И ревность играет здесь не последнюю роль. Одна мысль, что невестка отняла у нее сына, очень болезненна. «Кто тебе дороже – я или эта?» – в сердцах спрашивает обойденная вниманием сына, обиженная мать.
Конечно, если свекровь – женщина состоявшаяся, и у нее есть чем жить, кроме сына, есть свои, удовлетворяющие ее отношения, ей легче принять тот факт, что сын любит еще кого-то, кроме нее. Но если она сама – как женщина – не счастлива, то с ревностью ей справиться трудней. Но единственной причиной, по которой мать может перестать так к невестке относиться, – любовь к сыну. Она должна перевесить.
М. К. Пора, по-моему, сочинить назидательный рассказик. Для разнообразия – про тестя и тещу.
В двух шагах от дома
Инга Веретенникова вышла замуж по любви. Сережа работал в той же компании, только двумя этажами выше, был ее на несколько лет старше. Сережа разглядел Ингу на новогоднем корпоративе – тогда они поиграли в боулинг, посмеялись, выпили, выиграли в лотерею белого плюшевого котика, Сережа вызвался Ингу провожать, и пошло-поехало, в мае сыграли свадьбу. И всё бы хорошо, если бы родители Инги не жили буквально в двух шагах от того здания, где Инга с Сережей работали. Честно говоря, так в свое время Инга сюда и устроилась: гуляла с Чарликом, увидела на стене красного кирпичного здания стенд с «Требуется». И через полчаса уже заходила внутрь, попытать счастья.
После того как Инга поселилась с мужем в другой квартире и на другом конце Москвы, она постоянно забегала к родителям во время обеденного перерыва – завезти продуктов, поболтать. Дочкой Инга была поздней, мама с папой уже вышли на пенсию, много времени проводили дома и, конечно, очень радовались ее приходам. И пока Инга души не чаяла в своем Сереженьке, всё шло хорошо. Но примерно через год общей жизни они начали ссориться. В основном на почве будущего ребенка и денег. Инга считала, что с ребенком нужно повременить, укрепить материальное положение семьи, дождаться Сережиного повышения, которое всё откладывалось. Сережа торопился. И злился на Ингу. Он оказался вспыльчивым. То есть он и всегда был вспыльчивым, но прежде он никогда не повышал голос на любимую жену. Те времена были давно позади.
Инга начала жаловаться на него маме и папе. Те горячо ей сочувствовали, а Сережу осуждали. Бедная девочка! Ни погулять толком не успела, ничего, двадцать два года – сама еще дите! Бесчувственный пень. И еще смеет кричать! «Хочешь, я с ним поговорю?» – гневно спрашивал папа. «И поговори!» – поддакивала мама.
Каждый раз после таких бурных обсуждений Инга выходила от родителей растрепанная. Внутри все так и горело. Сережа представлялся и в самом деле каким-то тупоголовым пнем, все разговоры – только о работе, как она себя чувствует – никогда даже не спросит! В такие дни Инга старалась ускользнуть с работы пораньше, чтобы ехать домой не как обычно, а в гордом одиночестве, без Сережи.
А к концу декабря, как раз на двухлетие Сережи-Ингиного знакомства, сроки аренды здания, в котором находилась их компания, закончились. Арендодатель нашел себе кого-то получше, а их компании пришлось переезжать в другое место. Не слишком далеко, пять станций на метро, та же ветка, но к маме с папой в обеденный перерыв уже не забежишь.
Видеться с родителями Инга стала гораздо реже. Сначала ей очень не хватало маминых обедов и обсуждения Сережи, а потом привыкла. И заметила: Сережа-то меньше кричит. И вовсе не пень. Заботится, пальто новое сам предложил ей купить – вместе ходили, выбирали, а когда она сильно обожгла руку, жалел ее, дул, целовал потом забинтованные пальцы. Даже о ребенке почти не поминал.
Еще через полгода Сережу, наконец, повысили, но это оказалось вообще не важно – Инга и так уже была на пятом месяце.
Т. Б. Да, выразить дочке сочувствие – не то же самое, что выступить против ее мужа: «Ах, он такой-сякой! Как посмел нашу доченьку обидеть?!» Но так же неправильно было бы встать на сторону мужа и говорить – ты сама во всем виновата. Сама его выбрала, и нечего теперь жаловаться, терпи!
Конечно, остаться непредвзятым в такой ситуации нелегко. Но нужно помнить, что в ссоре не может быть виноват кто-то один, каждый по-своему прав и каждый – неправ.
Сочувствовать необходимо, чтобы у дочери появились силы справиться с ситуацией. Но недостаточно. Нужно еще развернуть ее в сторону мужа, помочь увидеть, что стало причиной конфликта, что она не видит в себе. Но для этого сочувствовать необходимо не только дочери, но и ее мужу.
М. К. Так, а родители мужа? Если они видят, что их сын ведет себя со своей женой ужасно, рявкает на нее или рычит – они тоже не должны проявлять сочувствие ей? Защитить ее от их же сына, которому они не объяснили, как вести себя с женой, и, значит, виноваты? Лучше поздно, чем никогда.
Т. Б. Защитить, то есть вмешаться в их отношения? Встать между ними? Взять на себя ответственность за поведение сына?
М. К. Подождите, еще раз: на их глазах обижают их невестку, мужчина обижает женщину – пусть? Молчать?
Т. Б. Но ведь не зря говорят, что молчание золото. И без слов часто понятно, что одобрения твои действия не вызывают. Вы предлагаете, чтобы свекор на глазах невестки унизил ее мужа? Сказал, вернее, заорал на сына: «Как ты смеешь кричать на женщину?!» Хорошо, если не добавил «сопляк!».
М. К. Да почему унизить? О-ста-но-вить.
Т. Б. Но если сын получает замечание или выговор от отца на глазах собственной жены, он из мужа превращается в мальчика.
М. К. Уговорили, не на глазах, за глаза, когда жены нет рядом.
Т. Б. Вы всё равно хотите, чтобы отец продолжал воспитывать своего сына, то есть относился к нему как к маленькому. Как он тогда повзрослеет? Но и невестка, которая хочет, чтобы родители мужа ее защитили, – сама находится в позиции ребенка, маленькой девочки. А значит, не берет ответственность за свой вклад в эту ситуацию. Ведь не просто так муж кричит на нее.
И родителям со стороны, возможно, видно, как и чем невестка провоцирует их сына на крик. И что же – они должны вмешаться в ее отношения с мужем и воспитывать ее? Вряд ли ей понравится, если они будут это делать.
Мудрые родители потому и не вмешиваются, чтобы не быть ни на чьей стороне, чтобы их взрослые дети научились ладить друг с другом без адвокатов, прокуроров и судей.
2. Роняя стулья, или как научить маму не вмешиваться
М. К. Хорошо, мужа укротили, жену тоже. Но что всё-таки делать с тещей или свекровью, как укрощать их? Если свекровь (предположим) ведет себя по-прежнему агрессивно, ничего не хочет слышать и спасенья от нее нет.
Т. Б. Давайте сведем задачу к уже отчасти известной. Это ведь конфликт? Значит, надо вспомнить стратегии поведения в конфликте. Напомню, разрешить конфликт возможно, если твердо держаться единственной эффективной стратегии – сотрудничества.
Вполне вероятно, что сотрудничать свекровь или теща не собираются, но и на этот случай есть приемы. Например, действовать по правилу: «утром деньги – вечером стулья», то есть вести себя так, как обычно поступают в сделках с недобросовестными контрагентами. Им ведь что-то нужно от детей? Значит, возможен «товарообмен»: вы получите от меня то, чего хотите, если сначала сделаете то, что нужно мне.
Победить в этом противостоянии можно в том случае, если удастся удержаться во взрослом состоянии Я, не скатываться от обиды в позицию жертвы и не упиваться жалостью к себе. А уж тем более – гневом и праведным возмущением.
М. К. Чудесно, свекровь тоже победили. Осталось самое трудное – собственные родители. Инге из рассказика повезло, они переехали. Но если бы нет? Боже, кто их замолчать заставит – собственных мам?
Т. Б. Знаете, мама одной моей подруги регулярно затевала разговоры на тему «а почему твой муж…», доводя этим подругу до белого каления, потому что мама никак не могла – годами, годами! – внять ее просьбам оставить в покое ее мужа. Тогда моя подруга стала делать следующее: каждый раз, когда мать начинала свое «а почему…», дочь клала трубку. Потом тут же перезванивала и как ни в чем не бывало – ласково: «Ой, мамочка, что-то связь пропала». Но эти «неполадки» со связью происходили с такой регулярностью, что мать перестала эту тему поднимать.
Этот прием – из области дрессировки – был взят моей подругой из книги «Не рычите на собаку» Карен Прайор. Заключается он в том, чтобы давать отрицательное подкрепление нежелательному поведению.
М. К. А если мама и дочка находятся в одной комнате – в обморок падать? ронять стулья? связь-то здесь не может пропасть.
Т. Б. Именно. Ронять стулья! Знаете, люди очень изобретательны. Кто-то в этот момент разбивает чашку. Кто-то вспоминает – ой, мне надо… Нежелательное поведение прерывается, но не словами: «Отстань, ты меня достала!» Прерывание нежелательного поведения должно строго совпадать по времени с тем поведением, которое мы хотим погасить. И каждый раз, когда оно происходит. Потому что если хоть изредка этого не сделать, эффект будет противоположный – нежелательное поведение не угаснет, а усилится.
