Мир вокруг меня потёк мириадами красок, как если бы на только-только нарисованную картину вылили ведро воды...
- Николас, ты меня слышишь? - голос Эдвина Беневаля.
Кто-то, кажется, трясёт меня за плечо... Что бы на это лекарь сказал? "больному необходим покой... " Дальше бы он предложил кровопускание, но уж нет, не в этот раз. И вообще, лекарям живым не дамся. А мёртвым - тем более.
- Слышу, милорд Беневаль. Мне надо будет кое-что Вам рассказать... Но сперва попросить, чтобы меня никто не тряс. Моя душа и без того не так уж хорошо держится в моём теле...
- Сюзерен! - ага, а вот и Конрад Монферрат... Где же... Кажется, слева от постели. Эдвин справа. Но мне слышны чьи-то шаги...
- Господин Николас, изволите ли отдать какие-нибудь приказы? Спешу сообщить, что за время Вашего отсутствия успели разбить одну тарелку, отремонтировать два окна...
- Ори, пожалуйста, не в этот раз. Знаешь, подготовь подробнейший доклад о том, что произошло в замке... Ну, скажем, через три дня. Да, точно, через три дня.
- Господин, уточните срок. Вы будете слушать мой доклад ровно через три дня? Либо через три дня и одну секунду. Либо через три дня и две секунды. Либо...
- Ори... Или мне лучше звать тебя Ориин? - надо попробовать, вдруг напоминание о былой жизни моего замкового образумит и остановит хоть ненадолго эту "игру в подробности". - Я заслушаю твой доклад ровно через три дня. Благодарю. И заодно я хочу узнать, почему Беневаль ТАК сильно пострадал от времени. Замок не может с такой скоростью рушиться и стареть. Каких-то сорок лет, а тут уже будто века полтора прошло...
- Господин побывал в невероятно интересном месте и встретил, я уверен, приятных собеседников, - мне показалось, или голос Ори впервые за всё время моего с ним общения потеплел? - Я обязательно расскажу Вам об этом. Отдыхайте, мой господин.
Да и последние два слова замковой произнёс с некоей гордостью. Интересно, очень даже интересно... Эх, если бы лицо Ори сейчас увидеть! Да и лица остальных...
- Выйдите, пожалуйста, все из этой комнаты. Все, кроме милорда Беневаля. Мне нужно с ним поговорить... о делах семейных.
- Конечно, милорд Николас, - облегчение в голосе Конрада Монферрата. Понял, что я не собираюсь вновь возвращаться в свой кошмарный бред. Только видел бы рыцарь тот мир... Вереск... Даркос, которому не зря поручено провожать души мёртвых в чертоги Тайтоса: другого такого же весёлого собеседника и спутника попробуй найти...
Миг - и тишина.
- Николас, о чём ты хочешь со мной поговорить? Похоже, это очень серьёзно. Ори так странно себя повёл, услышав, как ты обратился к нему по имени Ориин. Оно мне кажется смутно знакомым... - ревенант замолчал. Ждал, пока я соберусь с мыслями.
- Мне довелось кое с кем встретиться... - и начался мой рассказ о произошедшем со мной за последние... дни? Недели? Сколько же прошло времени с момента боя с теми странными айсами...
Эдвин Беневаль ни разу не перебил меня за весь рассказ. Другие бы, наверное, не поверили в мои слова, посчитали бы бредом... Точнее, люди бы так и поступили. Живые люди. Но я-то говорил с ревенантом, духом, застрявшим между тем светом и этим, миром живых и миром мёртвых.
- Знаешь, Николас, - после тягучего молчания, длившегося, как мне показалось, целую вечность, наконец-то заговорил милорд Беневаль. - Мне бы тоже хотелось увидеть моего предка. Сколько бы вопросов я ему задал, сколько бы рассказал о его детях, внуках, правнуках... Интересно, он стал бы гордиться своими потомками? Но, думаю, Такир уже дал знак того, что верит в будущее рода, назвав тебя своим родичем. Ты мне, получается, стал... хм... внуком, да, внуком! Сын-то у меня уже был... а может, и есть...
Сквозь ледяную броню ревенанта проступала человечность. И всё-таки лёд выдержал, не лопнул...
- Я надеюсь, Беневаль, смотря на наши дела из царства Тайтоса, будет доволен. А ты, мой новый родич, отдыхай! И поспи подольше! А то, знаешь ли, пристрастился к полётам между мирами. И, пожалуйста, не перечь своему... деду, - похоже, Эдвин Беневаль уже входил в роль "заботливого дедушки". - Иначе накажу. Теперь имею полное на то право!
Погружаясь в сон, я понял, что счастлив: теперь я один из Беневалей, великого и храброго рода, сам Такир наделил меня право встать в один ряд с такими героями, как сам сподвижник Огнара Беневаль, храбрец Гордио, любвеобильный Эдмунд, несчастный Эдвин... А за милорд Эдвина я ещё поквитаюсь с Даркмуром... И чего мне взбрело в голову спросить у Ори, отчего так постарел замок... И сейчас бы чего-нибудь сладкого... Как тепло и спокойно...
Королевство. Герцогство Сагирина.
Конечно же, никто даже не подумал о том, чтобы заночевать не то что в Ларанне - но даже вблизи от него. Чёрная воронья туча, лакомившаяся трупами, облако тёмно-серого дыма, окутавшее погибший городок - и ощущение смерти, этакий приторно-сладкий привкус гибели. Да ещё исчезновение большинства жителей Ларанна (может, сами ушли, может, тайсары с собой увели)!
Даже невозмутимый Старик, нет-нет, да отводил взгляд от догоравших домов и лежавших на улицах трупов воинов. Чего уж было говорить, скажем, о нежном Эльфреде, который держался лишь "на честном слове". Прихватив с собою кое-какие припасы, которые удалось найти в городке, да оружие, выжившие солдаты Южной армии направились на север, к заметному ещё из Ларанна леску.
Сосны окружили всю честную компанию, создавая иллюзию защищённости. Но, к сожалению, этого было мало: ведь иллюзия - это только иллюзия... Хардак кутался в плащ, зыркая по сторонам, не в силах заснуть: ему всё казалось, что во-о-он из-за тех деревьев на поляну ринутся катафракты, и начнётся резня...
- Тихо-то как, - пробубнил Ян. - Не к добру... Лесного хозяина задобрил-то, а мало ли как оно обернётся...
За полчаса до того огнары удивлённо смотрели на то, как Усмарь снимает свою одежду, выворачивая её наизнанку, чтобы затем снова надеть. У самой поляны мидрат даже надел правый сапог на левую ногу, а левый - на правую.
- Чтобы отвадить лешего, знамо дело! - отвечал на немой вопрос собратьев по несчастью Ян. - И вам советую.
- Уж с местным-то лешим я договорюсь, - многозначительно произнёс Старик. - Мы в своём отечестве...
- Ну как знаешь! - пожал плечами мидрат и вернулся к обряду задабривания лесного хозяина...
Костёр решили не разжигать: всё равно холод, закравшийся в души увидевших то, что осталось от Ларанна, пламени было не разогнать. Устроились кое-как на ночлег, распределив дежурства между собой. В самое плохое время, после полуночи, выпало бодрствовать Старику...
- Просыпайся, твой черёд, - Усмарь засыпал прямо на ходу, точнее, на слове: конец фразы мидрат уже не проговорил, а скорее промямлил. Через мгновенье Ян уже растянулся на траве, сладко посапывая.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
