в том, что мне негде взять профессиональных игроков. Митяй, гад такой, видишь, что удумал. Под предлогом помощи колхозу оформил для тех троих футболистов командировку-вызов. С предприятий нам же присылают осенью людей. На картошку, на сбор урожая. А он схитрил. Митяй имею в виду. Тот самый мой товарищ. Я сунулся тоже, но всю команду никто не отправит. Мне предложили людей с тракторного завода. А на кой черт они нам? Сейчас. В общем, есть две недели, чтоб придумать, как выкрутиться из этой ситуации и выиграть матч.
— Тааак… — Я тоже наклонился вперёд, ближе к Николаичу, а потом с таким же таинственным видом поинтересовался. — Если по роковому стечению обстоятельств эти трое игроков не смогут принять участие? Мало ли…
Пока ещё не имел четкого плана, но отдаленно мысли возились в голове. А ещё очень хорошо помнил слова родного отца. Возможно всё, если захотеть. Если невозможно, значит просто плохо захотел.
— Тогда… — Председатель практически лег на стол грудью. Андрюха тоже вытянул шею, как тот самый гусь. Наташка сделала несколько еле заметных шагов от полок к столу, прислушиваясь к разговору. — Тогда с меня помощь в любом вопросе. Если она тебе, эта помощь, понадобиться.
— Отлично.
Я снова принял исходное положение, откинувшись назад, как и Николаич, который удовлетворённо крякнул, а потом выпрямился, глядя на меня с таинственным видом. Подозреваю, в мои силы он поверил даже больше, чем я сам. По сути, ситуация следующая. Открытым текстом председатель сказал, Зеленухи должны победить, чего бы это не стоило. В данном случае, я могу рассчитывать на любую поддержку с его стороны. Теоретически, она бы мне не впилась. Что может предложить какой-то руководитель колхоза сыну члена Политбюро. Если бы не одно маленькое "но". Ссылка в Зеленухи. Все знают, благодаря сарафанному радио, что меня сюда мамочка отправила не просто так. Есть причина. А Николаич намекнул, будто может эту самую ссылку значительно облегчить и помочь в ее благополучном исходе. Ну… неплохая перспектива. Однако, нужно рассмотреть все предложения…
— А… Эта Воробьевка… Далеко? И что за село вообще?
— Так нет. Прямо сразу за Квашино. Село… Поболее нашего, если честно. — Ответил председатель, но тут же добавил скороговоркой, — А все одно мы чаще на первом месте по району.
— Хорошо. Дело в том, что мне бы нужно оценить, так сказать, противника. Посмотреть, как они живут. Понимаете? Нужно иметь представление уровня, на который поднимем планку.
— Понимаю. Как же не понять. — Николаич энергично закивал головой. — Так это можно устроить. Завтра прямо. Отправлю тебя туда с регламентом проведения мероприятия. Один черт его надо им передать. Мы же с Митяем много лет общаемся только так. На официальном уровне, потому что гад он и предатель. Но не суть. Личное дело. Вот завтра поедешь и оценишь как раз.
— Отлично. — Я хлопнул ладонью по столу, ощущая внутренний азарт. А в принципе жить становится веселее. Чего раскисать? Все в наших руках. — Можно тогда ещё кого-то со мной? Я же не местный. Куда идти, где искать вашего Митяя?
— Да конечно! Вон, Наташка поможет. Ее возьмёшь в проводники. — Николаич кивнул в сторону дочери.
Прибалдели оба. И я, и она. Я — от неожиданно удачно складывающихся обстоятельств. Наташка — от внезапного решения отца. Она явно не планировала провести много времени со мной.
— Может, мне поехать, помочь? — выдал Андрюха.
Интересно, если я дам сейчас братцу в зубы, как на это посмотрят остальные присутствующие? Лезет со своей инициативой. Помощник нашелся!
— Нет, уж! — Категорично заявил Николаич. Даже рукой в воздухе рубанул, для демонстрации своих решительных немерений, — Наслышан о ваших совместных похождениях. Народ со станции рассказывал. Вас двоих вместе точно отпускать нельзя. Вы там делов натворите. Нам надо выиграть матч, а не вообще остаться без него. Так что Наташка пусть едет. Служебную машину возьмёте. Водить умеешь ведь?
Председатель посмотрел на меня. Я в ответ заверил его, будто круче только Шумахер. Фамилию, естественно никто не знал, но пояснил присутствующим, что скоро этот человек станет очень известным.
— Ну, может… Я столичных мало встречал. У вас там много, кого есть. — Согласился Николаич. — В общем, решили. Завтра с Наташкой поедете в Воробьевку. На разведку, так сказать.
На том и порешали. Председатель остался доволен. А про меня даже говорить не́чего. Я вообще был счастлив. По-тихоньку намеченные планы обретали более конкретный вид.
Глава 20
Следующим пунктом назначения был Матвей Егорыч. Шустрый дед интересовал меня не меньше, чем предстоящая игра. А точнее интересовали те надежды, которые я на него возлагал. Они были большими и экономически крайне выгодными.
— Ой, не знаю Жорик. Сомнительно как-то оно смотрится. Виску твою никто у нас не пробовал. А ну, если не зайдет?
Мы с Андрюхой шли теперь в противоположную от сельсовета сторону. Братец был в хорошем настроении, чем немного меня нервировал. Просто Переросток и что-то хорошее в моем сознании не могли существовать рядом.
Единственное, горевал Андрюха, что завтра не он поедет в Воробьевку, которая у них тут типа самая крутая из близлежащих деревень. По рассказу братца там даже имелся Универсам и самый настоящий кинотеатр. Не клуб. Именно кинотеатр. И ещё много чего, казавшегося Переростку признаком развитой цивилизации, а у меня вызывающее лёгкую усмешку. Просто представил, что было бы с Андрюхой, перенеси я его сейчас в современную Москву. Пацана, наверное, хватил бы инсульт. Или инфаркт. Или оба сразу.
Кроме того, братец уже несколько раз поинтересовался, сколько времени. Своих часов у него не было, поэтому на мои, с большим круглым циферблатом и красивой надписью "Полярные", Андрюха косился с огромной завистью. К тому же, как сказал дядька, ещё в первый день заметив их на руке, такую модель носили только исследователи севера, подводники и космонавты. Достать эти часы в свободной продаже было нереально. Тут, похоже, немаловажную роль сыграл блат семьи.
Меня же прикалывал двадцати четырех часовой циферблат. Когда впервые очнулся в машине, рядом с маменькой, сразу заметил особенность, но спросить кого-то, с хрена ли вот так, не было возможности. А дядька мимоходом объяснил, что этот самый двадцати четырех часовой циферблат был придуман в специализированных, военных целях. Он изначально предназначался для людей живущих или работающих в условиях суровых климатических поясов, где дни или ночи являлись условными обозначениями, практически не отличаясь друг от друга. По той же причине такой вариант подходил для летчиков, космонавтов, подводников.
Все потому, что на смену времени суток указывает положение солнца, закаты и рассветы. Но при определенных обстоятельствах
