити от лукавого». А под ним размашисто и глубоко — «Amen».
— Да уж, красавчик. — Веллер подошел ближе. Внимательно оглядел уцелевшую форму в неверном свете факелов. Задумчиво почесал небритый подбородок. — А форма-то довоенная. Какой древний мут…
Мигом вспомнились странные рассказы Марко о некоем Алексее Павловиче и его катализаторе, превращавшего людей в диких тварей. Может, нечто подобное произошло и здесь? Конечно, подземная база была хорошо защищена от превратностей внешнего мира, но что, если авария произошла внутри? Что, если катализатор все еще активен? Веллера передернуло: как-то отсутствовало желание превращаться в эдакого рогатого монстра. Может, действительно назад?
А если все уже закончилось? Все вокруг пребывало в полном запустении. А если база давно вымерла? Будет обидно. Да и не хотелось показаться перед братом слабаком, испугавшимся мифической опасности. Внезапная мысль пронеслась в голове: да если он этого не сделает, Марко гарантированно сунется вниз. А чем-чем, жизнью брата Веллер рисковать не хотел.
— А это, — Войцех присел и провел рукой по грубой надписи. Губы его сами по себе беззвучно продолжили неоконченную строчку из защитной молитвы, — видимо, знакомец пана Анджея оставил.
