Хотя какую-то часть планеты, скажем Россию, Ник со своим кораблем защитить бы смог. Но даже если на территорию его Родины не упадет ни единой боеголовки – остальные-то взорвутся, а это радиоактивное заражение, ядерная зима и все остальные прелести. Не говоря уж о том, что кроме стратегического есть еще и тактическое ядерное оружие! А ему противодействовать из космоса очень сложно. Ну как до первого взрыва понять, что вот эти три пушки ведут огонь не обычными, а ядерными снарядами? И как десятком-двумя орудий главного и универсального калибров сбивать десятки тысяч снарядов и малых ракет, если их траектории проходят в наиболее плотных, приповерхностных слоях атмосферы, а доступное время реакции составляет секунды, максимум десятки секунд?
Так что – чур меня, пусть с этим разбираются люди, уже однажды поварившиеся в этом котле и если не добившиеся каких-то умопомрачительных успехов, то как минимум не допустившие ядерной катастрофы. А он так – в стороночке постоит.
Но для всего этого нужны были деньги, и немалые. Освоение хотя бы наиболее доступной части имеющихся в Цивилизованном космосе технологий требовало массового применения нейросетей, а еще наличия как минимум одного полноценного орбитального терминала, медицинского комплекса полного цикла (а лучше не одного), шахтерской базы со всем обвесом, не менее трех орбитальных промышленных комплексов разного назначения (основное производство в Цивилизованном космосе располагалось именно тут, в пустоте), защитной станции… Короче, голова кругом от того, сколько всего было надо, и от того, сколько на все это потребуется денег.
Так что – да, предложение Стакала позволило заметно продвинуться к первой цели, но зато потом он упирался лбом в несокрушимую стену. Да и судя по тому, как советник активно торгуется и какие он готов предложить Нику отступные, шанс на то, что он все-таки получит доступ к деньгам искина, и довольно скоро, был. Причем, по-видимому, большой.
Ник вскинул взгляд на Стакала и упрямо произнес:
– Нет, я вынужден отказаться и настаивать на исполнении прежних договоренностей.
Советник искривил губы в насмешливой улыбке и поинтересовался:
– И можно мне будет узнать, почему вы, молодой человек, так упорно стараетесь отдалить момент достижения цели?
– Потому что найти Землю – мало, – спокойно ответил Ник. Он ожидал этого вопроса. И именно в подобной формулировке. Все-таки те последние несколько месяцев, которые он провел в, так сказать, «высшей лиге» и за время которых постоянно сталкивался с самыми высококлассными игроками в, иносказательно выражаясь «политический покер», даром не прошли: он научился кое-что замечать и реагировать на это. Немного. Слабо. Далеко не всегда. Но научился…
– То есть это, конечно, много. Там, на Сигари, на Свалке, когда я поставил перед собой эту цель, она казалась мне абсолютно недостижимой. Тогда я думал, что она будет сиять передо мной в недостижимой вышине всю мою жизнь, и я уйду в могилу, так ее и не достигнув. То есть я совершенно не верил, что когда-нибудь смогу ее достичь. Просто когда мой… – он на мгновение заколебался, а потом упрямо набычился и уверенно произнес: – …когда мой учитель Лакуна сказал мне, что человек без цели не человек, а просто биологический реактор по преобразованию одних органический соединений в другие, в те, которые называются «навоз», я решил, что «просто жить», то есть быть всего лишь одним из миллиардов «преобразователей еды в дерьмо», не хочу. И потому выбрал себе цель. Достойную. Нечто, как мне тогда казалось, совершенно недостижимое, но действительно нужное и важное. Причем не только мне лично, а вообще важное, многим важное, по жизни важное, короче… Но сейчас я уже почти уверен, что найду ее. И разберусь с теми, кто делает из людей Земли, – тут он запнулся, но затем твердо произнес, – сырье, продукт для своего бизнеса. – Ник замолчал и бросил взгляд на советника. И то, что землянин увидел в его глазах, его удовлетворило. Поэтому он продолжил: – Но когда моя цель окажется достигнутой, я, чтобы не начать превращаться в этот самый биологический реактор, должен буду поставить перед собой новую цель. И я ее уже почти нашел, понял, какой она должна быть. Но для ее воплощения мне нужны деньги. Много. Очень много. – Ник замолчал.
Стакал некоторое время тоже сидел молча, рассматривая Ника, причем никакой улыбки на его губах уже не было, а затем задумчиво произнес:
– Вот оно что…
Ник упер в советника требовательный взгляд. Взгляд Стакала мгновенно набрал жесткости.
– Вот что, Ник, я предлагаю тебе ограничиться четвертью от этой суммы «привлеченных средств». – Тут он вскинул руку, прерывая возможное возражение землянина, и закончил: – А взамен я помогу тебе найти Землю не более чем за год.
Ник сглотнул. Кашлянул. Потом попытался что-то произнести, но с первого раза у него ничего не получилось. Он снова откашлялся, а потом хрипло спросил:
– Что?!
– Я отвечаю за свои слова, – спокойно произнес Стакал. – Если за год поисков ты не найдешь свою планету – я отдам тебе половину всех средств, к которым клан получит доступ благодаря найденному тобой и переданному мне искину.
Ник замер, напряженно раздумывая над сказанным. Сколько он теряет? Да кто его знает. Может, и ничего, а может… может, и очень много. Но… если от этого очень много останется просто много, то это же все равно не ничего, а много? Зато он найдет Землю в течение всего одного года! Ах, черт, что же делать-то?
– Прежние предложения по кораблю и его обслуживанию остаются в силе?
– Да, – быстро ответил Стакал.
Вот черт, сколько же он теряет? Похоже, сотни миллиардов. Но с другой стороны, если даже он примет это предложение – останется-то столько же. Хватит ли ему их для достижения новой цели? Да хрен его знает! Он же ничего не понимает в макроэкономике, промышленных технологиях и все таком прочем.
– Треть, – все тем же хриплым голос выдавил из себя Ник спустя пять минут.
– Согласен, – быстро ответил Стакал и протянул ему руку. Ник несколько мгновений молча сверлил ее взглядом, а затем нехотя ее пожал. Советник удовлетворенно кивнул и, откинувшись на кресле, сделал большой глоток из своего стакана, который все это время сиротливо торчал на подлокотнике.
– Ну а теперь ты, наверное, хочешь узнать, каким же образом я сделаю так, что ты отыщешь Землю всего за год? Что ж, слушай…
* * *
На Транквею Ник вернулся через четыре дня, задумчивый и все еще размышляющий над тем, стоит ли принимать сумасшедший план Стакала или лучше не рисковать. У шлюза его встретила одна Аларика. С Трис вообще последнее время творилось что-то непонятное: она стала нервной, раздражительной, а перед самым его отлетом на Тимперу вообще запропастилась куда-то и не отвечала на его вызовы. Вот и сейчас, едва выйдя из прыжка, он попытался связаться с ней аж шесть раз, но она снова не ответила ни на один его вызов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
