— В этой истории одни женщины, — горько заметила Грэйс.
— Сирил Пайпер не только не признал ведущую роль Селены Морисон в открытии захоронения и обнаружения Мадьярской венеры, — продолжала я, — он активно пытался дискредитировать ее. Среди его бумаг в архивах Брэмли я обнаружила письмо, которое он рассылал коллегам, желавшим нанять ее. В нем он сообщил, что с ней трудно иметь дело, что она неуравновешенная и, возможно, даже сумасшедшая. Чтобы она наверняка не нашла работу у его коллег и не смогла раскрыть его обман, изобличить его и предать осмеянию, он оговорил ее. Возможно, Кароль, в своем расследовании ты пропустил это письмо. Возможно, ты также проглядел тот факт, что имя Пайпера было внесено в списки протоколов собраний несколько раз, когда ты считал, что он в Венгрии.
В ответ Кароль не произнес ни слова. Думаю, он молча наблюдал, как его карьера катится коту под хвост.
— В любом случае, мы не знаем, приехал ли Т., человек, которого она ждала, хотя это маловероятно. Кажется, она сама пришла к такому же заключению. Также нам неизвестно, узнала ли она о предательстве Пайпера. Что мы знаем, так это дату ее смерти: двадцать девятое апреля 1901 года. Она погибла в результате того, что либо упала, либо прыгнула с утеса недалеко от Лиллафюрэда, — я не стала упоминать, что название утеса было Молнар.
— Ну, Кароль! — произнесла Диана. — Небольшая небрежность в исследовании, а? Возможно, Талия Ляжёнесс нам все расскажет.
— Ты сама несколько небрежно относишься к правде, Диана, — приструнила я ее. — Как мне удалось выяснить, если посмотреть на вещи без скрытых убеждений и предрассудков, правда, обычно, вполне очевидна. В связи с этим я снова просмотрела твою папку с документами и считаю, что ты присваивала денежные средства Коттингема, используя для этого расходные документы Кароля, разве нет? — Диана заметно побледнела. — Я права, Кароль? — обратилась я к нему. Он кивнул. — Ты пыталась пробраться обратно в Коттингем тем вечером, чтобы уничтожить доказательства. Зря ты использовала для этих целей мою машину. Ты запихнула меня на заднее сиденье, а потом вернулась и въехала в витрину, потому что твой ключ больше не подходил к двери? Должно быть, ты была намного пьянее меня. Что же до той чепухи, будто Кароль ответственен за то, что ты не получила постоянную должность, то, подозреваю, что ты просто не справилась.
— Но она же защитила диссертацию и все такое, — возразила Сибилла. — Правда, Диана?
Та покачала головой.
— Нет, — выдавила она.
— К черту должность! — вмешался Фрэнк. — Я хочу понять, о чем вообще речь. Кароль ошибся? Из всего видно, что с дневниками произошла путаница, но венера — подлинный артефакт.
— Венера вполне может оказаться настоящей. Кстати, я почти полностью уверена, что так оно и есть. Но ты упускаешь главное.
— Похоже, я тоже ничего не понимаю, — развела руками Сибилла. — Все это звучит так неправдоподобно.
— Совершенно невероятно, — согласился Фрэнк. — Лара, должно быть, спятила.
— Может, не будешь оскорблять Лару? — сощурилась Моргана. — На твоем месте я бы поостереглась с такими заявлениями, Фрэнк. Чую, в воздухе запахло судебным иском. Бедняжка, эта Селена Морисон. Хочу сказать, к черту эту венеру!
— Да уж, — кивнула я. — Теперь перенесемся вперед еще примерно лет на сто, к другой несчастной женщине. Из-за ужасного и трагического несчастного случая эта женщина заперлась в четырех стенах собственного дома. Она не могла выходить на улицу из страха, что может произойти нечто ужасное, если она это сделает. Бывший муж забрал у нее детей, она потеряла работу, прежнюю жизнь.
Все будто приросли к месту. Наконец-то все молчали. Только Кароль не смотрел на меня. Вместо этого он устремил свой взор вдаль на реку, мосты, остров Маргит, возможно, чтобы успокоиться.
— Но она не сдалась окончательно. Она решила, что потратит время на завершение своей докторской диссертации, на то, что она могла бы сделать, не выходя из дома, благодаря чуду под названием Интернет. Диссертация, как оказалось, касалась путешественников Викторианской эпохи. Вот как она натолкнулась на имя Сирил Джеймс Пайпер и его находку — древнего человека, гомо сапиенс, в горах Бюкк в нынешней Венгрии. Она вела регулярную переписку с женщиной по имени Хилари Эдмондс, библиотекаршей из Брэмли. Я знаю, потому что ездила в Брэмли и встречалась с Хилари, и еще я звонила ей вчера, чтобы задать один очень простой вопрос, который пришел мне на ум, пока я размышляла о том, как предали Селену Морисон: говорит ли ей о чем-либо имя Анна Бельмонт? Как оказалось, оно ей знакомо. Хилари регулярно помогала Анне, которая сказала ей, что из-за болезни не выходит из дома, и посылала ей копии документов из архивов Брэмли. В своем маленьком кабинете-спальне в Торонто Анна смогла написать диссертацию о группе антропологов, называвших себя клуб «Калвариа». Фрэнк, Сибилла, помните, как мы нашли клочок бумаги с написанным на ней названием клуба, которая была засунута между столешницей и выдвижной панелью? Кароль ошибся, и ошибся не только в этом. Обнаружение Мадьярской венеры и дневники он приписал другому человеку. Что меня действительно беспокоит — это то, что он и ты, Фрэнк, подвели Анну. Она ведь отдала тебе свою диссертацию, так? Вот почему ты навещал ее. Она хотела, чтобы ты помог ей найти издателя. Ты взял бумаги и показал их Каролю. Возможно, ты просто спрашивал его мнения насчет степени научности работы, стоит ли ее издавать или нет. Полагаю, что как только он увидел диссертацию, сразу же вспомнил о дневниках, на которые наткнулся в Будапеште. Без Анны Кароль никогда бы не установил эту связь. Так же, как и в случае с Селеной Морисон, те, кто нечестным путем извлек выгоду из работы Анны, оклеветали ее, назвали бесчестной, психически неуравновешенной, если не совсем спятившей. Но мы знаем, что, в отличие от Селены, Анна узнала об обмане и лицом к лицу столкнулась с предателями.
Как вы только могли подумать, что она не догадается, что не узнает свою собственную работу? В наши-то дни! Вы действительно считали, что она не сможет сложить два плюс два? Что она решит, будто Кароль нашел дневники самостоятельно, что, возможно, так и было, когда издателем был ты, Фрэнк? Или ты решил, что если будешь всем говорить, что она сумасшедшая, постоянно упоминая тот факт, что ее лишили родительских прав и что она не выходила из дома в течение трех лет, то что бы она ни говорила, ей бы все равно не поверили?
— Не следовало тебе этого делать, Фрэнк, — тихо сказала Сибилла. — Это вы загнали ее на тот мост?
— Не говори ерунды! — отмахнулся он.
— Я этого не делал, — запротестовал Кароль, глядя на меня. — Я бы не сделал такого, не смог бы!
— Конечно, нет, — поддакнул Фрэнк. — Просто человека не смогли оценить по достоинству. Все это очень печально, но мы все исправим в следующем выпуске, ведь так, Кароль?
Тот ничего не ответил.
— Да, это не так. Но вы все-таки ходили к ней в тот вечер, так? Один из вас? А может, оба? — наступала я.
Кароль перестал созерцать реку.
— Нет, — резко ответил Фрэнк.
— Ради всего святого, Фрэнк, скажи им правду! — не выдержал Кароль.
Фрэнк стоял молча.
— Позволь мне помочь тебе, Фрэнк, — сказала я. — В тот вечер ты праздновал. Ты жаждал действия. К сожалению, тебе пришлось использовать наркотик не так, как ты планировал с самого начала, тебе пришлось подсыпать его мне, чтобы я не смогла отправиться вслед за Анной. Позже, ночью, ты пошел за ней и нашел ее. Где? Где-то на улицах?
— Она сама себя убила, понятно? Мы действительно поехали, чтобы уладить все, но она впала в истерику. Мы недолго поездили по округе на моей машине. На заднем сиденье Кароль старался успокоить эту истеричку. А потом она вдруг выскочила из машины, когда мы ехали по северной стороне моста, и бросилась бежать. Мы — за ней. Возможно, она думала, что мы хотим причинить ей вред, но это было не так. Она выбежала на мост. На машине я врезался во что-то в конце моста, потом сам вылез и попытался остановить ее. Это было ужасно, — рассказывал он. — Но я не толкал ее. Никто из нас этого не делал. Она сама. Она была не в себе. Вы можете отрицать это, но она была не в себе.
— Пожалуйста, поверь мне, — Кароль смотрел прямо на меня. — Все, что он говорит, — правда. Мы, я, не сталкивали Анну с того моста.
— Бедная Анна, — прошептала Моргана.
Сибилла рыдала.
— Я догадывалась о чем-то подобном, — заговорила она. — Она рассказывала мне, что работает над чем-то, и попросила найти Фрэнка, чтобы он помог ей. Я просто не могла допустить, что произойдет что-то подобное. Думаю, возможно, если бы я держала язык за зубами, ничего бы не произошло. Как-то я позвонила тебе, Лара. Думала, сказать или нет. Когда-то мы были такими хорошими друзьями, дивы, и Фрэнк, и Кароль. Это были самые счастливые дни в моей жизни. Что с нами всеми случилось?
