— Я останусь здесь, — пообещал он твердо. — Вечером буду в своих покоях, здесь же, в восточном крыле.
Когда мы вышли, Реваль пригласил всех отобедать в его рузаннской резиденции.
— А он не сбежит, пока мы тут… дегустацией занимаемся? — спросил меня Саша шепотом, нервно потирая перчатку.
— Он же знает, как легко Вечным кого-то найти, если среди них есть единство, — я хотел улыбнуться, но понял, что улыбка выходит у меня слишком уж циничной. — И я думаю, он хорошо помнит свой испуг, когда над ним в небе кружили две… твари. А тут еще и третья на подходе, союзничек бывший.
— Я бы все-таки его сменил, — с брезгливостью заявил Реваль, когда мы расположились в гостиной в ожидании обеда, потягивая вино. — Его высокомерие мне не нравится. Дурак он, хоть и прикидывается умным.
— Давай не сейчас, — Ширин успокаивающие погладила его по плечу. — У нас Анг Мирт на шее и Кинэн — переросток. Этого-то точно придется менять.
Гевор рассмеялся.
— Что ж вы так… откровенно, — с иронией спросил он, и Реваль, похоже, стушевался от его упрека.
— Никуда он не денется, — заговорил я. — Он зажат с двух сторон — между нами и старыми союзниками. Ему выгодно проявить покорность, в надежде, что мы защитим его от Кинэна.
— В перспективе — да, его надо… убирать, — прогудел Даллах, и мы с удивлением уставились на этого добряка, редко высказывающего столь крайние воззрения. — Раух, — и Реваль вздрогнул от этого интимного обращения. — Ты ошибся. Он не дурак. Наоборот… Посмотри на то, как красиво и умно он построил с нами разговор и как быстро соориентировался. Как Вечный он молод. Сколько он в облике? Лет 120–125, не более. Сейчас он сделает выводы и затаится. Но план старого Вагабра никуда не денется из его памяти. И постепенно он найдет новых союзников и способы, чтобы продолжить, уничтожая нас поодиночке.
Мы удрученно молчали. Возражений не находилось.
— Но не сейчас, Шейла, ты права, — продолжил он. — Сейчас нам надо готовиться к войне.
— Почему ты так уверен, что Анг Мирт нападет? — проворчал Реваль.
— А куда он денется? Ресурсы и оружие есть, план готов, сведенья добыты, тактика отработана. Они не зависят от того, на чьей стороне играет Ваэль или в каком облике бегает Кинэн — маленькой тварюшки или чудовища.
— Да, план войны готов у них давно, — подтвердил я. — И общественное мнение сформировано.
— Кинэна надо отрезать от мест его силы, — продолжал Даллах. — Постепенно, шаг за шагом. Возможно, это означает внутреннюю войну, но сейчас это необходимость. Постепенно и методично выявлять и уничтожать всех его сторонников. С Лануэль будет гораздо сложнее — у нее много очагов во всех землях и она хитра и умна, хотя, как мне кажется, проиграв, она будет способна признать поражение и успокоиться. В общем, нелегкое времечко нас ждет, — вздохнул он. — Но пожалуй, больше всего я бы хотел избежать встречи с Анг Миртом. Рес, — он посмотрел на меня и сразу же перевел взгляд на появившиеся в зале слуг, вносивших блюда, — как ты считаешь, насколько верны оценки Горностаев по слиянию земель?
— При такой большой площади уничтожения грани, на которую они рассчитывают — вполне, — заговорил я. — Следопыты, получив кое-какие подробности от Вейдра, сейчас проверяют вероятности. Но у меня самого есть и третий вариант. Опять же, из серии "я вычитал это в дневнике моего дедушки", — хмыкнул я, и большинство присутствующих засмеялось, — Маар. Изнанка наших миров. Есть такая гипотеза, достаточно старая, что при большой площади искажения или повреждения Грани она может заместиться Мааром. Маар съест значительный кусок пространства. Поэтому мы всегда так быстро и радикально реагируем, когда что-то происходит с Гранью.
— Теоретически это допустимо, — подтвердила Ширин после паузы.
— Насколько хорошо у вас налажена разведка в Анг-Мирте? — продолжил Даллах.
— У нас охвачен только Фрейфен, — подал голос Гевор. — Его можно считать столицей, хотя города там считаются независимыми и вооруженные силы имеет каждый из них.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Все силы, играющие против Ар Соль, сосредоточены во Фрейфене и вокруг него. Две военные крепости, где стоят размыкатели, — продолжил я. — Мы наращиваем агентуру, но больше путем Зеркал, чем путем внедрения реальных резидентов. С этим пока сложно.
— Хоть так, — кивнул Даллах, и повернулся к Саше, которого увидел сегодня в первый раз. — Ты сможешь смоделировать нападение с их стороны и возможные варианты защиты?
— Попробую, — кивнул Алекс. — У нас немало данных по их тактике.
— Будем готовиться, — постановил Даллах. — К Ваэлю я схожу сам, вечерком. Побеседуем по душам, — в его голосе прозвучало нечто такое, отчего я поежился, представляя, что может сказать старейший и мудрейший из Вечных в личной беседе. Не хотел бы я это услышать…
— Что делать с остальными? — спросил Гевор.
— Кинэна — менять, — отрезала Ширин.
— А что ты будешь делать с его перекормленной тварюкой? — ворчливо поинтересовался Реваль. — Носитель сдохнет, тварюка останется. Потом обретет носителя и… Мы не знаем, что это будет за божество, но явно не Горностай.
— Не знаю, — ответила она озадаченно. — Давай для начала с носителем ипостаси разберемся. А там, возможно, воплотятся Элианна и Наджар, и можно будет объединенными силами его уничтожить.
— А с Лануэль?
— Убрать, — брезгливо заявил Реваль. — Баб не перевоспитаешь.
— Да ладно тебе, — упрекнул его Гевор. — Лишившись союзников, она притихнет.
— И снова споется с Ваэлем.
— Если правильно объяснять, чем ей это будет грозить, не споется, — сказал Даллах. — У Зубра, знаешь ли, есть еще одно предназначение, которое он очень редко применяет, но… никто его не отменял.
— Судья, — сказал я тихо.
— Судья, — повторила Ширин.
— Вы можете ее… уничтожить? — с волнением спросил Саша.
— Я могу сделать ее человеком, — пророкотал Даллах. — Вернее, Зубр может.
— Приходилось ли Судье применять это умение хоть когда-нибудь? — скептически спросил Гевор. — Что-то я не припомню такого в нашей истории.
— Приходилось, — негромко ответила Ширин.
— Приходилось, — кивнул Даллах.
— Элианна? — догадался я. — Никто не знает, как и почему она когда-то исчезла…
Даллах кивнул.
— Когда все успокоится, я поговорю с Лани, — пообещал он. — История Элианны зафиксирована в моей передаточной книге. Думаю, ей полезно будет ее послушать.
— Если она захочет ее услышать, — пробурчал Реваль.
— Смерть и Деньги правят этим миром — сказал Саша с горечью, когда мы покинули резиденцию Реваля. — Мудрость сбежала не хочет возвращаться, Любовь не может найти ту, кто захотела бы ею стать. Спасибо, что позволил мне это… увидеть и услышать.
— Только этим? — удивился я. — Разве на Старой Земле не так?
— У нас есть хотя бы любовь, — с горечью откликнулся Саша.
Глава 28. Переговоры
Я только что вернулся из Элласара, когда на Альбре упал Нигейр. Моя голова раскалывалась от попыток мирным путем завершить конфликт трех южных бреннов, переросший в небольшую локальную войну. В конце концов у них появились первоначальные тезисы будущего мирного договора, но впереди еще нас ждало множество словесных баталий. Мне предстояло лететь в Западную стражу — меня там ждали, чтобы окончательно решить вопрос о преемнике Вейдра, но, увидев Змея, стремительно снижающегося прямо на нас, я понял, что все мои дела откладываются.
Саша неловко обернулся прямо перед крыльцом, почти свалившись на нас с Шандром.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Юлю взяли заложницей, — выпалил он с ходу. — Кинэн звонил, хочет встречи.
Я похолодел.
— Где и когда?
— В Рузанне, в кафе. Только… он поставил условие… Прости, Рессер, но он категорически запретил тебе приходить вместе со мной. Иначе никаких переговоров не состоится, он убьет ее сразу.
— И ничего не получит, — вмешался Шандр. — Это пугалки.
